Нет, мне не весело. Веселье на потом, я отложу, когда построю дом из света, доброты, любви и счастья. Ненастья мне не следует бояться: Я с Пушкиным давно уже знаком: среди чумы пир может быть и сладок и отвлекает от трагедий взор. Но лучше мне о счастье разговор, вести, чем радоваться в окруженье ада. Достоинством и честью я чуму сдержу подальше от себя в сторонке. А дом построю — сразу песней звонкой и радостью честной мир оглашу. И хлебосольно в гости приглашу.
А есть ли сердце у тебя, Яга? И можешь ли любить ты безвозмездно, когда летая на метле над бездной, готова ль жертвовать собой, твоя нога пусть костяная, пусть мертва нога-то, но сердце живо? И твой друг рогатый лукавством не споганит мою хату? Коль любить ты, Дворец — он для тебя…
Нет, Кира, я в душе своей красавец. И не нужно мне внешнее обличье: в нем кроется коварное двуличье. Я жить душой вполне имею право. А та, кто сможет в душу заглянуть в мою — ей любящее сердце подарю. Ведь в жизни кроме плоти есть и дух — И это ценность — милый добрый друг, хоть и урод…
Спасибо, милая! Светла твоя душа, в ней доброты — на всю планету хватит. И я уверен, что найду я Матерь, Сестру найду И этот важный шаг навстречу сделаю. Здесь с чистой добротой и мудростью немало женщин дружат. И пусть не буду никогда я мужем. Но буду другом верным всей душой…
Да, я ведь урод покруче квазимодо, И женщины неведома мне прыть. Но я умею родину любить И за рожденье благодарным быть От всей души, а не по странной моде…
Вам не надо, мне не на надо. Никому не надо. Без влагалищ обойдемся. Ну, их скопом к ляду. Хорошо без них на свете заживется сразу. Только вот, увы, зараза, ею шельму метит
Я Женщину ищу, чтоб мне была, как Мать, или сестра, иль друг с душой богатой. Я до дворца дострою нашу хату. Она в него царицей благодать должна внести, чтоб жить и поживать, и о гармонии душой стихи писать…
Гомункулус (Дождавшись наконец момента, когда веселящиеся дамы и кавалеры достаточно опьянеют и будут сосредоточены на самих себя, пробрался в укромный уголок, усаживается за магический, а точнее за алхимический стол, покрытый таинственной паутиной. На столе — стеклянная колба, отлитая в форме женского лона, а если говорить по-научному – в виде женской матки с горлышком, напоминающем влагалище, аккуратно прикрытым гигиенической прокладкой. Поет в полголоса, чтобы не привлекать к себе ненужного внимания, в стиле рок-оперы):
Стеклянная пробирка – моя мать. Её люблю сыновнею любовью. Нет сердца у неё, и мозга нет, и крови… Но мать – она. И это не отнять по крайней мере, у меня. И буду жить пока я, в трудах покоя праздного не зная, вдыхать в неё дух жизни буду я.
(Опускается со стула на пол, обнимает руками воображаемые бедра матери, и опускает голову на воображенные материнские колени)
Ах, мама милая, тепло твоей души поддерживаю я, как печь – дровами. И верю, Иисус, Он тоже — с нами. И я давно уже не лыком шит.
Господь Отец вдул Дух в сырую глину – из глины получился человек.
Вот и слеза скатилась с твоих век. Плачь, мама, плачь. Слеза прожжет мне спину, и моё сердце вновь воспламенит.
В круговороте ты и я природу перетасуем, словно карт колоду, пока не выпадет нам карта, где гранит алмазный превращается в графит, и пишет новые скрижали, что ты – родом из той же глины, что и человек.
И вот тогда наступит Новый Век: между живым и неживым исчезнет пропасть. И срок грядет всемирного потопа…
Марина! Хорошо, что Вы вернулись к тому обсуждению. Я еще тогда намеривался Вам возразить про «горы словесной руды». Моё возражение такое: ЗАЧЕМ? С какого рожна поэту надобно переводить «единого слова ради» «горы словесной руды»? Коли наивысшее достижение нынешнего поэта — издать в интернете сборник стихов, отпечатать за свой счет, скажем, 30 экземпляров, чтобы раздарить их родственникам и друзьям. Любой новичок, пишущий как курица лапой, и самый хронический графоман ныне способен на это. Целесообразно ли тратить столько усилий, да еще и учиться стихосложению, чтобы довольствоваться таким результатом?
Вы — человек честный, к тому же «излишне» прямолинейный (не знаю у кого как, а у меня это качество вызывает уважение) — Вам и отвечать на этот вопрос. Другие почему-то боятся смотреть правде в глаза, что ныне у поэтов в подавляющем большинстве своем нет работодателя, а следовательно и читателя? Для чего ныне поэту учиться писать ХОРОШО? Чтобы щеголять крутыми рифмами друг перед другом? Но для этого гораздо проще ставить другим лайки — когда-нибудь поставят лайк и тебе…
Разве не абсурдно учиться тому ремеслу, на которое напрочь отсутствует спрос?
Или я чего-то не понимаю? Вы — давно в поэзии, а я — недавно. Может быть что-то проясните в этой до сих пор загадочной для меня сфере человеческой жизнедеятельности…
Для меня эта проблема первостепенная. И я на ментальном, понятное дело, уровне, знаю её решение. Корни её глубоки. Но во всяком случае — это следствие разрушения крестьянского уклада. Еще до революции сельского (деревенского) население было около 90% а остальное — городское, в том числе и дворянское. Культура от Пушкина до Бунина была ориентирована главным образом на городское население, то есть на 10%. С легкой руки Петра Великого сельское население в культурном отношении была брошена на произвол судьбы. Никому до него не было дела. И нет до сих пор. После революции сельское население перебралось в города, но и там не обрело своего дома. А деревни опустели совсем. Плакать о погибающей деревне нужно было еще во времена Петра Первого. Но ведь никто не плакал. Поразительное дело о «маленьком (городском) человеке» писали все кому не лень. А о сельском — практически ни слова. За исключением лубочных рассказов (да и то, как бы взглядом стороннего наблюдателя) Тургенева и таких же стихотворений Некрасова. А теперь и вовсе поздно. Я полагаю, что ныне МИССИЯ поэта — создавать НОВЫЙ УКЛАД в замен канувшего в лету. А плакать — слез не хватит, да и кому нынче нужны эти слезы? Кого и на что они хотя бы теоретически могут сподвигнуть?
Клавдия, обхитрить ни меня, ни жизнь маловероятно (шучу в ответ) Я же ведь больше читаю между строк, при этом успеваю полюбоваться и Вашими строками. Мне нравится (давно уже) состояние Вашей души (Вашего подсознания). Я давно уже отметил себе, что ежели России (а вместе с ней и человечеству) суждено будет возродиться, то под это возрождение ляжет фундаментом именно такое состояние, какое Вы созидаете своей поэзией, своей жизнью, своим служением Слову. Даже если Вы сами об этом и не задумываетесь…
Мне ВСЁ у Вас понравилось. И стихи (в первую очередь), и Ваша жизненная позиция, и Ваши рассуждения о жизни и поэзии. На таких людях, как Вы — земля держится.
… кучки интеллектуалов и филологов, которые стихи читают друг-другу в узком кругу, восхищаются талантом собратьев по перу, но искренне, никто ни кого не понимает
Виталий, эта ваша мысль — данность. Но у этой «кучки» есть хоть и узкий, но-таки круг. А Вы, противопоставляя себя этому кругу, на какой круг рассчитываете? Кому Вы собираетесь (или хотя бы предполагаете) читать свои стихи? И каким образом членство в профессиональном литературном союзе помогло Вам обрести свой круг, где Вас слушают и тем более понимают?
Это не праздные вопросы. Поскольку Вы вступили в творческий союз недавно, было бы интересно узнать: каковы Ваши первоначальные ожидания от творческого союза?
Мне ОЧЕНЬ понравилось это стихотворение, потому что оно и не стихотворение вовсе. А точнее сказать оно вбило может быть последний смачный гвоздь в крышку гроба современного стихосложения. Поскольку довело технику до абсурда. Еще может быть несколько лет и компьютерные программы будут «творить» такие стихи миллионами. И всякому читателю достаточно будет кликнуть, и программа подаст свежеиспеченный стих прямо к утреннему горячему кофе с круассаном. При том, что особенно важно – в единственном варианте. А читатель, как и подавляющее большинство рецензентов отыщут в нем, что-то особенное и близкое.
Это стихотворение так же ставит крест и на так называемой УЧЕБЕ стихотворной технике. Достаточно проделать мысленный эксперимент. И представить стихотворение с учетом рекомендуемых поправок – оно не улучшится ни на йоту, но и не ухудшится тоже. Просто, если взять поправки Ольги Которовой, то получится стихотворение подобного типа, которое написала бы Ольга Которова. Если взять поправки Иосифа Давидовича – то получится стихотворение Иосифа. Но оба уважаемых рецензента, безусловно, уступят грядущей компьютерной программе.
Автору от меня – РЕСПЕКТ. Он своевременно (по крайней мере, для меня лично) завел современное стихотворчество в тупик. Если кто после этого и собирается упражняться в технике стихосложения, ну то есть — подбирать рифмы и соблюдать ритм – то я не из их числа. Компьютерные стихи в любом случае будут на порядок техничнее. При условии конечно, если на стихи появится-таки спрос. А когда нет спроса – то и техника бессмысленна. Любой автор, а тем более графоман даже с самыми неумелыми стихами может нынче издать свою книжку и раздарить её знакомым и родственникам. Люди, которые поют задушевные застольные песни – не учатся песнопению. Но гораздо хуже, когда кто-то из любителей выучится в консерватории петь арии, но при этом не найдет выхода на оперную сцену. Учеба мастерству в отсутствии работодателей — ведет во фрустрацию, к облому…. Можно, конечно тешить себя надеждой, что работодатель появится или проявится – но опять же это у кого какой запас надежды…
И тем не менее, стихотворение показало выход из этого тупика. Показало – от обратного. Компьютеру можно противопоставить только – предельный индивидуализм, предельные личностные переживания. Пусть стихотворение будет максимально неряшливым, максимально технически неумелым, но – ИСКРЕННИМ. Именно ИСКРЕННОСТЬЮ, а не техникой – можно только одолеть Поэта-компьютера. И уже сейчас у нас в Клубе есть такие авторы, которые способны «обыграть» поэтическую компьютерную программу. То есть я считаю, что если и нужно чему поэту учиться, то — максимальной личностной искренности.
Для меня этот 2020-й год оказался невероятно продуктивным. Правда, таким он стал, потому что я его сам таким сделал. И мне ОЧЕНЬ бы хотелось, чтобы он именно ТАКИМ плавно перетек в год 2021-й. И уже в 2021 году оставался таковым как можно дольше…
Если кому будет интересно, чем именно год уходящий был хорош для меня лично — поделюсь подробностями.
Вот именно, Женя, «сами напишутся»… Я уже пробовал в последнем «свидании вслепую». И такое понес, такое понес (я же ведь когда пишу стихи и комментарии — себя не контролирую: что думается — то и пишется), и в результате получил справедливые нарекания. Кстати, с Вашей стороны тоже. Да и потом, будут ли у меня вообще силы после утреннего марафона на «четыре строчки»? Пообещаю — и подведу. Нет, уж лучше давайте рисковать не будем… А так — и вы все — в творческом потоке, и я как зритель — тоже…
я отложу, когда построю дом
из света, доброты, любви и счастья.
Ненастья мне не следует бояться:
Я с Пушкиным давно уже знаком:
среди чумы пир может быть и сладок
и отвлекает от трагедий взор.
Но лучше мне о счастье разговор,
вести, чем радоваться в окруженье ада.
Достоинством и честью я чуму
сдержу подальше от себя в сторонке.
А дом построю — сразу песней звонкой
и радостью честной мир оглашу.
И хлебосольно в гости приглашу.
И можешь ли любить ты безвозмездно,
когда летая на метле над бездной,
готова ль жертвовать собой, твоя нога
пусть костяная, пусть мертва нога-то,
но сердце живо? И твой друг рогатый
лукавством не споганит мою хату?
Коль любить ты, Дворец — он для тебя…
И не нужно мне внешнее обличье:
в нем кроется коварное двуличье.
Я жить душой вполне имею право.
А та, кто сможет в душу заглянуть в мою —
ей любящее сердце подарю.
Ведь в жизни кроме плоти есть и дух —
И это ценность — милый добрый друг,
хоть и урод…
в ней доброты — на всю планету хватит.
И я уверен, что найду я Матерь,
Сестру найду И этот важный шаг
навстречу сделаю. Здесь с чистой добротой
и мудростью немало женщин дружат.
И пусть не буду никогда я мужем.
Но буду другом верным всей душой…
И женщины неведома мне прыть.
Но я умею родину любить
И за рожденье благодарным быть
От всей души, а не по странной моде…
Без влагалищ обойдемся. Ну, их скопом к ляду.
Хорошо без них на свете
заживется сразу.
Только вот, увы, зараза,
ею шельму метит
или сестра, иль друг с душой богатой.
Я до дворца дострою нашу хату.
Она в него царицей благодать
должна внести, чтоб жить и поживать,
и о гармонии душой стихи писать…
Стеклянная пробирка – моя мать.
Её люблю сыновнею любовью.
Нет сердца у неё, и мозга нет, и крови…
Но мать – она. И это не отнять
по крайней мере, у меня.
И буду жить пока я,
в трудах покоя праздного не зная,
вдыхать в неё дух жизни буду я.
(Опускается со стула на пол, обнимает руками воображаемые бедра матери, и опускает голову на воображенные материнские колени)
Ах, мама милая, тепло твоей души
поддерживаю я, как печь – дровами.
И верю, Иисус, Он тоже — с нами.
И я давно уже не лыком шит.
Господь Отец вдул Дух в сырую глину –
из глины получился человек.
Вот и слеза скатилась с твоих век.
Плачь, мама, плачь. Слеза прожжет мне спину,
и моё сердце вновь воспламенит.
В круговороте ты и я природу
перетасуем, словно карт колоду,
пока не выпадет нам карта, где гранит
алмазный превращается в графит,
и пишет новые скрижали, что ты – родом
из той же глины, что и человек.
И вот тогда наступит Новый Век:
между живым и неживым исчезнет пропасть.
И срок грядет всемирного потопа…
Марина!
Хорошо, что Вы вернулись к тому обсуждению. Я еще тогда намеривался Вам возразить про «горы словесной руды». Моё возражение такое: ЗАЧЕМ? С какого рожна поэту надобно переводить «единого слова ради» «горы словесной руды»? Коли наивысшее достижение нынешнего поэта — издать в интернете сборник стихов, отпечатать за свой счет, скажем, 30 экземпляров, чтобы раздарить их родственникам и друзьям. Любой новичок, пишущий как курица лапой, и самый хронический графоман ныне способен на это. Целесообразно ли тратить столько усилий, да еще и учиться стихосложению, чтобы довольствоваться таким результатом?
Вы — человек честный, к тому же «излишне» прямолинейный (не знаю у кого как, а у меня это качество вызывает уважение) — Вам и отвечать на этот вопрос. Другие почему-то боятся смотреть правде в глаза, что ныне у поэтов в подавляющем большинстве своем нет работодателя, а следовательно и читателя? Для чего ныне поэту учиться писать ХОРОШО? Чтобы щеголять крутыми рифмами друг перед другом? Но для этого гораздо проще ставить другим лайки — когда-нибудь поставят лайк и тебе…
Разве не абсурдно учиться тому ремеслу, на которое напрочь отсутствует спрос?
Или я чего-то не понимаю? Вы — давно в поэзии, а я — недавно. Может быть что-то проясните в этой до сих пор загадочной для меня сфере человеческой жизнедеятельности…
На таких людях, как Вы — земля держится.
До сих пор держится.
С огромным уважением, Георгий.
Виталий, эта ваша мысль — данность. Но у этой «кучки» есть хоть и узкий, но-таки круг. А Вы, противопоставляя себя этому кругу, на какой круг рассчитываете? Кому Вы собираетесь (или хотя бы предполагаете) читать свои стихи? И каким образом членство в профессиональном литературном союзе помогло Вам обрести свой круг, где Вас слушают и тем более понимают?
Это не праздные вопросы. Поскольку Вы вступили в творческий союз недавно, было бы интересно узнать: каковы Ваши первоначальные ожидания от творческого союза?
Это стихотворение так же ставит крест и на так называемой УЧЕБЕ стихотворной технике. Достаточно проделать мысленный эксперимент. И представить стихотворение с учетом рекомендуемых поправок – оно не улучшится ни на йоту, но и не ухудшится тоже. Просто, если взять поправки Ольги Которовой, то получится стихотворение подобного типа, которое написала бы Ольга Которова. Если взять поправки Иосифа Давидовича – то получится стихотворение Иосифа. Но оба уважаемых рецензента, безусловно, уступят грядущей компьютерной программе.
Автору от меня – РЕСПЕКТ. Он своевременно (по крайней мере, для меня лично) завел современное стихотворчество в тупик. Если кто после этого и собирается упражняться в технике стихосложения, ну то есть — подбирать рифмы и соблюдать ритм – то я не из их числа. Компьютерные стихи в любом случае будут на порядок техничнее. При условии конечно, если на стихи появится-таки спрос. А когда нет спроса – то и техника бессмысленна. Любой автор, а тем более графоман даже с самыми неумелыми стихами может нынче издать свою книжку и раздарить её знакомым и родственникам. Люди, которые поют задушевные застольные песни – не учатся песнопению. Но гораздо хуже, когда кто-то из любителей выучится в консерватории петь арии, но при этом не найдет выхода на оперную сцену. Учеба мастерству в отсутствии работодателей — ведет во фрустрацию, к облому…. Можно, конечно тешить себя надеждой, что работодатель появится или проявится – но опять же это у кого какой запас надежды…
И тем не менее, стихотворение показало выход из этого тупика. Показало – от обратного. Компьютеру можно противопоставить только – предельный индивидуализм, предельные личностные переживания. Пусть стихотворение будет максимально неряшливым, максимально технически неумелым, но – ИСКРЕННИМ. Именно ИСКРЕННОСТЬЮ, а не техникой – можно только одолеть Поэта-компьютера. И уже сейчас у нас в Клубе есть такие авторы, которые способны «обыграть» поэтическую компьютерную программу. То есть я считаю, что если и нужно чему поэту учиться, то — максимальной личностной искренности.
Если кому будет интересно, чем именно год уходящий был хорош для меня лично — поделюсь подробностями.