Возражу, если (цитирую Вас) «Перфекционист именно для себя в первую очередь старается быть лучшим, делать всё лучше, у него очень высока собственная оценочная планка», то откуда у него — фрустрация, депрессия и хандра? Если же у него не бывает ни того, ни другого. ни третьего, а бывают так называемые «муки творчества». то он полностью соответствует той категории ЗДОРОВЫХ ДУХОМ людей, которых я отнес к стремящимся к совершенству. И тогда это никакой не перфекционист.
Но у меня другие вопросы: а на кого оглядывается Ваш перфекционист, когда старается быть лучшим? Кто или что для него является путеводной звездой? Или мерилом совершенства?
Милые дамы (Ольга Которова и Елена Вишневая), не путайте, пожалуйста, народ.
Стремление к совершенству – это основной стержень человечества, благодаря ему мы и развиваемся. Это совершенно нормальное и я бы сказал, здоровое стремление. Но у этого стремления предела нет, как нет пределу и совершенству. То есть это бесконечный ПРОЦЕСС. И чаще всего он осуществляется методом проб и ошибок. И потому ошибки, и всякие иные трудности и даже катаклизмы — стремящегося к совершенству обескуражить не могут, ибо ошибаться на пути к совершенству нормально.
Тогда как перфекционизм никакого отношения к стремлению к совершенству не имеет. У него качественно иное устремление – неуемное желание каждым своим делом утверждаться среди людей (знакомых, близких, на учебе, на работе) Потому и дела перфекционистов прерывисты – нацелены от дела до дела, и делаются исключительно для того, чтобы получить у окружающих одобрение (пятерку от учителя, похвалу близких, или какую иную конфетку). И когда не получают, то естественно впадают во фрустрацию, которая переливается в хандру или депрессию.
Перфекционисты делают свои дела с оглядкой на кого-то из людей, а стремящиеся к совершенству люди оглядываются на Бога. К тому же вторые получают удовлетворение от самого процесса. А перфекционисты — только когда их похвалят. Но они вполне могут оказаться в категории здоровых созидателей, для этого нужно всего лишь научиться служить Богу, или какой-либо другой Великой Идее.
Так что не дай бог, если в нашем клубе будут преобладать перфекционисты. Поскольку тогда не только не будет никакого развития, но и клуб превратиться в обитателей басни Крылова, в которой кукушка хвалит петуха за то, что хвалит он кукушку.
Вот Вы и произнесли волшебное слово – Майндфулнесс. Я понимаю его, как набор определенных психофизических практик для приведения сознании к определенному состоянию сосредоточенности. Лет сорок назад, когда такого слова не было и в помине, я собирал эти практики (методом проб и ошибок) в единое целое, и-таки собрал. И вот уже сорок лет майндфулнесс является для меня чем-то образом жизни, помогающим ни просто выживать в чрезвычайно сложных жизненных ситуациях, но и сохранять, и приумноживать творческий запал. Правда, я шел к этому ОПРЕДЕЛЕННОМУ состоянию психики через упражнения «нирваны» и «озарения», через дзеновское упражнение «нигель». Когда мне удалось ухватить его, словно за хвост жар-птицы, стал разрабатывать соответствующую технику дыхания, опробовав множество известных и описанных техник от йоговских до даосских. Но суммировав их, вывел свою технику дыхания, которая и сейчас мне кажется эффективнее и доступнее других. Попутно осваивал аутотренинг Шульца и самоприказ Линденмана, и, конечно же, технику молитв. Традиционные православные молитвы не приспособлены для Майндфулнесса.
Притом делал я это все исключительно для себя, и в первую очередь, чтобы сохранить свой творческий потенциал. А потому занимался и до сих пор занимаюсь этими практиками каждые сутки по 12 – 14 часов. Чтобы не ошарашить Вас таким заявление, поясню. Ложусь спать где-то в 24 часа. И сразу же принимаюсь за упражнения (дыхание, молитвы, самоприказ). Если просыпаюсь среди ночи, то и эту вынужденную бессонницу использую для практики. Окончательно встаю с постели часов в 10 утра, завтракаю, и вновь ложусь на практику, теперь уже для создания благоприятного творческого состояния, и тут уже делаю сознание чистым, как табула раса. При том стараюсь не думать и о том, ЧТО именно буду писать. На ум из абсолютной пустоты всплывает какое-нибудь случайное слово, или словосочетание. Вертясь в пустоте, оно обрастает другими словами по законам ассоциации и грамматической связи. Но в любом случае, когда пишу первую фразу или даже абзац, не знаю, о чем буду писать во втором и последующем абзацах. То есть по сути дела любая вещь пишется у меня сама по себе. Я лишь только поддерживаю в сознании пустоту.
Но, пожалуй, не менее важно и другое. В процессе творческого акта во всем моем естестве четко устанавливается состояние созидания. Пребываю в этом состоянии и после его завершения: делаю в нем все домашние дела, деятельно общаюсь с семьей, работаю на огороде – вплоть до очередных 24 часов, чтобы опять все запустить заново.
Если Вам будет интересен мой опыт овладения Майндфулнессом в свете Вашего предстоящего повышения квалификации, то в подробных деталях могу описать его. Тем более, что я разработал (как мне думается) и практику чуть ли ни мгновенного вхождения новичков в состояние Майндфулнесса под руководством, понятное дело, профессионального психолога или, как говорят в восточных культурах, Учителя.
Еще и на фоне расизма. Перфекционист внутри меня не сможет смириться с тем, что плохие люди тоже имеют власть и право решать за других. И как освободиться от этического перфекционизма (и нужно ли) — я не знаю.
Это вопрос культуры, а не психологии. Если Вы хотите быть (специально утрирую это) «этнической расистской», то избавляться от (цитирую Вас) «этического перфекционизма» — не нужно: Вы уже полноценная расистка, хотя возможно и не желаете себе признаться в этом.
Поясню. Вот Вы написали (опять цитирую Вас) «…внутри меня не сможет смириться с тем, что плохие люди тоже имеют власть и право решать за других.» Это универсальный признак определения расизма: как только кто-либо считает, что есть люди иной национальности (иного этноса), которые – плохие, к тому же имеют власть и право что-либо решать за других – он по определению становится расистом. Противовес расизму – ТЕРПИМОСТЬ к инаковости.
Культурный человек принимает инаковость как данность, с которой нужно считаться, и. учитывая её, стараться максимально проявлять себя и в неблагоприятных условиях. То есть – жить не БЛАГОДАРЯ, а – ВОПРЕКИ. Такой навык чрезвычайно необходим в нынешнем времени усугубляющегося хаоса, когда нет единых правил игры, и чуть ли ни каждый своевольно устанавливает выгодные ему правила, и принуждает других слепо придерживаться их.
Вашу проблему можно образно нарисовать так: Вы, скажем, баскетболистка и стараетесь играть по правилам баскетбола, а те, кого Вы назвали плохими людьми – боксеры. И играют они с Вами по правилам бокса. Но самое поразительное, что в нынешних условиях и они, и Вы имеете одинаковое право играть так, как считаете нужным…
«Мне кажется, что профилактика этого достаточно проста. Это транслирование ребенку родителями того, что он любим вне зависимости от результатов его действий, поведения, достижений. «Принесёшь ты двойку или нет, мы любим тебя всё равно — таким, какой ты есть». Безусловное принятие и любовь — и не будет у ребенка потребности заслуживать ту самую любовь через достижения. Тогда будет результат ради процесса и способность получать удовольствие от самого делания.»
Без ложной скромности я бы точнее и лучше не сказал бы. Я бы только дополнил: эта самая мысль еще много тысячелетий назад была сформулирована буддистами: «не привязывайся к плодам дел своих». Но тогда корни перфекционизма и, как следствии его – заниженной самооценки – в недостатке (а то и полном отсутствии) культуры. А коли так, то тогда выходит, что человек, выбираясь из перфекционизма, ни только оздоравливает свою психику, но и возвращается в культуру?
Профессиональный ответ практикующего психолога : я, указывая на первопричину перфекционизма, отвечаю на вопрос ЧТО?(является ею), а Вы отвечаете на вопрос ГДЕ? (корни его)
При этом Ваш ответ беспроигрышный: все в человеке (и хорошее, и плохое) зарождается в детстве.
Но хорошо, тогда практический вопрос: Вы докопались до очевидного — нашли корни перфекционизма в детстве, и что Вы намерены делать, опираясь на детство? Попытаетесь переписать его?
Мне это действительно очень интересно. Вторая ступень аутотренинга Шульца позволяет переписывать пережитое. Да и некоторые магические практики зиждятся на этом. А как к этому относится традиционная (научная) психология?
Моя выстраданная жизненная позиция в том, что я признаю за каждым человеком право иметь собственное мнение и свободно высказывать его. Более того, я уважаю таких людей. кто имеет и высказывает свое мнение. Но так же оставляю и за собой право реагировать на чужое мнение так, как реагирует неосознаваемо мое личностное существо. Я писатель и открыт миру, и воспринимаю его обнаженными нервами. Это потом. (извиняюсь за сравнение) как корова, заново пережевываю воспринятое. Поскольку в литературе ценю — непосредственность, и стараюсь таковым быть. Но при этом стараюсь ни при каких обстоятельствах не нарушать правил общежития. Полагаю, что моя спонтанная категоричность не нарушает правил, записанных в нашем Клубе.
Но Вы — практикующий психолог: для Вас важнее Ваше внутреннее равновесии. Тогда для меня: оно — писательская погибель.
А зачем мне быть спокойным? Когда я занимаюсь духовной практикой гармонизации своего внутреннего мира? И на всякое свое беспокойство (не равнодушие) нахожу в себе ТО, что его уравновешивает, и потом переношу эту гармонию в художественный текст.
Червь — это следствие комплекса перфекционизма. А его первопричина — гордыня: человек хочет что-то сделать лучше других людей. Тогда как нормальный (здоровый) человек делает что-либо по мере своих сил и возможностей. да еще старается вложить в дело всю свою душу. а уж как у него получится — не обессудьте…
Здравствуйте, Ольга! У меня, для которого писательство является главным смыслом всей моей жизни – отношение к Слову трепетное. И потому легко могу перефразировать, уточнив и дополнив, свою мысль: Совершать ошибки – не хорошо (порою очень даже нехорошо), но это нормально, все люди совершают их. Главное, чтобы их тут же исправлять, а еще лучше — углубиться в причины, по которым они возникли, проанализировать и стараться впредь не допускать подобного.
Но Вы меня несколько ошеломили вопросом: «А судья кто?», мол, в данном вопросе судьи нет, поскольку все субъективно в отношении определения, что хорошо, а что плохо. Я же с полной ответственностью заявляю: Судья – ЕСТЬ! Это — нравственность (мораль), в крайнем случае – совесть. А у бессовестного (безнравственного) человека вообще нет разницы между плохим и хорошим. Но мы же адресуем свои сообщения не бессовестным людям.
Если перфекционизм не болезнь, поскольку в психиатрии нет такого диагноза, то он – наверняка комплекс, скажем, отличника (цы), и это – недуг, который (дальше цитирую из интернета) «в бытовом смысле понятие психологического комплекса имеет негативный подтекст и используется для описания «больного места» в психике человека, задевая которое можно спровоцировать его неадекватное поведение, например агрессию или уход в себя. Также часто понятие комплекса воспринимается как синоним комплекса неполноценности»
Однако допускаю, что вполне можно перфекционизм, как и любой комплекс, повернуть в нужную (полезную) сторону. А это уже исцеление от него.
Категорично против утверждения профессионального психолога, что (цитирую его) ««Почему делать ошибки — это хорошо?»» Как человек православный категорически против и рассуждений Майи Ласковой. Пусть даже это утверждение носит частный характер для излечений от перфекционизма. Но сначала определимся в терминах. «ОШИ'БКА, и, ж. Неправильность в действиях, поступках, высказываниях, мыслях, погрешность.» Вот объясните мне, как может быть хорошо совершать неправильные действия, поступки, неправильно высказываться и неправильно мыслить? В православии неправильность граничит с грехом, а то и вовсе является греховным. Это что, скрытый призыв — грешить хорошо, потому что потом можно раскаяться?
Я лично качественно по-иному отношусь к ОШИБКАМ. Господь сотворил человека по Образу и Подобию Своему. Это подобие относительное, и человек, живя в этой жизни, и во всяких последующих, хотя христианство не признает реинкарнацию – человек должен стремиться максимально приближать свое относительное подобие Богу к максимальному, то есть попросту говоря – совершенствоваться. А делать это можно только с намерением созидания — сотворением благих дел и очищением сознания от дурных (греховных) мыслей. В такой жизненной позиции и намека нет на ошибки. Но ошибки – непременно случаются и будут случаться, поскольку, как опять же утверждает христианство, у человека – первородный грех. Как же быть со спонтанно возникающими ошибками? А очень просто: нужно тут же стараться их исправлять. Типа, если негаданно спотыкнулся на своем жизненном Пути и упал, нужно, не раздумывая, подняться, отряхнуться и продолжать Путь дальше.
Теперь об излечении от перфекционизма. Сама эта болезнь – явная и неприкрытая гордыня. Человек ставит себя выше Самого Господа, поскольку намерен сам по собственной единоличной воле сделать нечто идеальное, которое пока может делать только Бог. Для самого себя перфекционист – или Бог, или Червь. А поскольку Богом он не может быть по определению, то считает себя никем и звать его никак. Опять же лично мне в свое время очень помогла молитва «…Не моя, а — Твоя Воля, Господи.» То есть, во всех своих деяниях: в творчестве, любви, огородных делах — я стараюсь следовать Божьей Воле. Тут двойная польза: Бог дает духовную силу для совершения деяний, и берет на Себя полную ответственность за плоды моих дел, и мне совершенно не нужно думать, понравятся ли они кому-нибудь из людей, или нет. Поскольку, совершая их, я не с людьми имею дело, а с Богом. Конечно же, я совершаю ошибки, и Бог мне указывает на них, но тут же стараюсь их исправить.
Сердечно поздравляю двух капитанов нашего писательского корабля под именем ДОБРО! Желаю им твердо держать руль и зорко смотреть вперед. А для этого пусть неиссякаемая любовь к жизни переполняет их души, чтобы они еще могли и делиться ею с нами.
Зачем же закидывать помидорами тех, кто лукавит? Вот Вы сами написали и повторили это (цитирую вас) «В миру сумасшедшем, алчущем крови». Так вот, защитить нас от такого мира могут только доблестные воины. И потому мы, чтобы выжить в «сумасшедшим» мире, обязаны воспевать и наделять почестями защищающих нас воинов. Те же из нас, кто не делает этого, и более того отговаривает нас делать это – или враги наши (скрытные или явные), или люди очень недалекого ума.
Выход из этого трагического, как я лично считаю, замкнутого круга только один – весь сошедший с ума мир должен одновременно вернуться на ум, то есть все люди планеты должны одновременно договориться — НЕ УБИВАТЬ друг друга; или же, наоборот перестать лукавить и объявить, что цель человечества – в уничтожении самого себя. Лично меня такая цель совсем не устраивает, и потому я верю, и все буду делать для того, чтобы наши воины защищали нас до последней своей капли крови и от такого всемирного исхода
Отвечать на поставленные вопросы, не зная полного содержания текста – не предоставляется возможным. Но поскольку у меня богатое (оттренированное) воображение, то могу по фрагменту воссоздать целое, по крайней мере, как это целое увиделось мне. Тем более, что отрывок позволяет сделать это: он написан мастерски – добротно и скупо.
1. Героиня увиделась мне инфантильной девушкой, любящей только саму себя и не замечавшая никого вокруг, даже самого близкого человека – мужа. Его она держала при себе, потому как относилась к категории женщин-потребительниц, «позволяющих себя любить».
2. После неожиданной для неё смерти мужа, она оказалась без «сладкой конфетки», и, проваливаясь в тотальное одиночество, обнаружила, что, оказывается, тоже всегда любила мужа. Но её инфантилизм заслонял в ней это небывалое для неё чувство. Но именно это, хоть и запоздало пробившееся в ней светлое чувство любви возвращает её к жизни и вытаскивает из провала в пропасть. Она поняла, что её покойный муж лучше всех мужчин на свете, и, чтобы проверить эту догадку, отправляется на сайт знакомств, И действительно проще и быстрее всего это проверить можно только на сайте знакомств.
3. После трех-четырех встреч с незнакомыми мужчинами она убеждается в правоте своей догадки: лучше её покойного мужа нет и в принципе не может быть никого на свете. И возродившаяся любовь к нему сделалась до конца её дней надежной опорой во всех сложных жизненных коллизиях, которые ей предстоит прожить.
То есть, в отрывке я лично увидел мастерский ремейк рассказа Антона Чехова «Попрыгунья».
Елена! И тут я с Вами полностью согласен. Правда, есть две существенные заковыки. Собрался было высказать их. Но разродился художественной миниатюрой в стиле парадокса, где иносказательно нарисовано мое понимание выхода из войны.
+ + +
Маленькая девочка писала с восемнадцатого этажа многоквартирного дома – тушила как могла разгоревшийся на первом этаже пожар войны. Её тонкая струйка дробилась в свободном падении и превращалась в блистающие в огне и дыме пожарища алмазные зерна, именуемые в народе «слезинками невинного ребенка». Каждая из которых на чаще вселенских весов перевешивает войны всех времен и народов вместе взятых. По крайней мере, так утверждал Федор Михайлович Достоевский.
— Писай, милая, писай! – Исступленно шептал я побелевшими губами и умолял Господа, чтобы пожар войны не дотянулся до восемнадцатого этажа – последней надежды прогрессивной общественности на мирный исход. И старательно обеспечивал девочку обильным питьем, при этом старался на неё не смотреть, чтобы она не стыдилась меня и ни на минуту не прекращала заливать сверху свирепый огонь войны.
Впрочем, я знаю, что в эту девочку превратилась моя израненная на этой проклятой войне душа. И что я, напрягаясь изо всех сил, дополз до восемнадцатого этажа, который граничит с горним небом, чуть ли ни соприкасаясь с порогом небесной канцелярией, и взмолился о помощи. И Господь, сжалившись, превратил мою душу в маленькую девочку. А чем она может заливать огонь войны? Слезами – конечно же, предпочтительнее, да и что скрывать – красивее. Но где у моей души возьмется столько слез, тем более, что все они были выплаканы мною от предчувствия неизбежного начала этой войны. Но моя душа сама нашла выход из этого безвыходного положения. Она сказала мне: «Я обописаю эту войну сверху вниз. Только ты отвернись, а то мне стыдно.»
И тогда я заплакал уже сам, точнее – заплакало мое оказавшееся без души измученное тело. Слезы мои были подобны каплям расплавленной стали: они, падая вниз, прожигали полы и потолки нашего многоквартирного дома и застывали неизвлекаемыми пробками в дулах автоматов, пулеметов и даже гранатометов.
А когда до восемнадцатого этажа, граничащего непосредственно с божьей канцелярией, доползли и другие люди, и тоже по Божьей Воле разделились, как я, на писающие души и плачущие расплавленным металлом страждущие тела, война на низших этажах прекратилась. Слезы наших тел, остывая, наглухо закупорили дула огнестрельных оружий, а души – залили метафорическими слезами «невинного ребенка» пожарище войны.
Елена! Я полностью разделяю крик Вашей души. Но ведь, то, что Вы предложили писать взамен о войне – писалось много и постоянно, а войны возникали и возникали. И вот у меня, честно говоря, голова пухнет от дум, о чем же писать поэтам, чтобы не было войн. Поскольку я еще надеюсь-таки, что когда говорят музы, пушки молчат.
Вот потому я и назвал это коварной монетизацией. Поясню, писатель, у которого при написании присутствует мотив поделиться с читателем – это в народе называют, делить шкуру неубитого медведя. Только потом, когда произведение написано, и когда автор посмотрит на него обычными глазами, он может задуматься и о том, чтобы поделиться написанным еще с кем-то, если есть возможность и желание. Но это уже – ПОСТ-ТВОРЧЕСТВО. И к непосредственному творчеству имеет отдаленное отношение. При творческом замысле и, особенно, при реализации его (при написании) – в сознании не должно быть даже потенциального читателя. Поскольку тогда может возникнуть творческий ступор от предположения, что читателя ныне нет, а если и есть, то, как верно сказала Которова, ему это не нужно.
Первый и третий вариант — разделяю. Второй — нет, потому как считаю, что это та самая «монетизация», но только очень коварная и замаскированная. Поскольку зависима от окружающих — захотят ли они вообще читать написанное. У Которовой возникла проблема именно с такой «монетизацией», она решила, что написанное ею никому не нужно.
Но у меня другие вопросы: а на кого оглядывается Ваш перфекционист, когда старается быть лучшим? Кто или что для него является путеводной звездой? Или мерилом совершенства?
Кстати вот хорошая статья о перфекционизме: quasa.io/ru/media/perfekcionist-kto-eto-takoy-kakimi-chertami-obladaet-plyusy-i-minusy-fenomena
Стремление к совершенству – это основной стержень человечества, благодаря ему мы и развиваемся. Это совершенно нормальное и я бы сказал, здоровое стремление. Но у этого стремления предела нет, как нет пределу и совершенству. То есть это бесконечный ПРОЦЕСС. И чаще всего он осуществляется методом проб и ошибок. И потому ошибки, и всякие иные трудности и даже катаклизмы — стремящегося к совершенству обескуражить не могут, ибо ошибаться на пути к совершенству нормально.
Тогда как перфекционизм никакого отношения к стремлению к совершенству не имеет. У него качественно иное устремление – неуемное желание каждым своим делом утверждаться среди людей (знакомых, близких, на учебе, на работе) Потому и дела перфекционистов прерывисты – нацелены от дела до дела, и делаются исключительно для того, чтобы получить у окружающих одобрение (пятерку от учителя, похвалу близких, или какую иную конфетку). И когда не получают, то естественно впадают во фрустрацию, которая переливается в хандру или депрессию.
Перфекционисты делают свои дела с оглядкой на кого-то из людей, а стремящиеся к совершенству люди оглядываются на Бога. К тому же вторые получают удовлетворение от самого процесса. А перфекционисты — только когда их похвалят. Но они вполне могут оказаться в категории здоровых созидателей, для этого нужно всего лишь научиться служить Богу, или какой-либо другой Великой Идее.
Так что не дай бог, если в нашем клубе будут преобладать перфекционисты. Поскольку тогда не только не будет никакого развития, но и клуб превратиться в обитателей басни Крылова, в которой кукушка хвалит петуха за то, что хвалит он кукушку.
Притом делал я это все исключительно для себя, и в первую очередь, чтобы сохранить свой творческий потенциал. А потому занимался и до сих пор занимаюсь этими практиками каждые сутки по 12 – 14 часов. Чтобы не ошарашить Вас таким заявление, поясню. Ложусь спать где-то в 24 часа. И сразу же принимаюсь за упражнения (дыхание, молитвы, самоприказ). Если просыпаюсь среди ночи, то и эту вынужденную бессонницу использую для практики. Окончательно встаю с постели часов в 10 утра, завтракаю, и вновь ложусь на практику, теперь уже для создания благоприятного творческого состояния, и тут уже делаю сознание чистым, как табула раса. При том стараюсь не думать и о том, ЧТО именно буду писать. На ум из абсолютной пустоты всплывает какое-нибудь случайное слово, или словосочетание. Вертясь в пустоте, оно обрастает другими словами по законам ассоциации и грамматической связи. Но в любом случае, когда пишу первую фразу или даже абзац, не знаю, о чем буду писать во втором и последующем абзацах. То есть по сути дела любая вещь пишется у меня сама по себе. Я лишь только поддерживаю в сознании пустоту.
Но, пожалуй, не менее важно и другое. В процессе творческого акта во всем моем естестве четко устанавливается состояние созидания. Пребываю в этом состоянии и после его завершения: делаю в нем все домашние дела, деятельно общаюсь с семьей, работаю на огороде – вплоть до очередных 24 часов, чтобы опять все запустить заново.
Если Вам будет интересен мой опыт овладения Майндфулнессом в свете Вашего предстоящего повышения квалификации, то в подробных деталях могу описать его. Тем более, что я разработал (как мне думается) и практику чуть ли ни мгновенного вхождения новичков в состояние Майндфулнесса под руководством, понятное дело, профессионального психолога или, как говорят в восточных культурах, Учителя.
Это вопрос культуры, а не психологии. Если Вы хотите быть (специально утрирую это) «этнической расистской», то избавляться от (цитирую Вас) «этического перфекционизма» — не нужно: Вы уже полноценная расистка, хотя возможно и не желаете себе признаться в этом.
Поясню. Вот Вы написали (опять цитирую Вас) «…внутри меня не сможет смириться с тем, что плохие люди тоже имеют власть и право решать за других.» Это универсальный признак определения расизма: как только кто-либо считает, что есть люди иной национальности (иного этноса), которые – плохие, к тому же имеют власть и право что-либо решать за других – он по определению становится расистом. Противовес расизму – ТЕРПИМОСТЬ к инаковости.
Культурный человек принимает инаковость как данность, с которой нужно считаться, и. учитывая её, стараться максимально проявлять себя и в неблагоприятных условиях. То есть – жить не БЛАГОДАРЯ, а – ВОПРЕКИ. Такой навык чрезвычайно необходим в нынешнем времени усугубляющегося хаоса, когда нет единых правил игры, и чуть ли ни каждый своевольно устанавливает выгодные ему правила, и принуждает других слепо придерживаться их.
Вашу проблему можно образно нарисовать так: Вы, скажем, баскетболистка и стараетесь играть по правилам баскетбола, а те, кого Вы назвали плохими людьми – боксеры. И играют они с Вами по правилам бокса. Но самое поразительное, что в нынешних условиях и они, и Вы имеете одинаковое право играть так, как считаете нужным…
Без ложной скромности я бы точнее и лучше не сказал бы.
При этом Ваш ответ беспроигрышный: все в человеке (и хорошее, и плохое) зарождается в детстве.
Но хорошо, тогда практический вопрос: Вы докопались до очевидного — нашли корни перфекционизма в детстве, и что Вы намерены делать, опираясь на детство? Попытаетесь переписать его?
Мне это действительно очень интересно. Вторая ступень аутотренинга Шульца позволяет переписывать пережитое. Да и некоторые магические практики зиждятся на этом. А как к этому относится традиционная (научная) психология?
Но Вы — практикующий психолог: для Вас важнее Ваше внутреннее равновесии. Тогда для меня: оно — писательская погибель.
Но Вы меня несколько ошеломили вопросом: «А судья кто?», мол, в данном вопросе судьи нет, поскольку все субъективно в отношении определения, что хорошо, а что плохо. Я же с полной ответственностью заявляю: Судья – ЕСТЬ! Это — нравственность (мораль), в крайнем случае – совесть. А у бессовестного (безнравственного) человека вообще нет разницы между плохим и хорошим. Но мы же адресуем свои сообщения не бессовестным людям.
Если перфекционизм не болезнь, поскольку в психиатрии нет такого диагноза, то он – наверняка комплекс, скажем, отличника (цы), и это – недуг, который (дальше цитирую из интернета) «в бытовом смысле понятие психологического комплекса имеет негативный подтекст и используется для описания «больного места» в психике человека, задевая которое можно спровоцировать его неадекватное поведение, например агрессию или уход в себя. Также часто понятие комплекса воспринимается как синоним комплекса неполноценности»
Однако допускаю, что вполне можно перфекционизм, как и любой комплекс, повернуть в нужную (полезную) сторону. А это уже исцеление от него.
Я лично качественно по-иному отношусь к ОШИБКАМ. Господь сотворил человека по Образу и Подобию Своему. Это подобие относительное, и человек, живя в этой жизни, и во всяких последующих, хотя христианство не признает реинкарнацию – человек должен стремиться максимально приближать свое относительное подобие Богу к максимальному, то есть попросту говоря – совершенствоваться. А делать это можно только с намерением созидания — сотворением благих дел и очищением сознания от дурных (греховных) мыслей. В такой жизненной позиции и намека нет на ошибки. Но ошибки – непременно случаются и будут случаться, поскольку, как опять же утверждает христианство, у человека – первородный грех. Как же быть со спонтанно возникающими ошибками? А очень просто: нужно тут же стараться их исправлять. Типа, если негаданно спотыкнулся на своем жизненном Пути и упал, нужно, не раздумывая, подняться, отряхнуться и продолжать Путь дальше.
Теперь об излечении от перфекционизма. Сама эта болезнь – явная и неприкрытая гордыня. Человек ставит себя выше Самого Господа, поскольку намерен сам по собственной единоличной воле сделать нечто идеальное, которое пока может делать только Бог. Для самого себя перфекционист – или Бог, или Червь. А поскольку Богом он не может быть по определению, то считает себя никем и звать его никак. Опять же лично мне в свое время очень помогла молитва «…Не моя, а — Твоя Воля, Господи.» То есть, во всех своих деяниях: в творчестве, любви, огородных делах — я стараюсь следовать Божьей Воле. Тут двойная польза: Бог дает духовную силу для совершения деяний, и берет на Себя полную ответственность за плоды моих дел, и мне совершенно не нужно думать, понравятся ли они кому-нибудь из людей, или нет. Поскольку, совершая их, я не с людьми имею дело, а с Богом. Конечно же, я совершаю ошибки, и Бог мне указывает на них, но тут же стараюсь их исправить.
Будьте счастливы и вдохновенны!
Выход из этого трагического, как я лично считаю, замкнутого круга только один – весь сошедший с ума мир должен одновременно вернуться на ум, то есть все люди планеты должны одновременно договориться — НЕ УБИВАТЬ друг друга; или же, наоборот перестать лукавить и объявить, что цель человечества – в уничтожении самого себя. Лично меня такая цель совсем не устраивает, и потому я верю, и все буду делать для того, чтобы наши воины защищали нас до последней своей капли крови и от такого всемирного исхода
1. Героиня увиделась мне инфантильной девушкой, любящей только саму себя и не замечавшая никого вокруг, даже самого близкого человека – мужа. Его она держала при себе, потому как относилась к категории женщин-потребительниц, «позволяющих себя любить».
2. После неожиданной для неё смерти мужа, она оказалась без «сладкой конфетки», и, проваливаясь в тотальное одиночество, обнаружила, что, оказывается, тоже всегда любила мужа. Но её инфантилизм заслонял в ней это небывалое для неё чувство. Но именно это, хоть и запоздало пробившееся в ней светлое чувство любви возвращает её к жизни и вытаскивает из провала в пропасть. Она поняла, что её покойный муж лучше всех мужчин на свете, и, чтобы проверить эту догадку, отправляется на сайт знакомств, И действительно проще и быстрее всего это проверить можно только на сайте знакомств.
3. После трех-четырех встреч с незнакомыми мужчинами она убеждается в правоте своей догадки: лучше её покойного мужа нет и в принципе не может быть никого на свете. И возродившаяся любовь к нему сделалась до конца её дней надежной опорой во всех сложных жизненных коллизиях, которые ей предстоит прожить.
То есть, в отрывке я лично увидел мастерский ремейк рассказа Антона Чехова «Попрыгунья».
+ + +
Маленькая девочка писала с восемнадцатого этажа многоквартирного дома – тушила как могла разгоревшийся на первом этаже пожар войны. Её тонкая струйка дробилась в свободном падении и превращалась в блистающие в огне и дыме пожарища алмазные зерна, именуемые в народе «слезинками невинного ребенка». Каждая из которых на чаще вселенских весов перевешивает войны всех времен и народов вместе взятых. По крайней мере, так утверждал Федор Михайлович Достоевский.
— Писай, милая, писай! – Исступленно шептал я побелевшими губами и умолял Господа, чтобы пожар войны не дотянулся до восемнадцатого этажа – последней надежды прогрессивной общественности на мирный исход. И старательно обеспечивал девочку обильным питьем, при этом старался на неё не смотреть, чтобы она не стыдилась меня и ни на минуту не прекращала заливать сверху свирепый огонь войны.
Впрочем, я знаю, что в эту девочку превратилась моя израненная на этой проклятой войне душа. И что я, напрягаясь изо всех сил, дополз до восемнадцатого этажа, который граничит с горним небом, чуть ли ни соприкасаясь с порогом небесной канцелярией, и взмолился о помощи. И Господь, сжалившись, превратил мою душу в маленькую девочку. А чем она может заливать огонь войны? Слезами – конечно же, предпочтительнее, да и что скрывать – красивее. Но где у моей души возьмется столько слез, тем более, что все они были выплаканы мною от предчувствия неизбежного начала этой войны. Но моя душа сама нашла выход из этого безвыходного положения. Она сказала мне: «Я обописаю эту войну сверху вниз. Только ты отвернись, а то мне стыдно.»
И тогда я заплакал уже сам, точнее – заплакало мое оказавшееся без души измученное тело. Слезы мои были подобны каплям расплавленной стали: они, падая вниз, прожигали полы и потолки нашего многоквартирного дома и застывали неизвлекаемыми пробками в дулах автоматов, пулеметов и даже гранатометов.
А когда до восемнадцатого этажа, граничащего непосредственно с божьей канцелярией, доползли и другие люди, и тоже по Божьей Воле разделились, как я, на писающие души и плачущие расплавленным металлом страждущие тела, война на низших этажах прекратилась. Слезы наших тел, остывая, наглухо закупорили дула огнестрельных оружий, а души – залили метафорическими слезами «невинного ребенка» пожарище войны.
Но тут конкретный вопрос: а в чем же тогда по Вашему, ЗНАЧЕНИЕ творчества, если не в «монетизации» в самом широком смысле этого слова?