Елена, формально Вы, безусловно, правы: это нарушение правил. Но у всякого правила есть исключение. Постараюсь это исключение обосновать. Тут есть занимательная возможность, которая возникла в процессе обсуждения: посмотреть на обсуждаемую вещь уже не с одной временной точки (здесь и сейчас), а — в развитии. И именно: как автор, ваш покорный слуга, писал, когда еще не был личностью (а по сути дела, полноценным человеком), и как он стал писать, когда стал-таки личностью. И уже конкретно относительно Клуба: как он писал, до учебы в Клубе, и как стал писать после учебы. Это еще почему актуально? У меня ведь после написания той книги был почти 40-летний перерыв, когда я стихов вообще не писал. И вот сравнивая эти два произведения, можно сделать наглядный вывод: пошла ли мне впрок учеба в Клубе, или не пошла?
Конечно же во втором стихотворение нет и в принципе не могло быть того надлома, или, как очень точно заметила Ольга Которова – личностного КРАХА. Являющимся стержнем всего произведения, но зато есть довольно мастеровитая (относительно первого произведения) классическая форма. Лично я не хочу сравнивать, что лучше? Для меня, для моей творческой судьбы то и другое имеет равное право быть. Более того, без первого не возможно было и другое. Но вот поставить вопрос перед всеми членами Клуба (тем более раз такая возможность представилась): насколько учеба в Клубе (по крайней мере, для меня одного) пошла на пользу, считаю, поставить стоит. Не исключаю, что могут возникнуть даже мнение: поэтическая учеба в данном случае лично для меня вообще не в коня корм.
Ну, а если мои доводы Вас не убедили, то я, конечно же, уберу второе мое произведение.
Да вот еще. Многие тут говорили, что так писать, как написана поэма — нельзя. Но ведь все течет и все изменяется. И вот нынешней осенью, где-то пару месяцев назад, я написал на эту самую тему стихи. Но уже, понятное дело, с колокольни своего наработанного опыта и возраста. И потому у меня вопрос к моим критикам: а вот так писать можно?
Отчаяние — не фатально, нет: в нем варится магическое зелье перерожденья или воскрешенья, и, как в яйце – птенец, в нем зреет свет.
Пусть – муки, даже руки на себя в ночи бессонной наложить ты хочешь – перетерпи, закрой руками очи, скрипи зубами. Но – жизнь не любя, не дай себе свет абортировать из чрева:
то – муки роженицы. Боже мой! Они, как дыба, извлекают вой из недр времен, когда нагая Ева зачала от Адама сына Света, а он уже родился на земле – изгнанник божий…
Ведьма на метле над ним куражилась, как Бездарь на Поэта кричал в злобе: «Утенок гадкий. Ужас!»
Пусть самый близкий бросит в тебя камень, и с ног собьет — ты в пол стучи руками, и бейся лбом о землю, но будь мужем, не отдавай свет сумраку на ужин, вынашивай его.
Изнеможенье — резервный вариант многотерпенья.
И свет родится, слышишь меня, свет всё озарит, и станет земля раем, и мы вернемся к Богу, свет рожая…
Именно так, Ольга. Но Союз о взаимной поддержке — это уже и своего рода обязательства друг перед другом. К тому ведь к нему в любой момент могут присоединиться и другие, кто способен, по Вашему выражению, чуять кожей.
Ольга, ни за что не будем сдаваться! Я это понимаю так: раз Господь дал нам такое испытание, и, кстати сказать, дал Он и силы для преодоления его (в противном случае мы бы тут не переписывались сейчас), то значит Он в чем-то рассчитывает на нас. Вы, да и я не сказали еще своего последнего Слова. А вот начет того, чтобы быть вместе, это — обязательно. Давайте заключим союз о так сказать взаимной поддержке. Для этого ведь достаточно будет знать, что мы теперь на одной волне. А эту волну мы с Вами чувствуем (чуем, как Вы выразились, кожей), даже если бы находились на разных полюсах земли. Но для связи давайте обменяемся и электронными почтами, а то ведь кто знает, может быть и сайт, не дай бог, вновь ляжет. Я свой адрес пришлю Вам в личку.
А я могу Вам только сказать: спасибо. Эти Ваши стихотворения — огромнейший восклицательный знак в конце обсуждения моей поэмы. И уже в свою очередь с Вашего позволения приведу Ваше выражение: ДВА ДЕБИЛА — ЭТО СИЛА.
Надо ли из Вашей логики делать вывод, что и самоубийств вообще не существуют в природе, поскольку все окружающие самоубийц люди живут нормальной жизнью?
Ну тогда, Ольга, можем сразу пожать друг другу руки. Вы и теперь абсолютно точно назвали первопричину того моего состояния. — КРАХ. Это действительно был для меня КРАХ. Я вдруг всеми фибрами души, каждой клеточкой своего тела почувствовал. Что ТАК, КАК ЖИВЕМ МЫ, И В ТОМ ЧИСЛЕ Я САМ — ЖИТЬ НЕЛЬЗЯ. А как нужно жить, еще, понятное дело, не знал и знать не мог в принципе. Это ощущение очень похоже на то, что как будто бы вдруг ни с того ни с сего из под моих ног ушла твердая почва. Но вот кто именно навеял мне это чувство: высший разум, то ли Сам Господь — этого я до сих пор не знаю. Но отчаяние тогда меня охватило космическое. И при этом, Вы опять правы, все вокруг жили обычной жизнью, именно такой, какой и я сам жил до этого краха.
Теперь я могу сказать точно: то мое ощущение оказалось пророческим. Где-то через двадцать лет вся та жизнь пошла прахом. Развалилась, и рассыпалась, как трухлявый пень, а про тех, кто был апологетом той жизни, в моей поэме нашлись точные строчки: «все вы сдохните, и следа от вас не останется...»
В петлю лезут не из-за какой-либо объективной причины. В 99,999% в петлю лезут из-за фрустрации. Фрустрация — это научное название АДА, который описывал я. Фрустрация всегда сугубо индивидуальна. И она может возникнуть по любому, даже незначительному поводу, вплоть от одного слова, на которое другой и не обратил бы внимание. Крепость личности заключается в том — какую степень фрустрации она способна выдержать в тот или иной конкретный личностный момент. Это хорошо, что Вы напомнили Есенина и Маяковского. Ну скажите, а какого рожна они наложили на себя руки? Ведь, следуя Вашей логике — все вокруг жили в той же самой атмосфере…
Строем добровольно на тот свет не уходят. А — каждый по отдельности и каждый из-за того, что у него в тот самый конкретный момент не нашлось силы противостоять фрустрации.
Все-таки что ни говори, а хорошо, что я филолог. Еще учась в инивере на филологическом факультете, я довольно обстоятельно штудировал это стихотворение Маяковского, а заодно (чему уделял большее внимание) и статью Маяковского «Как делать стихи», где он на примере этого стихотворения показывал, как у него рождалась та или иная стихотворная строчка. И я в свою очередь написал тогда по этому поводу такие стихи (тоже из той моей книги)
…Есенин Повесился. А Маяковский все бегал и злился и желчно рожал некролог Есенину. Только без глаза ему не писалось как раньше свежо и красиво, и вызывающе сочно. И застрелился…
И в обсуждаемой поэме у меня тоже была рефлексия по этому поводу…
…да, хи, хи, хи оказалось, что и сам потерял того, что так долго искал другим….
Так что перекличка поэтов разного уровня дарования – обычное дело….
И тогда прошу извинить меня тех, кто ждет от меня еще каких либо комментариев.
ВСЕ, ЧТО Я ХОТЕЛ СКАЗАТЬ — СКАЗАЛ.
Вам, Елена, огромное спасибо за предоставленную мне возможность выставить свою стародавнюю работу на всеобщее обсуждение. Обсуждение (независимо от того было ли оно ЗА или ПРОТИВ) мне дало очень многое. И, главное, распахнуло новые творческие горизонты. Я в самом себе увидел главное: что мое поэтическое ученичество здесь в клубе сделало как бы огромный виток по спирали и пришло к тому, с чего я начинал 50 лет назад. Но уже на новом качественном уровне. А это очень дорого стоит.
Психические завихрения ЛГ это и есть состояние АДА. Вот, пожалуйста, что об АДЕ и РАЕ говорят ученые (прогуглил навскидку, могли бы это сделать и сами, прежде чем возражать) www.b17.ru/article/hell_and_paradise_in_us/
Но вот что мне интересно: ежели Вы отказались читать поэму до конца, а прямо сейчас не дочитали до конца и мой комментарий, то имеете ли моральное право обсуждать написанное автором? Разве это не похоже на позорные советские времена, когда бытовало выражение: Я сам это ни читал, но согласен с мнением партии и правительства — автора нужно клеймить…
Марина, ну прежде чем выносить мне такой безапелляционный вердикт, Вы хотя бы прочитали мои комментарии. Повторюсь специально для Вас: я эту вещь написал 50 лет назад. И никому до сегодняшнего момента её не показывал. А уж тем более – партийным функционерам. Я хоть и было мне тогда невыносимо трудно, не выжил из ума, чтобы добровольно по собственной инициативе давать им повод запрятать меня в психушку. А они, да собственно и Вы, похоже, будь на их месте, этим бы не преминули воспользоваться. И опять же для Вас специально покажу стихи, которые я тогда приносил в редакцию. Мне очень бы хотелось, чтобы Вы углядели в них хоть что-нибудь упаднического, а тем более антисоветского.
* Я завтра снова тебя увижу. Ты будешь грустная глядеть, Как ночь котенком в небе лижет Зари расплавленную медь.
Прощаясь с нами, добрый вечер Зажжет на память фонари. И ты шагнешь ко мне навстречу В волшебном платьице зари.
*
Твои глазенки, как две росинки На листьях памяти несу. Как будто кто-то пылинку синьки Нечайно обронил в росу.
А осень вечно, как третий лишний… На замороженной земле Лежат, свернувшись в кокон листья С голубизною льда в ядре.
За техническую неумелость, прошу прощения – писал я, когда мне было 20 лет, и когда переживал первую пылкую юношескую влюбленность. Но знаете, я до сих пор не вижу в этих стихах ничего упаднического и антисоветского. Может быть, Вы подскажете? А ведь я именно за эти и подобные им стихи впал в немилость функционерам, и был подвергнут далеко нешуточной и довольно долгой травли… Ладно, если бы они по каким-то только им ведомым причинам отказывались печатать их, а вот травить-то было зачем?
Поскольку эта вещь написана мною полвека назад, то и я вполне могу рассматривать её, как сторонний наблюдатель и поэтому выступлю теперь в роли рецензента.
Автором нарисована картина АДА. Но не религиозного, каковой может настигнуть человека после смерти. А — вполне научного, земного, который настигает людей при жизни. То есть это АД подсознания. Или если сказать образно – АД индивидуальной души. В данном случае показан только один круг АДА – ад запредельного ЭГО. И понятное дело, АД по задумке (и выстраданному убеждению) автора должен вызывать мягко говоря отторжение, неприязнь, блевоту, желание убежать от него подальше, спрятаться подобно ребенку в мамин подол. Это нормальная реакция на картину АДА, а уж тем более на реальность АДА.
Теперь перейдем к более сложным психологическим состояниям. Почему ЛГ изо всех сил держится за свое ЭГО, почему так гипертрофированно его проявляет? Да потому что в его личности в сложившихся для него обстоятельствах ничего больше не осталось, кроме Эго. Именно этот островок гипертрофированного ЭГО и удерживает его на волоске жизни, именно вот это гипертрофированное до вселенских масштабов ЭГО позволяет ему хоть что-то противопоставить тотальной лжи партийных функционеров. Но при этом ЛГ чувствует, что он обречен: эго может только на некоторое время оттянуть конец, но спасти его никак не способно.
Выхода нет? Почему же: выход есть, но на него почему-то мало кто обратил внимание. У ЛГ в поэме происходит самая главная (можно даже сказать судьбоносная) в его жизни метаморфоза. Он сталкивается с психологическим феноменом: а именно – когда чужая боль (в данном случае боль рожающий «вертолет» любимой женщины) оказывается сильнее его собственной боли. И он может быть впервые за время пребывания (провала) в аду – проявляет СОЧУВСТВИЕ к другому человеку. И вот именно это СОЧУВСТВИЕ его и спасает. Дальше он будет проявлять СОЧУВСТВИЕ к вообще беспомощному «гениенышу», заботиться о нем, растить его, то есть уже будет жить не для себя. А для другого. Так он не только полностью выберется из АДА, но и начнет карабкаться в РАЙ. И это уже сам автор (то есть, ваш покорный слуга) подтвердил не только своими дальнейшими текстами, но и самой жизнью. Я в своем поэтическом развитии достиг-таки определенной райской гармонии.
Резюме: ЛГ повел себя в АДУ достойно, сохранив и на краю бездны ЧЕЛОВЕЧНОСТЬ. А в чем еще больше может проявиться человечность, кроме как в заботе о другом человеке?
И теперь последний, главный вопрос: а нужны ли такие произведения читателю (потенциальному читателю) После нынешнего обсуждения я считаю, что нужны. Поскольку это своего рода вакцина от АДА. Ни одному человеку на земле невозможно избежать заболевания АДОМ. Но лучше уж пережить его, прочитав, какое-либо «АДОВОЕ» произведение, нежели переживать АД в полном объеме, как болезнь. Но тут вот что еще нужно заметить. Если уж делать такие произведения как вакцину, то в них непременно должна быть НАДЕЖДА: в них должен быть показан выход из АДА. В данном произведении такой выход показан – это ЗАБОТА О ДРУГОМ. Насколько явно в поэме проглядывается этот выход – это уже другой вопрос. Это уже вопрос мастерства. Думаю, что автору можно простить его поэтическую неумелость (отсутствие мастерства). Все-таки в 23 года наработать мастерство мало кому удается.
Мне 72. И давно уже настала пора думать о душе, чем я и занимаюсь. Но вот скажите, с какого рожна МНЕ ЛУКАВИТЬ? Думая о душе, я готовлюсь и к Страшному Суду. Неужели Вы полагается, что я считаю, что мне удастся Его обхитрить своим лукавством?
Надо полагать, что «визг обиженной свиньи» — это в мой адрес? Или я ошибся?.. Но да ладно: вот Вам вопрос в лоб: В поэме описан АД. Ад должен вызывать отвращение и даже блевоту. Но смотреть на ад и сравнивать его с раем не совсем корректно, как Вы полагаете? Посмотреть в ад, и пожелать увидеть в нем сладость рая, это ли не соблазн от Лукавого? Это ли не есть словоблудие? В традиции искусства — показывать ад в самом его неприглядном виде, разве не так? Но я бы смог еще понять Ваш упрек и принять на свой адрес эпитет «Обиженной свиньи», ежели я бы сам не не написал уже стихов и о РАЕ. Да тогда я (полвека назад) был в аду, но после всю свою жизнь карабкался в рай, и достиг его. Точнее сказать — достиг райской гармонии. И вывесил это стихотворение 50-летней давности исключительно потому, что достиг гармонии Рая. И тем самым показав, что можно таки из ада подняться в рай…
Или Вы полагаете, что писать нужно только о рае? Но тогда чем Вы отличаетесь от партийных функционеров, которые и ввергли автора в пучину ада?
Елена, первопроходства в искусстве в принципе нет и быть не может, а я бы добавил — и не должно быть. Художник, даже самого авангардного (революционного) толка вживается в существующую традицию, и если у него достаточно Дара, то протягивает эту традицию дальше. Хоть на миллиметр, но дальше. В чем я (как мне думается) пошел дальше «серебряного века». Так в том. что в моем стихотворении нет уже ни смысла, ни образов, ни сюжета, а голый набор слов. Это своего рода словесный «черный квадрат». Ну вот видите, даже здесь мне не удалось оказаться быть первопроходцем, и пришлось «подражать» Малевичу. О чем, признаюсь, нисколько не жалею…
Прочитал, и все-таки решил, что поэтов-мужчин следует кастрировать. Поскольку мало того существует тенденция, что на детях гениев природа отдыхает. А во вторых поэты-эгоисты сами по себе никакие отцы, да и мужья никакие. Но вот мне что интересно. Мне 72 года, и сколько мне еще нужно прожить, чтобы понять, что я был никаким отцом и никаким мужем. Но если совсем серьезно поставить вопрос (но это уже вопрос всем женщинам Клуба): а что в вашем понимании есть ХОРОШИЙ ОТЕЦ и соответственно ХОРОШИЙ МУЖ? Какими качествами по вашему мнению должен обладать поэт-мужчина? А я потом определю, какие качества во мне присутствуют, а какие отсутствуют.
Но если по большому счету, то я полностью согласен, что поэт-мужчина — аномален: вместо того, чтобы приносить в семью деньги, он пишет стихи. Нафига? Но впрочем, я (может быть один на всем белом свете) считаю, что писать стихи все-таки лучше, чем пить водку…
Я знаю откуда Вы взяли этот псевдоним. У него забавная история. На одном сайте, запредельно зубоскальном и где можно и даже должно было разговаривать матом (на нем женщины матерились так изысканно, что я, словесник, приходил в восхищение). Я сказал (в шутливой, понятное дело форме), что по возрасту ко мне следует обращаться ДЯДЯ ЖОРА. оппонент мне ответил: какой ты...(дальше шел изысканный мат) ДЯДЯ? Ты матерый ДЯХАН. И не ЖОРА, а — ЖОРЖ. Ну вот так и появился мой псевдоним. Правда я его больше нигде не использовал…
Именно, Елена! Вся та моя первая книга стихов — своего рода филологический феномен, но может быть правильнее будет назвать его филологическим казусом. Когда своего собственного наработанного жизненного опыта еще не было, и приходилось заимствовать (опять же повторюсь, исключительно для того, ЧТОБЫ ВЫЖИТЬ) всю наработанную до меня культуру. Считайте, что я таким образом ВЖИВАЛСЯ (да и выбора-то у меня другого не было) в русскую словесную традицию.
А вот это совершенно верно: «БАБЫ — ДУРЫ»! За то, что они любят поэтов, для которых их собственное эго превыше всего. Но я бы пошел дальше, я бы вообще запретил поэтам мужского рода общаться с женщинами. Нет, не кастрировал бы их, ибо все таки сублимация не последнее дело в творческом процессе. А потом может быть вообще запретил поэтов мужчин, а оставил бы только поэтов — женщин, ибо у них напрочь отсутствует эго. Но если в серьез, то именно в то суицидное время меня выбрала женщина (совсем еще девочка по моим понятиям) подошла и сказала мне: а ты хороший. Это меня до такой степени растрогало, что я пристально вгляделся в неё и увидел, что она еще более беззащитная, чем я. И я, представляете себе, поэт-эгоист взял на себя ответственность за неё, и стал о ней заботиться. Так вот моим спасением и оказалось именно то, что в моей жизни появился человек, о котором мне можно было заботиться. Если бы у меня в то время появился щенок, или котенок — эффект был такой же. Но я тогда был бездомный в буквальном смысле этого слова. Так вот, заботясь о любимой женщине (и эта забота не прекращалась ни на миг), я прожил с ней уже больше 45 лет, и она, как признается мне, никогда не пожалела о том, что вышла замуж за поэта-эгоиста.
Конечно же во втором стихотворение нет и в принципе не могло быть того надлома, или, как очень точно заметила Ольга Которова – личностного КРАХА. Являющимся стержнем всего произведения, но зато есть довольно мастеровитая (относительно первого произведения) классическая форма. Лично я не хочу сравнивать, что лучше? Для меня, для моей творческой судьбы то и другое имеет равное право быть. Более того, без первого не возможно было и другое. Но вот поставить вопрос перед всеми членами Клуба (тем более раз такая возможность представилась): насколько учеба в Клубе (по крайней мере, для меня одного) пошла на пользу, считаю, поставить стоит. Не исключаю, что могут возникнуть даже мнение: поэтическая учеба в данном случае лично для меня вообще не в коня корм.
Ну, а если мои доводы Вас не убедили, то я, конечно же, уберу второе мое произведение.
Отчаяние — не фатально, нет:
в нем варится магическое зелье
перерожденья или воскрешенья,
и, как в яйце – птенец, в нем зреет свет.
Пусть – муки, даже руки на себя
в ночи бессонной наложить ты хочешь –
перетерпи, закрой руками очи,
скрипи зубами. Но – жизнь не любя,
не дай себе свет абортировать из чрева:
то – муки роженицы. Боже мой!
Они, как дыба, извлекают вой
из недр времен, когда нагая Ева
зачала от Адама сына Света,
а он уже родился на земле –
изгнанник божий…
Ведьма на метле
над ним куражилась, как Бездарь на Поэта
кричал в злобе: «Утенок гадкий. Ужас!»
Пусть самый близкий бросит в тебя камень,
и с ног собьет — ты в пол стучи руками,
и бейся лбом о землю, но будь мужем,
не отдавай свет сумраку на ужин,
вынашивай его.
Изнеможенье — резервный вариант многотерпенья.
И свет родится, слышишь меня, свет
всё озарит, и станет земля раем,
и мы вернемся к Богу, свет рожая…
Яйцо отчаяния высидел Поэт.
Ведь сказано уже: поэт в России больше чем поэт…
А мы с Вами чем хуже?))
Теперь я могу сказать точно: то мое ощущение оказалось пророческим. Где-то через двадцать лет вся та жизнь пошла прахом. Развалилась, и рассыпалась, как трухлявый пень, а про тех, кто был апологетом той жизни, в моей поэме нашлись точные строчки: «все вы сдохните, и следа от вас не останется...»
Строем добровольно на тот свет не уходят. А — каждый по отдельности и каждый из-за того, что у него в тот самый конкретный момент не нашлось силы противостоять фрустрации.
Я лично разжижал фрустрацию написанием стихов…
…Есенин
Повесился.
А Маяковский
все бегал и злился
и желчно рожал некролог
Есенину.
Только без глаза
ему не писалось как раньше
свежо и красиво, и вызывающе сочно.
И застрелился…
И в обсуждаемой поэме у меня тоже была рефлексия по этому поводу…
…да,
хи, хи, хи
оказалось, что и сам потерял
того, что так долго искал другим….
Так что перекличка поэтов разного уровня дарования – обычное дело….
И тогда прошу извинить меня тех, кто ждет от меня еще каких либо комментариев.
ВСЕ, ЧТО Я ХОТЕЛ СКАЗАТЬ — СКАЗАЛ.
Вам, Елена, огромное спасибо за предоставленную мне возможность выставить свою стародавнюю работу на всеобщее обсуждение. Обсуждение (независимо от того было ли оно ЗА или ПРОТИВ) мне дало очень многое. И, главное, распахнуло новые творческие горизонты. Я в самом себе увидел главное: что мое поэтическое ученичество здесь в клубе сделало как бы огромный виток по спирали и пришло к тому, с чего я начинал 50 лет назад. Но уже на новом качественном уровне. А это очень дорого стоит.
Так что еще раз СПАСИБО.
Но вот что мне интересно: ежели Вы отказались читать поэму до конца, а прямо сейчас не дочитали до конца и мой комментарий, то имеете ли моральное право обсуждать написанное автором? Разве это не похоже на позорные советские времена, когда бытовало выражение: Я сам это ни читал, но согласен с мнением партии и правительства — автора нужно клеймить…
*
Я завтра снова тебя увижу.
Ты будешь грустная глядеть,
Как ночь котенком в небе лижет
Зари расплавленную медь.
Прощаясь с нами, добрый вечер
Зажжет на память фонари.
И ты шагнешь ко мне навстречу
В волшебном платьице зари.
*
Твои глазенки, как две росинки
На листьях памяти несу.
Как будто кто-то пылинку синьки
Нечайно обронил в росу.
А осень вечно, как третий лишний…
На замороженной земле
Лежат, свернувшись в кокон листья
С голубизною льда в ядре.
За техническую неумелость, прошу прощения – писал я, когда мне было 20 лет, и когда переживал первую пылкую юношескую влюбленность. Но знаете, я до сих пор не вижу в этих стихах ничего упаднического и антисоветского. Может быть, Вы подскажете? А ведь я именно за эти и подобные им стихи впал в немилость функционерам, и был подвергнут далеко нешуточной и довольно долгой травли… Ладно, если бы они по каким-то только им ведомым причинам отказывались печатать их, а вот травить-то было зачем?
Поскольку эта вещь написана мною полвека назад, то и я вполне могу рассматривать её, как сторонний наблюдатель и поэтому выступлю теперь в роли рецензента.
Автором нарисована картина АДА. Но не религиозного, каковой может настигнуть человека после смерти. А — вполне научного, земного, который настигает людей при жизни. То есть это АД подсознания. Или если сказать образно – АД индивидуальной души. В данном случае показан только один круг АДА – ад запредельного ЭГО. И понятное дело, АД по задумке (и выстраданному убеждению) автора должен вызывать мягко говоря отторжение, неприязнь, блевоту, желание убежать от него подальше, спрятаться подобно ребенку в мамин подол. Это нормальная реакция на картину АДА, а уж тем более на реальность АДА.
Теперь перейдем к более сложным психологическим состояниям. Почему ЛГ изо всех сил держится за свое ЭГО, почему так гипертрофированно его проявляет? Да потому что в его личности в сложившихся для него обстоятельствах ничего больше не осталось, кроме Эго. Именно этот островок гипертрофированного ЭГО и удерживает его на волоске жизни, именно вот это гипертрофированное до вселенских масштабов ЭГО позволяет ему хоть что-то противопоставить тотальной лжи партийных функционеров. Но при этом ЛГ чувствует, что он обречен: эго может только на некоторое время оттянуть конец, но спасти его никак не способно.
Выхода нет? Почему же: выход есть, но на него почему-то мало кто обратил внимание. У ЛГ в поэме происходит самая главная (можно даже сказать судьбоносная) в его жизни метаморфоза. Он сталкивается с психологическим феноменом: а именно – когда чужая боль (в данном случае боль рожающий «вертолет» любимой женщины) оказывается сильнее его собственной боли. И он может быть впервые за время пребывания (провала) в аду – проявляет СОЧУВСТВИЕ к другому человеку. И вот именно это СОЧУВСТВИЕ его и спасает. Дальше он будет проявлять СОЧУВСТВИЕ к вообще беспомощному «гениенышу», заботиться о нем, растить его, то есть уже будет жить не для себя. А для другого. Так он не только полностью выберется из АДА, но и начнет карабкаться в РАЙ. И это уже сам автор (то есть, ваш покорный слуга) подтвердил не только своими дальнейшими текстами, но и самой жизнью. Я в своем поэтическом развитии достиг-таки определенной райской гармонии.
Резюме: ЛГ повел себя в АДУ достойно, сохранив и на краю бездны ЧЕЛОВЕЧНОСТЬ. А в чем еще больше может проявиться человечность, кроме как в заботе о другом человеке?
И теперь последний, главный вопрос: а нужны ли такие произведения читателю (потенциальному читателю) После нынешнего обсуждения я считаю, что нужны. Поскольку это своего рода вакцина от АДА. Ни одному человеку на земле невозможно избежать заболевания АДОМ. Но лучше уж пережить его, прочитав, какое-либо «АДОВОЕ» произведение, нежели переживать АД в полном объеме, как болезнь. Но тут вот что еще нужно заметить. Если уж делать такие произведения как вакцину, то в них непременно должна быть НАДЕЖДА: в них должен быть показан выход из АДА. В данном произведении такой выход показан – это ЗАБОТА О ДРУГОМ. Насколько явно в поэме проглядывается этот выход – это уже другой вопрос. Это уже вопрос мастерства. Думаю, что автору можно простить его поэтическую неумелость (отсутствие мастерства). Все-таки в 23 года наработать мастерство мало кому удается.
Или Вы полагаете, что писать нужно только о рае? Но тогда чем Вы отличаетесь от партийных функционеров, которые и ввергли автора в пучину ада?
Но если по большому счету, то я полностью согласен, что поэт-мужчина — аномален: вместо того, чтобы приносить в семью деньги, он пишет стихи. Нафига? Но впрочем, я (может быть один на всем белом свете) считаю, что писать стихи все-таки лучше, чем пить водку…