Иосиф, огромнейшее спасибо за то, обратили свое внимание на мой текст. И тем более дали исчерпывающий ответ на мой главный (и единственный) вопрос. Очень ценным для меня оказалось и Ваше пожелание (цитирую Вас) «не стоит думать, в каком жанре пишешь, а стоит писать оптимально, отталкиваясь от того, что и в какой полноте хочешь сказать.» Именно этим я и руководствуюсь, когда пишу тексты психографии, да и сугубо литературные тексты тоже. Поскольку всегда отталкиваюсь от того (опять цитирую Вас) что и в какой полноте хочу сказать."
Еще раз огромное спасибо. Признаюсь, я ОЧЕНЬ ждал именно Вашего мнения больше, чем какого-либо другого. Потому как считаю Вас своим ровесником ни только по возрасту, но и по духу, к тому же имеющим единые корни в истории Отечества…
Татьяна, спасибо за участие. Ваши замечания вполне уместные в отношение литературного текста, не работают в отношении текста психографии, Но ведь Вы и не знали, что на обсуждение подался именно такой текст. Иначе Вы и восприняли бы его по другому. С уважением, Георгий.
Спасибо, Елена! За признание моего литературного мастерства. Особенно значимо слышать такое признание из уст литературного мастера. Это безусловно придаст мне уверенности (которой, признаюсь, мне всегда не хватало) и в другом, в данном случае смежном мастерстве — белого мага. Луша которого должна быть стерильно чистой (по крайней мере в момент творческой гармонизации хаоса) И вот эту стерильную душевную чистоту. именуемую попросту гармонией — только и должно передавать другому. в контакте, как говорится, душа в душу. Ну это как в операционной должна быть абсолютная стерильная чистота, иначе всякая, даже виртуозно проделанная сверхсложная операция окажется напрасной: абсцесс (последующее заражение) сведет на нет мастерство даже гениального хирурга. Еще раз спасибо за душевную поддержку.
Спасибо, Сергей, за (цитирую Вас) «нравственные поиски в простых вещах и ситуациях.» Но именно такого подхода требует искусство психографии. Слова, которые нацелены вызывать из подсознания слушателя образы или мысли, должны быть простыми и по возможности яркими, то есть живыми. Живые слова вызывают живой отклик…
Спасибо, Женя! за то, что сразу распознали мой жанр — «просто о сложном», ну и так же за лестные слова, высказанные в мой адрес. Мне, что греха таить (грешен), это приятно было читать.
Но еще приятней, было обнаружить у Вас такую же склонность к поиску своей собственной «точки опоры» м, соответственно, «точки сборки». Потому как, когда я задумывался, а кто из членов клуба может вытянуть еще и искусство психографии, в первую очередь имел ввиду Вас. Но это такое дело, что никого нельзя даже агитировать: тут на все 100 процентов побуждение должно исходить из собственной души. Кто знает, может быть через энное время у Вас и возникнет подспудное желание овладеть и этим мастерством. Поскольку и литературу Вы пишете ни только для себя, для своего самовыражения, а чтобы еще и кому-то передать частицу своей теплой души.
Елена, спасибо за то что первой откликнулись на мою просьбу.
Правда, я не спрашивал, является ли текст художественным, а — является ли он литературой в самом широком смысле этого слова, то есть укладывается ли он в сложившуюся традицию великой русской литературы. На мой взгляд — вкладывается. Ну, скажем, Тургенев написал «Муму» о бедной собачке, а я вместо Муму использовал образ помидорных «задохликов».
Конечно же идея звериности" не нова, особенно после Дарвина. Но нов, по крайней мере для меня лично, выход из «звериности», через уподобление растению. Но тут, опять уточню, это не вопрос веры (кто во что верит) а исключительно в практике. Вот в восточных единоборствах огромное количество стилей: стиль змеи, стиль богомола и т.д. А у меня такой же стиль, но «стиль растения». Чтобы овладеть им, нужно тренироваться. Кстати, чуть ли ни все восточные стили являлись (открывались) через озарения. У меня тоже — было озарение, которое и легло в канву текста.
Спасибо, Ирина, что приняли участие в обсуждении. В ответ у меня два замечания, не возражения, а скорее уточнения. 1. Психография — это эстрадный вид искусства. А потому Я (местоимение) ведущего воспринимается слушателем, как Я собственное. Услышав слово «Я» из уст ведущего, слушатель вызывает в своей памяти (вытягивает из подсознания) образ себя самого. 2. Психография не публикуется как текст, а — ОЗВУЧИВАЕТСЯ автором. И её сеанс вполне может быть проведен в любой редакции, хоть в сугубо научной. Для этого должно быть условие — коллективу редакции нужно пригласить автора, чтобы он этот сеанс с ними провел.
Буду понемногу рассказывать о психографии. Ниже — комментарий об её оздоровительной (целительной) стороне.
Известное выражение – все душевно-телесные недуги от «нервов». «Нервы» — по большому счету – это разлад (дисгармония) внутреннего и внешних миров. Способов излечения от «нервов» огромное количество, в том числе и медикаментозных. Но они все сводятся к одному – ВОССТАНОВЛЕНИЕ ГРАМОНИИ. Приведение «нервного» человека к согласию с самим собой и миром.
Психографика, как я её понимаю, и как я её практиковал – это в первую (да и в последнюю) очередь тоже — сотворение гармонии (душевного лада) путем вовлечения в творчество уже на уровне подсознания. И в официальной фсихологической медицине есть такое направление – исцеление творчеством. Изначальная цель искусства, в частности литературы в самых лучших своим образцах – сотворение гармонии. Пушкин – великий поэт гармонии. У него огромное количество стихотворений, которые могут использовать как психографики. Я бы даже рискнул сказать, что Пушкин – первый в русской словесности и великий психографический поэт. Мало того, что у него огромное количество стихов, которые можно использоваться как мантры, с таким же, а то и большим оздоровительным эффектом, так многие его стихотворения – законченные тексты психографии. Безусловно, и обычные гармоничные литературные тексты производят оздоровительный эффект, но они адресованы сознанию. А сознание как правило замусорено, по крайней мере повседневной суетой, и этот мусор препятствует гармонизации. Тогда как в психографии ген (или его еще можно назвать формообразующий кристалл) гармонии проникает прямо в подсознание, и там беспрепятственно принимается гармонизировать накопившийся хаос. Психография в этом смысле подобна таблетке в оболочке, которая проникает в желудок, и растворяется уже в желудке.
Надежда, огромное спасибо Вам за участие в обсуждении. Вы для меня теперь дважды родственная душа: в поэзии и огородничестве. :) С удовольствием отвечаю на Ваш вопрос: о культурных растениях и сорняках. Между ними идет та же самая борьба, какая идет во всем человечестве между культурой и дикостью. Если пустить все на самотек, то дикость в человеческом роде давно бы победила, и люди одичали бы. Но человек культурный (впитавший в себя наработанную человечеством за тысячелетия культуру) всегда находит силы преодолевать дикость. Как огородник помогает культурным растениям быть сильнее сорняков, так и КУЛЬТУРА помогает человеку быть сильнее дикости. Но в растительной среде, даже среди сорняков и растений-паразитов нет агрессии. Просто в вынужденной схватке за место под солнцем побеждает сильнейший. Но так уж заведено Самим Богом.
Но всё-таки за правду надо драться До самой до последней крови, братцы,
Иосиф, с кем надо драться? С «Чужими», ну так они потому и «чужие», что никогда и ни при каких обстоятельствах Вашу правду не признают. У них своя правда, которую никогда не признаете Вы. Вашу правду могут признать только «Свои», Но со «Своими» не дерутся. Так что вопрос не в ПРАВДЕ (она у каждого своя) вопрос в преодолении разделения на «Своих» и «Чужих».
Мне понравился Ваш юмор. Вот только жаль, что Вы «помидорную философию» свели к примитиву. А именно к известной басне про мышей, которые хотели повесить на шею кота колокольчик. На призыв Вашего импозантного кота «жить дружно» — сразу же возникает контрвопрос: а как это сделать? Поскольку нынешняя «звериная» культура проявляется в первую очередь инстинктивным (неосознаваемым) делением всех и вся на «Своих» и «Чужих». А «Чужих» так же на уровне неосознаваемого инстинкта нужно «мочить». Мочить не за что-то, а только потому, что он «Чужой». И это из «звериной» культуры не вытравить ничем, разве что только — вообще покинуть «звериность» и стать, скажем, овощем, но в самом лучшем смысле этого слова, то есть — растением. Поскольку у растений априори отсутствует разделение на «Своих» и «Чужих». Растение никогда и ни с кем не конфликтует, а при возникновении неблагоприятных жизненных условий — усиливает свою жизненную мощь.
Растение в отличие от зверя никогда не живет в стихии ВОЙНЫ, а только — в стихии СПОРТА, руководствуясь принципом: пусть победит сильнейший!
Техника восприятия психографии проста как дважды два. Ведущий психографики называет слова, а слушатель психографики ВСПОМИНАЕТ образ, или все что угодно так или иначе связанное с услышанным словом. Поэтому в психографике нет ТЕКСТА, как такового, а есть раздельные слова, которые являются тригером (спусковым крючком) для вызывания образа из подсознания. При том вспоминать можно все что угодно, что само первым всплывет из памяти. К примеру, ведущий произносит слово ДЕРЕВО, слушатель вспоминает дерево, не важно какое: дуб или березу, или иву, высокое или низкое, в цвету, или покрытое снегом. Так же неважно реальное ли дерево вспомнилось, или когда-то приснившееся во сне, или увиденное на картине художника или в кино. Нередко бывает, что всплывшее в памяти дерево, слушатель вообще видит впервые. Особенно часто такое случается у творческих людей с богатым воображением. В результате в сознании (а теперь уже и в сознании) слушателя складывается цельная картина, но уже полностью состоящая из своих собственных, дремавших доселе в подсознании образов. Более всего этот вид искусства напоминает джазовую импровизацию. Ведущий задает образную тему, а каждый слушатель по-своему разыгрывает её, и создает (для самого себя) цельное произведение искусства, даже если до этого момента он никогда в художественном творчестве замечен не был. И получает полноценное эстетическое удовлетворение. Плюс оздоровляет свою психику. Каким образом? – если будет интересно. Расскажу и это.
Я решился затеять проект, о которым как-то вскользь уже говорил. Это качественно новый вид искусства. Я в свое время назвал его ПСИХОГРАФИКОЙ. Это синтез литературы, магии (принципиально, так называемой, «белой») и психологической науки, в частности, техника второй степени известного всем аутотренинга Иоганеса Шульца. В отличие от литературы (всех её видов и жанров), которая в первую очередь обращается к сознанию читателя (слушателя, или зрителя) психографика обращается непосредственно в подсознание, но (и это самое важное) не для того, чтобы хоть как-то воздействовать на него в обход сознания, а – чтобы вовлечь в совместный с автором творческий процесс. Ведь нам, творческим людям, доподлинно известно, что всякий творческий процесс начинается именно в подсознании. Что именно подсознание является колыбелью творчества. Так вот, автор психографики вовлекает слушателя в святую святых творчества – в подсознание и предлагает пережить все то, что переживал сам автор в момент творчества, но уже совершенно по-своему, опираясь полностью на свой собственный жизненный опыт. То есть психографика практически всякого, даже далекого от художественного творчества человека может сделать полноценным творцом собственного художественного мира, и получить ценное морально-эстетическое удовлетворение, от ощущения себя творцом. Все это достижимо и при овладении второй ступени аутотренинга Шульца, но для этого нужно обязательно суметь освоить сначала первую ступень. А тут с помощью автора психографики слушатель получает такой же результат и может быть даже уже с первой попытки. Кстати, вторая ступень аутотренинга Шульца направлена на укрепление и совершенствование своего психофизического здоровья. Следовательно, и психографика тоже способствует такой цели. Хотя первоосновная её цель, как и у всевозможных видом искусств – эстетическое удовлетворение.
Но, подчеркиваю, автор психографики должен быть безупречно чистым «белым» магом. Поскольку его душевное состояние является базовым. Всякое его даже незначительное внутреннее беспокойство немедленно передастся слушателю. Но в то же время при сеансе психографики должно быть полное обоюдное доверие. И вот чтобы это доверие состоялось, и необходимо, чтобы текст (пьеса, сценарий) психографики был в литературном отношении безупречен, чтобы он полностью и во всех деталях опирался на устоявшуюся классическую литературную традицию. Чтобы, глядя на этот текст, перечитав его вдоль и поперек и комар не мог подточить нос в поисках его изъянов. Автором психографики, по моему убеждению, может быть только тот, кто в совершенстве владеет литературным мастерством.
Согласен, Елена, под чужим произведением такие вещи публиковать не стоит. Но ежели душа болит, то ничто не мешает опубликовать такие соображения в собственном блоге и пригласить заинтересованных (неравнодушных) людей к обсуждению. А еще лучше такое обсуждение открыть в литературной беседке". Давно уже там не было «жарких» обсуждений. Кстати, эпиграфом можно взять строчки из этого Вашего стихотворения, которые цитируются чаще всего.
Опять, с вашего позволения, конечно, включусь в очень интересную (по крайней меря для меня) дискуссию. Я этот вопрос знаю чуть ли ни досконально. Поэтому обращу внимание только на одно явное логическое несоответствие. Вот Маргарита пишет (цитирую её) «для спасения нашего мира … требуется осмысление происходящего и титанические усилия каждого» Так вот, ежели она, Маргарита, причисляет себя ко всем, то есть считает себя частью «МЫ», которые должны вместе спасать мир, то в таком случае у неё, как у этой части, должно быть хоть какое-то свое представление, что именно она лично намерена делать «для спасения мира». И уж тем более, у неё должно быть понимание, от чего именно нужно спасать этот мир, ну и желательно хотя бы в контурах представлять, каков будет «спасенный мир» на выходе… И тогда самым первым шагом в деле спасения мира (хоть малого, хоть глобального) – должно стать обнародование её личных соображений по этому поводу. То есть, по любому – вначале должно быть Слово.
Без конкретики, без «гвоздей» (как правильно заметила Елена) – рассуждать о высоких материях – бессмысленно, поскольку под каждым «неконкретным» словом каждый будет понимать своё, и вкладывать в это слово свой собственный смысл. Что будет только усугублять взаимонепонимание. Кстати, это тоже одна из причин, из-за которых наш нынешний мир, скажу совсем уж мягко, вошел в тупик.
Но тогда, Елена Вы меня еще больше запутали. Если Ваш мир (а я склонен Вам верить) «тот мир, в котором живу, который меня окружает: семью, близких, друзей»(это я цитирую Вас), то почему тогда в Вашем стихотворении, этот ваш мир (Опять Вас цитирую) «Мир никогда не станет прежним, Ему бы только уцелеть. Ему бы вырваться из плена И необъявленной войны.?» Что же такого случилось с Вашим миром, коли Вы (ваша ЛГ) написали про него такое?
И еще Ваша цитата тоже меня озадачила: «Мой «новый» мир — тот, где человек живёт в гармонии с собой, занимается тем, что приносит ему радость, ну и сам что-то полезное делает.» Какой же это новый мир? Такой «новый мир» стар, как сам мир (извините за каламбур). И что нового в том, чтобы делать так называемые малые полезные дела? И опять же, кого и что именно при этом проходится спасать?
Так надо ли понимать, что Ваше (повторюсь) прекрасное стихотворение — обычный рефлекторный сиюминутный эмоциональный отклик на осеннюю непогоду, и ничего серьезного (глобально- «планетарных масштабов») за ним не стоит? Ну типа, как часто пишут в сериалах: «любые совпадения с реальностью — случайны».
Елена, ради бога извините за занудливость. Но опять хочу уточнить: Вы какой мир намерены спасать (пусть даже с помощью Слова): тот который, по Вашему утверждению, «никогда не будет прежним»? Но коли так, его и спасать бессмысленно. Или тот, который предполагаемо придет на смену уходящему?.. Но и его спасать абсурдно, поскольку его еще нет. Но можно набросать его эскиз, его контуры, на что, опять же по моему убеждению, способен только Поэт. И ежели Вы (цитирую Вас) «мы как раз этим и занимаемся», то можно узнать, а чем конкретно? Если у Вас есть наработки контуров «нового мира» — то могу ли я лично тоже к ним присоединиться и поделиться своими наработками в этом направлении?
Мне тоже понравилось. Но возник важный для меня лично вопрос: Что для ЛГ первично: объективная реальность («Мир никогда не станет прежним, Ему бы только уцелеть. Ему бы вырваться из плена И необъявленной войны.», которая вызывает, скажем так, негативные эмоции? Или у ЛГ обычная осенняя хандра (сезонная депрессия) и она, чтобы легализироваться для самой себя свое настроение, находит причину в «не объявленной войне»? Это два качественно разных душевных состояний. По тексту я склоняюсь к первому варианту. Ибо ЛГ предполагает успокоиться к январю, но ведь «необъявленная война (провал мира в тартарары) не закончится ни только к январю, она может быть вообще не закончится в обозримом будущем. Получается так, что ЛГ погрустит-погрустить, да перестанет, да еще извлечет из своей грусти пользу — напишет повесть… Спрашиваю об этом потому, что моя личностная позиция тут предельно ясна. Утверждение, что „мир никогда не будет прежним“ — верное, но половинчатое, ибо возникает тут же насущный вопрос: а каким он будет? И опять же это мое личное убеждение, ответить на этот вопрос может только Поэт. Если, конечно, посчитает нужным озадачиться этим. Если указанная проблема для него важнее его сугубо личностных переживаний. Если он воспринимает свое творчество как работу по изменению мира, который уже по любому никогда не будет прежним. Но каким-то он должен таки стать?.. И кто несли не поэт, должен сказать это, выразив образами своё видение мира, который должен прийти взамен нынешнему?..
Я воспринял рассказ как черновую зарисовку (эскиз) В таком качестве он прекрасен. Но это на мой взгляд, не литература, а скорее — рекламный текст, или, что еще хуже — бесплотная греза. Чтобы этот эскиз превратить в настоящую прозу, а у него безусловно есть такая потенция, его нужно оживить. Оживить в буквальном смысле. Сделать живым: нужны реальные живые переживания героини и молодого врача. Те же ходульные выражения, которые использовались, полагаю, как временные подпорки — для текста такого замаха — не годятся. Тут вообще не должно быть ни одного избитого выражения и оборота. Все должно идти от СЕРДЦА, а не от УМА. Только тогда можно поверить в счастливый исход. Полагаю, если у автора родился такой (без преувеличения) прекрасный замысел, то у него вполне хватит таланта, чтобы придать ему и такую же прекрасную литературную форму.
Текст написан мастерски. Но именно потому что мастерски, особенное впечатление на меня не произвел. Я увидел в нем ремейк известной «Палаты №6» Антона Чехова. Но в женской обертке. А потому текст этот показался мне литературной вторичностью, если не третичностью, или даже пятеричностью. А вот автором я заинтересовался. Очень талантливый автор. И, опять же, как мне показалось, судьба его в нынешнее время — под стать судьбе героини, а может быть даже еще трагичнее, потому как в нем я увидел профессора, вынужденного преподавать в начальных классах. При непосредственном общении с ним, если конечно он соизволит пообщаться, я бы спросил у него: а вообще ЗАЧЕМ он это написал? И когда написал? Если сейчас – один расклад; если 40 лет назад – другой. И ЧТО он хотел этим текстом сказать? И какие вопросы хотел поставить, чтобы читатель мог задуматься над ними? Ответы на эти вопросы мне были бы гораздо интереснее самого текста… Да и сам автор (его личность) мне кажется намного интересней того, что он описал. Но опять же, смотря когда он это написал…
Очень ценным для меня оказалось и Ваше пожелание (цитирую Вас) «не стоит думать, в каком жанре пишешь, а стоит писать оптимально, отталкиваясь от того, что и в какой полноте хочешь сказать.» Именно этим я и руководствуюсь, когда пишу тексты психографии, да и сугубо литературные тексты тоже. Поскольку всегда отталкиваюсь от того (опять цитирую Вас) что и в какой полноте хочу сказать."
Еще раз огромное спасибо. Признаюсь, я ОЧЕНЬ ждал именно Вашего мнения больше, чем какого-либо другого. Потому как считаю Вас своим ровесником ни только по возрасту, но и по духу, к тому же имеющим единые корни в истории Отечества…
С уважением, Георгий.
Еще раз спасибо за душевную поддержку.
Но еще приятней, было обнаружить у Вас такую же склонность к поиску своей собственной «точки опоры» м, соответственно, «точки сборки». Потому как, когда я задумывался, а кто из членов клуба может вытянуть еще и искусство психографии, в первую очередь имел ввиду Вас. Но это такое дело, что никого нельзя даже агитировать: тут на все 100 процентов побуждение должно исходить из собственной души. Кто знает, может быть через энное время у Вас и возникнет подспудное желание овладеть и этим мастерством. Поскольку и литературу Вы пишете ни только для себя, для своего самовыражения, а чтобы еще и кому-то передать частицу своей теплой души.
Правда, я не спрашивал, является ли текст художественным, а — является ли он литературой в самом широком смысле этого слова, то есть укладывается ли он в сложившуюся традицию великой русской литературы. На мой взгляд — вкладывается. Ну, скажем, Тургенев написал «Муму» о бедной собачке, а я вместо Муму использовал образ помидорных «задохликов».
Конечно же идея звериности" не нова, особенно после Дарвина. Но нов, по крайней мере для меня лично, выход из «звериности», через уподобление растению. Но тут, опять уточню, это не вопрос веры (кто во что верит) а исключительно в практике. Вот в восточных единоборствах огромное количество стилей: стиль змеи, стиль богомола и т.д. А у меня такой же стиль, но «стиль растения». Чтобы овладеть им, нужно тренироваться. Кстати, чуть ли ни все восточные стили являлись (открывались) через озарения. У меня тоже — было озарение, которое и легло в канву текста.
В ответ у меня два замечания, не возражения, а скорее уточнения.
1. Психография — это эстрадный вид искусства. А потому Я (местоимение) ведущего воспринимается слушателем, как Я собственное. Услышав слово «Я» из уст ведущего, слушатель вызывает в своей памяти (вытягивает из подсознания) образ себя самого.
2. Психография не публикуется как текст, а — ОЗВУЧИВАЕТСЯ автором. И её сеанс вполне может быть проведен в любой редакции, хоть в сугубо научной. Для этого должно быть условие — коллективу редакции нужно пригласить автора, чтобы он этот сеанс с ними провел.
Известное выражение – все душевно-телесные недуги от «нервов». «Нервы» — по большому счету – это разлад (дисгармония) внутреннего и внешних миров. Способов излечения от «нервов» огромное количество, в том числе и медикаментозных. Но они все сводятся к одному – ВОССТАНОВЛЕНИЕ ГРАМОНИИ. Приведение «нервного» человека к согласию с самим собой и миром.
Психографика, как я её понимаю, и как я её практиковал – это в первую (да и в последнюю) очередь тоже — сотворение гармонии (душевного лада) путем вовлечения в творчество уже на уровне подсознания. И в официальной фсихологической медицине есть такое направление – исцеление творчеством. Изначальная цель искусства, в частности литературы в самых лучших своим образцах – сотворение гармонии. Пушкин – великий поэт гармонии. У него огромное количество стихотворений, которые могут использовать как психографики. Я бы даже рискнул сказать, что Пушкин – первый в русской словесности и великий психографический поэт. Мало того, что у него огромное количество стихов, которые можно использоваться как мантры, с таким же, а то и большим оздоровительным эффектом, так многие его стихотворения – законченные тексты психографии.
Безусловно, и обычные гармоничные литературные тексты производят оздоровительный эффект, но они адресованы сознанию. А сознание как правило замусорено, по крайней мере повседневной суетой, и этот мусор препятствует гармонизации. Тогда как в психографии ген (или его еще можно назвать формообразующий кристалл) гармонии проникает прямо в подсознание, и там беспрепятственно принимается гармонизировать накопившийся хаос. Психография в этом смысле подобна таблетке в оболочке, которая проникает в желудок, и растворяется уже в желудке.
С удовольствием отвечаю на Ваш вопрос: о культурных растениях и сорняках. Между ними идет та же самая борьба, какая идет во всем человечестве между культурой и дикостью. Если пустить все на самотек, то дикость в человеческом роде давно бы победила, и люди одичали бы. Но человек культурный (впитавший в себя наработанную человечеством за тысячелетия культуру) всегда находит силы преодолевать дикость. Как огородник помогает культурным растениям быть сильнее сорняков, так и КУЛЬТУРА помогает человеку быть сильнее дикости.
Но в растительной среде, даже среди сорняков и растений-паразитов нет агрессии. Просто в вынужденной схватке за место под солнцем побеждает сильнейший. Но так уж заведено Самим Богом.
До самой до последней крови, братцы,
Иосиф, с кем надо драться? С «Чужими», ну так они потому и «чужие», что никогда и ни при каких обстоятельствах Вашу правду не признают. У них своя правда, которую никогда не признаете Вы. Вашу правду могут признать только «Свои», Но со «Своими» не дерутся. Так что вопрос не в ПРАВДЕ (она у каждого своя) вопрос в преодолении разделения на «Своих» и «Чужих».
Растение в отличие от зверя никогда не живет в стихии ВОЙНЫ, а только — в стихии СПОРТА, руководствуясь принципом: пусть победит сильнейший!
Но, подчеркиваю, автор психографики должен быть безупречно чистым «белым» магом. Поскольку его душевное состояние является базовым. Всякое его даже незначительное внутреннее беспокойство немедленно передастся слушателю. Но в то же время при сеансе психографики должно быть полное обоюдное доверие. И вот чтобы это доверие состоялось, и необходимо, чтобы текст (пьеса, сценарий) психографики был в литературном отношении безупречен, чтобы он полностью и во всех деталях опирался на устоявшуюся классическую литературную традицию. Чтобы, глядя на этот текст, перечитав его вдоль и поперек и комар не мог подточить нос в поисках его изъянов. Автором психографики, по моему убеждению, может быть только тот, кто в совершенстве владеет литературным мастерством.
Без конкретики, без «гвоздей» (как правильно заметила Елена) – рассуждать о высоких материях – бессмысленно, поскольку под каждым «неконкретным» словом каждый будет понимать своё, и вкладывать в это слово свой собственный смысл. Что будет только усугублять взаимонепонимание. Кстати, это тоже одна из причин, из-за которых наш нынешний мир, скажу совсем уж мягко, вошел в тупик.
И еще Ваша цитата тоже меня озадачила: «Мой «новый» мир — тот, где человек живёт в гармонии с собой, занимается тем, что приносит ему радость, ну и сам что-то полезное делает.» Какой же это новый мир? Такой «новый мир» стар, как сам мир (извините за каламбур). И что нового в том, чтобы делать так называемые малые полезные дела? И опять же, кого и что именно при этом проходится спасать?
Так надо ли понимать, что Ваше (повторюсь) прекрасное стихотворение — обычный рефлекторный сиюминутный эмоциональный отклик на осеннюю непогоду, и ничего серьезного (глобально- «планетарных масштабов») за ним не стоит? Ну типа, как часто пишут в сериалах: «любые совпадения с реальностью — случайны».
И ежели Вы (цитирую Вас) «мы как раз этим и занимаемся», то можно узнать, а чем конкретно? Если у Вас есть наработки контуров «нового мира» — то могу ли я лично тоже к ним присоединиться и поделиться своими наработками в этом направлении?
Спрашиваю об этом потому, что моя личностная позиция тут предельно ясна. Утверждение, что „мир никогда не будет прежним“ — верное, но половинчатое, ибо возникает тут же насущный вопрос: а каким он будет? И опять же это мое личное убеждение, ответить на этот вопрос может только Поэт. Если, конечно, посчитает нужным озадачиться этим. Если указанная проблема для него важнее его сугубо личностных переживаний. Если он воспринимает свое творчество как работу по изменению мира, который уже по любому никогда не будет прежним. Но каким-то он должен таки стать?.. И кто несли не поэт, должен сказать это, выразив образами своё видение мира, который должен прийти взамен нынешнему?..
Полагаю, если у автора родился такой (без преувеличения) прекрасный замысел, то у него вполне хватит таланта, чтобы придать ему и такую же прекрасную литературную форму.
При непосредственном общении с ним, если конечно он соизволит пообщаться, я бы спросил у него: а вообще ЗАЧЕМ он это написал? И когда написал? Если сейчас – один расклад; если 40 лет назад – другой. И ЧТО он хотел этим текстом сказать? И какие вопросы хотел поставить, чтобы читатель мог задуматься над ними? Ответы на эти вопросы мне были бы гораздо интереснее самого текста… Да и сам автор (его личность) мне кажется намного интересней того, что он описал. Но опять же, смотря когда он это написал…