А я к Вашему верному подходу добавлю, что настоящий поэт, читая другие стихи, даже гениальные, должен думать: что ТАК ПИСАТЬ ЕМУ НЕЛЬЗЯ, потому что ТАК уже написано. То есть, если это и можно назвать учебой, то эта учеба от противного. Учеба — как отрицание учебы.
Во, во, во! Именно этого я от Вас и хотел услышать. У Вас свой личный, а следовательно — СУБЪЕКТИВНЫЙ критерий оценки поэтического творчества. Именно так по своему сформировавшемуся личному (субъективному) критерию Вы оцениваете и стихи других поэтов. Вы смотрите на другого поэта как на самою себя, и прикидываете как бы Вы написали, будь на его месте. Если такой подход обучения годится, скажем, для слесаря или каменщика, то для поэта он категорически не годится. Потому что каждый истинный Поэт — индивидуален и неповторим. И если он будет писать, как советуете ему Вы, то это в лучшем случае будет с его стороны подражание Вам, а то и вовсе плагиат. А потому такая поэтическая учеба, кроме вреда ничего хорошего не приносит. Поэт, истинный поэт, который сознательно связал свою судьбу с поэзией, должен сам. по своему собственную устремлению, постигать культуру, желательно общемировую и всем своим естеством проникаться ею. А стихи, они как грибы, сами будут вырастать из этой культуры, как из грибницы.
Игорь, если Вы не считаете критерием проданный тираж, хотя за каждой проданной книгой стоит конкретный живой читатель, то что тогда для Вас лично является объективным (подчеркиваю, объективным) критерием поэтический успешности7
Марина, я уважаю Ваше мнение, как и мнение всех остальных. Но культуру ведения дискуссии еще никто не отменял, поэтому пожалуйста, не нужно передергивать. В моих устах примитивизм или, как его еще называют, наивное искусство — высшая похвала автору. И на мой вкус, его, как Вы полагаете, неумелые стихи в наивном исполнении звучат на порядок выше очень многих «умелых» (мастерски скроенных) стихотворений, опубликованных тут, в Клубе, в том числе и Ваших. Негоже, а я считаю, что это и не культурно мерить наивное искусство мерками искусства классического, а тем более ссылаться на Маяковского.
Ольга, у Вашей фразы «Учиться за ради самоуважения» — есть более понятное и распространенное значение — САМОСОВЕРШЕНСТВОВАНИЕ. И у этого дела нет конца и краю. Люди порой самосовершенствуются до своего последнего вдоха. Типа: я самосовершенствуюсь, потому что живу, а живу, потому что самосовершенствуюсь. То есть — постоянно денно и нощно повышаю свой личностный культурный кругозор. И безусловно культурный уровень поэта непосредственно влияет на его творчество. Но это дело никакого отношения к учебе не имеет, тем более к поэтической учебе. Учатся люди только для того, что достичь какого-либо результата.
А вот касаемо Вашего профессионального поэтического роста ответьте на простой вопрос: сколько тиражей своих поэтических книжек Вы продавали до участия в Клубе, и сколько стали продавать после многолетнего участия в нем? Именно этот ответ и будет объективным критерием успешности Вашего поэтического роста. Без участия массового читателя в Вашем поэтическом деле все ответы на этот вопрос будут субъективными. Скажем, Вы посчитали, что Ваше участие в Клубе пошло Вам на пользу, а точнее — поверили в это — следовательно так для Вас оно и есть. По телеку идет замечательные сериал «Триггер», там наглядно показано какие замысловатые финты выкидывает наше подсознание.
Так что мой основной вопрос остается открытым: ЗАЧЕМ учиться поэтическому мастерству. когда можно без каких-либо усилий ПОВЕРИТЬ в свои успешно достигнутые результаты? Все одно — проверить их никаким объективным критерием невозможно.
Ольга, для меня на первом месте стоит вопрос: ЗАЧЕМ учиться? Что хочется достичь в процессе учебы? А уж потом можно задуматься и над вопросами КАК и ЧЕМУ учиться.
Но вот Вам вопрос на засыпку: Вы привели несколько пунктов, как по Вашему мнению можно достичь поэтического мастерства. А можете ли привести конкретный пример? Вот тут, у нас в клубе огромное количество поэтов и поэтесс. Можете назвать хоть одного, в том числе и самою себя, кто, следуя Вашим рекомендация, достиг хоть какого-нибудь прогресса в собственном поэтическом мастерстве? Кто стал писать лучше в результате предложенной Вами учебы, чем писал до неё?
По мне это прекрасные милые любительские стихотворения. Вполне годятся для того, что издать за свой счет книжку и дарить её родным и знакомым. Категорически против того, что автору нужно учиться технике стихосложения. Поскольку автор, возможно сам того не осознавая, работает в стиле примитивизма. В живописи это всемирно известные Пиросмани и Руссо. В отечественной словесности в этом направлении работал Эдуард Асадов… Но мне кажется, что автор пошел еще дальше в этом направлении. Он пишет по наитию, как ему подсказывает его сердце. А это многого стоит.
Уважаемая Онега продемонстрировала, как можно убить это замечательное стихотворение. В её варианте читателю хочется петь. Но петь можно и голые звуки, типа ла-ла-ла. А у меня, как у читателя, от стихов автора екнуло (отозвалось) сердце: настолько наивны, проникновенны, и я бы добавил — беззащитны и где-то даже беспомощны авторские строки, что хочется сопереживать и сопереживать чистым (ДОБРЫМ) помыслам лирического героя. А это у меня очень редко бывает, тем более от «мастеровитых» стихов. Да. я могу умом определить, что такие стихи сделаны добротно. И всё. А у автора его «техническая неумелость» превратилась в достоинство.
В данном случае, мне думается, мы имеем дело, когда автору не нужно учиться, чтобы не потерять самое главное свое поэтическое качество — НЕПОСРЕДСТВЕННОСТЬ, граничащую с неумелостью. А если ему хочется учиться. то нужно учиться только у своего собственного сердца. Именно оно в данном случае и будет его единственным учителем.
Надежда, Вы таки не ответили на главный вопрос: в каком стиле написан Ваш текст? Если в стиле постмодерна (как мне еще видится), тогда можно будет поговорить, как довести текст до литературной добротной формы, и на что сделать дополнительные смысловые акценты. По крайней мере по Вашим стихотворениям могу сделать вывод, что писательская потенция в Вас присутствует.
Сто баллов, Галина! Точное замечание. Но вот вопрос на засыпку: а такие люди вообще способны поменять свой внутренний мир, или даже подумать над этим? Как по мне — такими становятся те, кто, уйдя в себя, перешел точку невозврата", и без сторонней помощи (психологов, психотерапевтов, психоаналитиков) им из себя не выбраться…
Милые дамы, внесу ка я и свои пять «мужских» копеек в обсуждение. Прежде чем (ну это правило хорошего тона) обсуждать любое литературное произведение, нужно выяснить, к какому жанру оно принадлежит, и каким литературным методом написано. Ибо это может быть пародия (на мой взгляд обсуждаемый текст – прекрасно выписанная пародия на так называемую женскую прозу); это может быть традиционное реалистическое произведение с непременными элементами психологизма, которое является отражением (максимально правдивым) реальной жизни; и наконец, это может быть произведение постмодернистское, в котором текст (в данном случае литературный) есть сама жизнь.
Все критики непонятно почему посчитали это произведение реалистичным и соответственно раскритиковали (в самом лучшем смысле этого слова) текст именно как реалистическое произведение, то есть достаточно подробно, а Анна Данилива, нужно отдать ей должное, и вовсе скрупулезно выявили ТО, что не хватает в тексте, чтобы быть полноценным реалистическим произведением.
Но ведь этот текст может быть и постмодернистским, и тогда воспринимать его следует именно как постмодернистское произведение. И оно, опять же на мой взгляд, именно как постмодерн – тоже великолепно. Поясню. Есть такой общераспространённый литературный прием, как прямая речь от своего литературного героя. То есть — показ образа героя через его речь, через то, как он говорит, что он видит и что чувствует.
Так вот, этот герой, в данном случае героиня-женщина – ничего, чуть ли ни абсолютно ничего, не видит, ничего не чувствует, ничего не знает о жизни, ни о своей собственной, ни окружающей, и знать не желает. Все замеченные несуразности, нелепости и нестыковки критики отнесли за счет литературной (назову это мягко) неумелости, отсутствия мастерства и опыта автора (авторши). Но ведь же все эти недостатки имеют место и в реальной жизни. Нам через постмодернистский текст показана полная женская никчёмность, от которой, ну, это опять же на мой мужской взгляд, хочется бежать сломя голову.
Про таких женщин мужчины издавна сочиняли фривольные стишки, с одним из таковых я познакомился, когда служил срочную службу в армии (это более полвека назад) Он тоже в постмодернистском стиле, хотя тогда никто и слова такого не знал: Ну, как теперь верить людям?! Я ему отдалась при луне, А он взял мои девичьи груди И узлом завязал на спине. По смыслу это точный ремейк обсуждаемого текста, при условии, что текст заведомо постмодернистский (ежели этот фривольный стих режет нежные женские уши, тотчас удалю его). А то, что тест именно постмодернистский, или пародийный автор (авторша) указывает уже вначале второй фразы «Мила поплотнее укуталась в плед…» Я не знаю есть ли в нынешней русской литературе еще более избитая фраза, чем «кутание в плед».
Ирина, меня в ответ так и подмывает воскликнуть, как Промокашка из культового фильма «Место встречи...»: И я так могу!.. То что Вы называете учебой, по мне никакая не учеба, а что ни на есть настоящая (истинная) жизнь. В Вашем случае ОЧЕНЬ насыщенная, с чем я Вас искренне поздравляю, и чего так же искренне желаю всем. И, знаете, по секрету признаюсь, я тоже так живу (то есть по Вашему пониманию — учусь), по крайней мере стараюсь так жить.
Но вопрос-то мой был совершенно о другом, а именно -: каким образом Ваша учеба (или, как я её называю, жизнь) поспособствовала Вам продвигаться к народному признанию Вас как поэтессы? Если и на это сложно ответить, тогда сформулирую вопрос по бухгалтерски максимально точно. Сколько экземпляров своих книжек благодаря Вашей такой учебе Вам удалось продать в первом квартале сего года, сколько во втором, в третьем? И сколько предполагаете продать своих книжек читателю в следующем году?
Ну а если ни одной, или несколько, как у меня (впрочем я давно не заглядывал на свою страницу в литресе), то тогда ответьте: насколько сильно Вам лично мешает полноценно жить отсутствие литературного призвания, и соответственно литературного заработка, как следствие литературного призвания?
«Признание собственной гениальности как-то противоречит отсутствию честолюбия. Но я допускаю, что у вас и у большинства пишущих стихи вовсе нет цели иметь свою читательскую аудиторию. Кому-то достаточно писать в стол, главное, выразить, выплеснуть то, что рождается внутри. И в этом случае можно ничему не учиться, писать как пишется. Всё равно никто не увидит.» (Елена Асатурова)
Эта фраза вызвала в моей душе бурю возмущения, творческого понятное дела возмущения, ибо, как мне показалось, автор не имеет представления о том, о чем пишет. А вот хочет ли вообще он иметь это представление – я и попробую сейчас выяснить.
1. Начну с конца: «Всё равно никто не увидит» Как это никто не увидит?! А Тот, кто «диктует»? Да, Он – настолько требователен и строг, что ни один реальный читатель, а тем более потенциальный, и по сути дела вымышленный с Ним сравниться не может.
2. «Можно ничему не учиться». Да, как это можно?! Если Он постоянно ставит передо мной все новые и новые художественные задачи, одна неразрешимее другой. Да и решить их сначала нужно в уме. А от умственной работы порою плавится мозг. А потом, когда задача вроде бы решена, нужно её обеспечить новыми знаниями, А как их можно приобрести, если не учась? Но вот давайте на чистоту, а какие такие художественные задачи ставит перед Вами читатель? Что кроме пресловутого стремления к общественному призванию (которое будет или не будет достигнуто – это еще вилами на воде написано) является для Вас стимулом учебы? А ответственность, которая дается Богом вместе с даром? – это что для Вас пустой звук?
3. «Признание собственной гениальности как-то противоречит отсутствию честолюбия» Я уже писал, что ОЧЕНЬ серьезно отношусь к литературному творчеству. И было дело реально примеривал на себя роль гения. По крайней мере никому (абсолютно никому) от этого не было и быть не могло ни холодно, ни жарко. То есть это моё абсолютно частное дело. И если бы считание себя гением пошло бы на пользу, я бы, можете мне поверить на слово, считал бы себя таковым. Более того, ввел бы в систему своего личностного жизнепроявления. Ведь есть же в восточных единоборствах стили змеи, богомола, тигра и даже пьяницы. Ну и я бы разработал стиль «гения». К тому же есть известный психологический феномен, когда под гипнозом заурядному музыканту внушают, что он гений, а он под этим гипнозом и в самом деле начинает играть чудесную музыку. Но мне этот стиль не подходит, потому что в момент творческого акта мне «надиктовывают тексты свыше». И даже если эти тексты (теоретически это предположить можно) окажутся гениальными, то я буду считать гением не себя, а — ТОГО, кто мне их надиктовывает, а себя – считал, считаю и буду считать ПИСАРЕМ. Правда – добросовестным, а порою, и скрупулезным, но ПИСАРЕМ. Но это как огородник, который не считает (для этого нужно в буквальном смысле сойти с ума), что он сам из своего тела растит огурцы и помидоры, но старательно создает надлежащие условия для роста огородных растений.
4. И, наконец, последнее. Есть огромное количество дачников, которые выращивают огородную продукцию для себя и в свое удовольствие, а не на продажу. И ни у кого язык не повернется, посчитать их низшей кастой по сравнению с фермерами, которые выращивают продукцию на продажу.
Елена, ну вот кажется, наконец, я Вас понял, если и теперь нет, то поправьте. Вы говорите о ПОТЕНЦИАЛЬНОМ читателе, которого в действительности еще нет, но он есть в потенции, и его много, но к нему нужно пробиться (заинтересовать его), а для этого нужно сделать определенную работу.
Если я Вас правильно понял, то тут и расклад другой. А на фига мне, да и многим в нашем Клубе и ЛИТО делать эту работу? Лично меня вполне устраивает, скажем, комплекс ВАН ГОГА, который за всю свою жизнь продал всего одну картину, но при этом каждый день продолжал творить гениальные полотна. У меня даже более выгодная позиция, чем у Ван Гога: мне (правда это было в советское время) удалось получать гонорары с опубликованных прозаических вещей. Во-вторых, честолюбия у меня кот наплакал: конечно же, я бы не отказался, если бы ко мне пришел литературный агент и захотел купить у меня и другие неопубликованные вещи. Но это ведь как говорится – на халяву и заработок, и так называемое общественное призвание… Но чтобы специально этим заниматься – боже упаси. У меня, слава Богу, есть занятия и поинтереснее.
Тем не менее я бы с интересом прочитал, если хоть кто-нибудь из членов клуба поделился своим личным опытом, что конкретно удалось сделать ему для того, чтобы хоть на миллиметр продвинуться к общественному призванию, или приобрести хоть одного нового реального читателя. Ведь согласитесь, чтобы чему-то учиться, нужно у кого-то или чего-то учиться, по крайней мере – оглядываясь хоть на какой-нибудь положительный пример. А то ведь как получается: все соглашаются, что учиться надо. Но никто не говорит, КАК и ЧЕМУ лично он учится, и насколько (на практике) его учеба в этом направлении оказывается продуктивной. Ну, право же, литературная учеба, а частности учеба приобретения (достижения) общественного призвания – ни какая-нибудь масонская секретная процедура.
Ирина, поскольку Вы троекратно произнесли слово «УЧИТЬСЯ, то надо полагать, что Вы лично учитесь. Но тогда поделитесь пожалуйста, КАК Вы учитесь, и, главное, ЧЕМУ? И каким образом эта Ваша учеба приближает Вас, как поэтессу, к народному признанию? Я задал Вам этот вопрос потому, что складывается странная картина: все соглашаются с тем, что учиться надо. Но никто не говорит КАК и ЧЕМУ следует учиться. Неужели это великая тайна: типа знаю, но тебе не скажу...:)
Надежда, ну тогда Вы, как Ведический Астролог, поясните то, что я никак не могу понять. Вот Вы утверждаете, что учение – это познание нового, закрепление старого. С этим я согласен. Но тогда каким образом это относится к поэтической учебе? А тем более в таком контексте (процитирую Елену Асатурову) «Я же считаю, что все мы тут только на пути к Поэзии, и, чтобы быть гордо носить это звание, должны писать так, чтобы получить то самое народное признание»? То есть, каким образом «познание нового и закрепление старого» может хоть на сантиметр приблизить стихотворца к народному признанию? Тем более что ныне читателя (а, следовательно, и народного признания) нет и в ближайшем будущем не предвидится. Как можно идти к тому, а тем более учиться идти к тому, чего нет? Я еще мог бы понять, что есть некий образ (не бесплотная зыбкая мечта, а конкретный, наполненный реальными деталями образ народного признания), и для того, чтобы приблизиться к этому образу, нужно конкретно делать то-то и то-то. Но ведь даже и образа такого нет.
Не кроется ли в такой учебе фатальный самообман? И не руководит им какая-нибудь иллюзорная планета Лилит? Вы уж простите мои скудные познания в астрологии. Но меня очень интересует, почему люди настойчиво стремятся к тому, чего в действительности нет?
В рациональной сфере у меня никакого объяснения этому нет. Но может быть это объясняется астрологией…
Ольга, и я могу поделиться своим собственным опытом. Благодаря медитации (иногда многочасовой) достигаю чуть ли ни абсолютной пустоты сознания, даосы называют это нигель, и вот в этой пустоте возникает вдруг, но ожидаемо, первослово, которое тянет за собой другие слова, складывающиеся самопроизвольно в определенный, как бы заданный «свыше» ритм, или мелодию. Так сам по себе без какого-либо моего сознательного, а тем более волевого участия возникает текст, о котором я до творческого акта и не имел даже приблизительного представления.
Понятное дело, что выражение «надиктовывается свыше» — поэтическая метафора. Синонимом ему является «писать душой», то есть — не умом, или писать сердцем. Но самое распространенное названия этого творческого феномена — вдохновение. Полагаю, что уж вдохновение переживал всяк входящий в наш клуб.
По крайней мере, для меня в этом феномене нет никакой мистики, и уж тем более какой-либо психологической патологии…
Елена, хотелось бы уточнить самое принципиальное. Поэтический слух даже у самого Пушкина – несовершенен: совершенный слух только у Самого Бога. Пушкин, как смертный, вполне может что-то божественное не расслышать, или расслышать не так. Поэтому он, равно как и всякий иной поэт (считающий себя поэтам) вновь и вновь (пока длится вдохновение) прислушивается к голосу Бога, чтобы довести свое произведение максимально до качества оригинала, то есть того, что в действительно продиктовал ему Бог. Отсюда естественны и многочисленные правки. Это нормально, и я бы сказал неизбежно.
Но суть то вот в чем: с чем соотносит свое произведение автор: с оригиналом, надиктованным Богом, или с таблицей стихосложения? Что является критерием правки? А следовательно и учебы.
И вот что мне еще хотелось прояснить (цитирую Вас): «на уровне районного ЛИТО никто вообще на звание Поэта не претендует. Как и мы, здесь собравшиеся, не поэты вовсе, а просто стихотворцы. Которым (да и то не всем) действительно досталось свыше немного дара складывать слова в стихи.» Что это за особенная категория, именуемая Вами стихотворцами? Если они имеют хоть малую толику данного им свыше поэтического дара, то они – поэты. Как сказал поэт Асадов: «От кочки и до Казбека в зависимости от человека». А коли имеют хоть микроскопический божий дар, то должны вроде бы им пользоваться, то есть уметь СЛЫШАТЬ его. И тогда они если и отличаются от Пушкина, то только количественно, но никак не качественно.
Они что, прячась за звание стихотворца, уклоняются от ответственности, которую всегда вместе с даром накладывает на поэта Господь? Или же они просто-напросто ИГРАЮТ в поэтов, чтобы как от всякой игры получить удовольствие? Я и против такого подхода к стихотворчеству ничего не имею: считаю, что игра в поэзию нисколько не хуже, но и не лучше любой другой взрослой игры, или хобби. Но тогда и поэтическая учеба для такой категории – должна быть игрой, которая никого ни к чему не обязывает, а делается исключительно для приятного время провождения.
Но согласитесь, к поэзии (в моем академическом и филологическом понимании этого слова) такая игра не имеет никакого отношения. В поэзии – все всерьёз: и мастерство, и ответственность и, не убоюсь этого слова, высокое и преданное служение ей, то есть — СУДЬБА.
Я категоричный сторонник того (цитирую Вас) «стихи надиктовываются свыше и править этот „божественный глагол“ кощунственно?»
Стихи, которые не надиктовываются свыше, это 1. стихи графоманские; 2. стихи — шарады: 3. стихи заказные, обслуживающие, рекламные, то есть заведомая халтура.
В русской словесности есть ярчайший исторический пример: Есенин и Маяковский. Первый писал только то, что ему надиктовывалось свыше, второй писал от себя (от ума) — то, что было угодно власти. Оба кончили жизнь одинаково — трагично. Но кто остался в народной памяти: «Ты жива еще моя старушка» или стишки «окон роста»?
Теперь об учебе. Нормальный (культурный) мастер своего дела учится всю жизнь. Более того, учеба является составной и неотъемлемой частью его мастерства. Но чему должен, по моему мнению, учиться литератор, поэт или прозаик, в данном случае без разницы. В первую очередь – СЛУШАТЬ голос, который ему надиковывает свыше. В этом смысле у литератора должен быть безупречный слух, где-то даже как у выдающегося музыканта. Именно этот голос изначально задает и форму, и содержание. Поэт, не имеющий ни малейшего представления об ямбах и хореях, а тем более о рифмах, но имея безупречный поэтический слух, напишет превосходное во всех отношениях стихотворение, и даже сам будет удивляться, как это оно у него такое вышло, и даже будет восклицать: «Ай, да, Пушкин! Ай да сукин сын!» Когда говорят о литературном даре, имеют ввиду именно этот слух — умение слышать голос свыше.
Так вот, чтобы совершенствовать и развивать этот слух, по крайней мере, чтобы он не захирел, литератору нужно тренировать и еще раз тренировать его, как это делают музыканты. Но определиться нужно непременно: кем литератор считает себя (или хочет считать) поэтом от Бога и записывающим то, что ему надиктовывает Бог; или поэтом от себя, своего ума, который пишет на заказ, пусть даже если этот заказ исходит от него самого. Во втором случае поэту слух не нужен: его отсутствие вполне может компенсироваться литературной техникой, вычисляющий математически стихотворные размеры и подбирая от ума рифмы. И тут опять на выбор пушкинские персонажи: Моцарт и Сальери… Тот и другой учатся, но каждый по-своему…
Резюме: есть два качественно разных подхода к литературному творчеству, и соответственно учеба тому или другому — качественно разная. Полагаю, что прежде, чем браться за учебу, нужно определиться: ЧЕМУ учиться…
А вот касаемо Вашего профессионального поэтического роста ответьте на простой вопрос: сколько тиражей своих поэтических книжек Вы продавали до участия в Клубе, и сколько стали продавать после многолетнего участия в нем? Именно этот ответ и будет объективным критерием успешности Вашего поэтического роста. Без участия массового читателя в Вашем поэтическом деле все ответы на этот вопрос будут субъективными. Скажем, Вы посчитали, что Ваше участие в Клубе пошло Вам на пользу, а точнее — поверили в это — следовательно так для Вас оно и есть. По телеку идет замечательные сериал «Триггер», там наглядно показано какие замысловатые финты выкидывает наше подсознание.
Так что мой основной вопрос остается открытым: ЗАЧЕМ учиться поэтическому мастерству. когда можно без каких-либо усилий ПОВЕРИТЬ в свои успешно достигнутые результаты? Все одно — проверить их никаким объективным критерием невозможно.
Но вот Вам вопрос на засыпку: Вы привели несколько пунктов, как по Вашему мнению можно достичь поэтического мастерства. А можете ли привести конкретный пример? Вот тут, у нас в клубе огромное количество поэтов и поэтесс. Можете назвать хоть одного, в том числе и самою себя, кто, следуя Вашим рекомендация, достиг хоть какого-нибудь прогресса в собственном поэтическом мастерстве? Кто стал писать лучше в результате предложенной Вами учебы, чем писал до неё?
Уважаемая Онега продемонстрировала, как можно убить это замечательное стихотворение. В её варианте читателю хочется петь. Но петь можно и голые звуки, типа ла-ла-ла. А у меня, как у читателя, от стихов автора екнуло (отозвалось) сердце: настолько наивны, проникновенны, и я бы добавил — беззащитны и где-то даже беспомощны авторские строки, что хочется сопереживать и сопереживать чистым (ДОБРЫМ) помыслам лирического героя. А это у меня очень редко бывает, тем более от «мастеровитых» стихов. Да. я могу умом определить, что такие стихи сделаны добротно. И всё. А у автора его «техническая неумелость» превратилась в достоинство.
В данном случае, мне думается, мы имеем дело, когда автору не нужно учиться, чтобы не потерять самое главное свое поэтическое качество — НЕПОСРЕДСТВЕННОСТЬ, граничащую с неумелостью. А если ему хочется учиться. то нужно учиться только у своего собственного сердца. Именно оно в данном случае и будет его единственным учителем.
Точное замечание.
Но вот вопрос на засыпку: а такие люди вообще способны поменять свой внутренний мир, или даже подумать над этим?
Как по мне — такими становятся те, кто, уйдя в себя, перешел точку невозврата", и без сторонней помощи (психологов, психотерапевтов, психоаналитиков) им из себя не выбраться…
Все критики непонятно почему посчитали это произведение реалистичным и соответственно раскритиковали (в самом лучшем смысле этого слова) текст именно как реалистическое произведение, то есть достаточно подробно, а Анна Данилива, нужно отдать ей должное, и вовсе скрупулезно выявили ТО, что не хватает в тексте, чтобы быть полноценным реалистическим произведением.
Но ведь этот текст может быть и постмодернистским, и тогда воспринимать его следует именно как постмодернистское произведение. И оно, опять же на мой взгляд, именно как постмодерн – тоже великолепно. Поясню. Есть такой общераспространённый литературный прием, как прямая речь от своего литературного героя. То есть — показ образа героя через его речь, через то, как он говорит, что он видит и что чувствует.
Так вот, этот герой, в данном случае героиня-женщина – ничего, чуть ли ни абсолютно ничего, не видит, ничего не чувствует, ничего не знает о жизни, ни о своей собственной, ни окружающей, и знать не желает. Все замеченные несуразности, нелепости и нестыковки критики отнесли за счет литературной (назову это мягко) неумелости, отсутствия мастерства и опыта автора (авторши). Но ведь же все эти недостатки имеют место и в реальной жизни. Нам через постмодернистский текст показана полная женская никчёмность, от которой, ну, это опять же на мой мужской взгляд, хочется бежать сломя голову.
Про таких женщин мужчины издавна сочиняли фривольные стишки, с одним из таковых я познакомился, когда служил срочную службу в армии (это более полвека назад) Он тоже в постмодернистском стиле, хотя тогда никто и слова такого не знал:
Ну, как теперь верить людям?!
Я ему отдалась при луне,
А он взял мои девичьи груди
И узлом завязал на спине.
По смыслу это точный ремейк обсуждаемого текста, при условии, что текст заведомо постмодернистский (ежели этот фривольный стих режет нежные женские уши, тотчас удалю его). А то, что тест именно постмодернистский, или пародийный автор (авторша) указывает уже вначале второй фразы «Мила поплотнее укуталась в плед…» Я не знаю есть ли в нынешней русской литературе еще более избитая фраза, чем «кутание в плед».
Но вопрос-то мой был совершенно о другом, а именно -: каким образом Ваша учеба (или, как я её называю, жизнь) поспособствовала Вам продвигаться к народному признанию Вас как поэтессы? Если и на это сложно ответить, тогда сформулирую вопрос по бухгалтерски максимально точно. Сколько экземпляров своих книжек благодаря Вашей такой учебе Вам удалось продать в первом квартале сего года, сколько во втором, в третьем? И сколько предполагаете продать своих книжек читателю в следующем году?
Ну а если ни одной, или несколько, как у меня (впрочем я давно не заглядывал на свою страницу в литресе), то тогда ответьте: насколько сильно Вам лично мешает полноценно жить отсутствие литературного призвания, и соответственно литературного заработка, как следствие литературного призвания?
Эта фраза вызвала в моей душе бурю возмущения, творческого понятное дела возмущения, ибо, как мне показалось, автор не имеет представления о том, о чем пишет. А вот хочет ли вообще он иметь это представление – я и попробую сейчас выяснить.
1. Начну с конца: «Всё равно никто не увидит» Как это никто не увидит?! А Тот, кто «диктует»? Да, Он – настолько требователен и строг, что ни один реальный читатель, а тем более потенциальный, и по сути дела вымышленный с Ним сравниться не может.
2. «Можно ничему не учиться». Да, как это можно?! Если Он постоянно ставит передо мной все новые и новые художественные задачи, одна неразрешимее другой. Да и решить их сначала нужно в уме. А от умственной работы порою плавится мозг. А потом, когда задача вроде бы решена, нужно её обеспечить новыми знаниями, А как их можно приобрести, если не учась? Но вот давайте на чистоту, а какие такие художественные задачи ставит перед Вами читатель? Что кроме пресловутого стремления к общественному призванию (которое будет или не будет достигнуто – это еще вилами на воде написано) является для Вас стимулом учебы? А ответственность, которая дается Богом вместе с даром? – это что для Вас пустой звук?
3. «Признание собственной гениальности как-то противоречит отсутствию честолюбия» Я уже писал, что ОЧЕНЬ серьезно отношусь к литературному творчеству. И было дело реально примеривал на себя роль гения. По крайней мере никому (абсолютно никому) от этого не было и быть не могло ни холодно, ни жарко. То есть это моё абсолютно частное дело. И если бы считание себя гением пошло бы на пользу, я бы, можете мне поверить на слово, считал бы себя таковым. Более того, ввел бы в систему своего личностного жизнепроявления. Ведь есть же в восточных единоборствах стили змеи, богомола, тигра и даже пьяницы. Ну и я бы разработал стиль «гения». К тому же есть известный психологический феномен, когда под гипнозом заурядному музыканту внушают, что он гений, а он под этим гипнозом и в самом деле начинает играть чудесную музыку. Но мне этот стиль не подходит, потому что в момент творческого акта мне «надиктовывают тексты свыше». И даже если эти тексты (теоретически это предположить можно) окажутся гениальными, то я буду считать гением не себя, а — ТОГО, кто мне их надиктовывает, а себя – считал, считаю и буду считать ПИСАРЕМ. Правда – добросовестным, а порою, и скрупулезным, но ПИСАРЕМ. Но это как огородник, который не считает (для этого нужно в буквальном смысле сойти с ума), что он сам из своего тела растит огурцы и помидоры, но старательно создает надлежащие условия для роста огородных растений.
4. И, наконец, последнее. Есть огромное количество дачников, которые выращивают огородную продукцию для себя и в свое удовольствие, а не на продажу. И ни у кого язык не повернется, посчитать их низшей кастой по сравнению с фермерами, которые выращивают продукцию на продажу.
Если я Вас правильно понял, то тут и расклад другой. А на фига мне, да и многим в нашем Клубе и ЛИТО делать эту работу? Лично меня вполне устраивает, скажем, комплекс ВАН ГОГА, который за всю свою жизнь продал всего одну картину, но при этом каждый день продолжал творить гениальные полотна. У меня даже более выгодная позиция, чем у Ван Гога: мне (правда это было в советское время) удалось получать гонорары с опубликованных прозаических вещей. Во-вторых, честолюбия у меня кот наплакал: конечно же, я бы не отказался, если бы ко мне пришел литературный агент и захотел купить у меня и другие неопубликованные вещи. Но это ведь как говорится – на халяву и заработок, и так называемое общественное призвание… Но чтобы специально этим заниматься – боже упаси. У меня, слава Богу, есть занятия и поинтереснее.
Тем не менее я бы с интересом прочитал, если хоть кто-нибудь из членов клуба поделился своим личным опытом, что конкретно удалось сделать ему для того, чтобы хоть на миллиметр продвинуться к общественному призванию, или приобрести хоть одного нового реального читателя. Ведь согласитесь, чтобы чему-то учиться, нужно у кого-то или чего-то учиться, по крайней мере – оглядываясь хоть на какой-нибудь положительный пример. А то ведь как получается: все соглашаются, что учиться надо. Но никто не говорит, КАК и ЧЕМУ лично он учится, и насколько (на практике) его учеба в этом направлении оказывается продуктивной. Ну, право же, литературная учеба, а частности учеба приобретения (достижения) общественного призвания – ни какая-нибудь масонская секретная процедура.
Я задал Вам этот вопрос потому, что складывается странная картина: все соглашаются с тем, что учиться надо. Но никто не говорит КАК и ЧЕМУ следует учиться. Неужели это великая тайна: типа знаю, но тебе не скажу...:)
Не кроется ли в такой учебе фатальный самообман? И не руководит им какая-нибудь иллюзорная планета Лилит? Вы уж простите мои скудные познания в астрологии. Но меня очень интересует, почему люди настойчиво стремятся к тому, чего в действительности нет?
В рациональной сфере у меня никакого объяснения этому нет. Но может быть это объясняется астрологией…
Понятное дело, что выражение «надиктовывается свыше» — поэтическая метафора. Синонимом ему является «писать душой», то есть — не умом, или писать сердцем. Но самое распространенное названия этого творческого феномена — вдохновение. Полагаю, что уж вдохновение переживал всяк входящий в наш клуб.
По крайней мере, для меня в этом феномене нет никакой мистики, и уж тем более какой-либо психологической патологии…
Но суть то вот в чем: с чем соотносит свое произведение автор: с оригиналом, надиктованным Богом, или с таблицей стихосложения? Что является критерием правки? А следовательно и учебы.
И вот что мне еще хотелось прояснить (цитирую Вас): «на уровне районного ЛИТО никто вообще на звание Поэта не претендует. Как и мы, здесь собравшиеся, не поэты вовсе, а просто стихотворцы. Которым (да и то не всем) действительно досталось свыше немного дара складывать слова в стихи.» Что это за особенная категория, именуемая Вами стихотворцами? Если они имеют хоть малую толику данного им свыше поэтического дара, то они – поэты. Как сказал поэт Асадов: «От кочки и до Казбека в зависимости от человека». А коли имеют хоть микроскопический божий дар, то должны вроде бы им пользоваться, то есть уметь СЛЫШАТЬ его. И тогда они если и отличаются от Пушкина, то только количественно, но никак не качественно.
Они что, прячась за звание стихотворца, уклоняются от ответственности, которую всегда вместе с даром накладывает на поэта Господь? Или же они просто-напросто ИГРАЮТ в поэтов, чтобы как от всякой игры получить удовольствие? Я и против такого подхода к стихотворчеству ничего не имею: считаю, что игра в поэзию нисколько не хуже, но и не лучше любой другой взрослой игры, или хобби. Но тогда и поэтическая учеба для такой категории – должна быть игрой, которая никого ни к чему не обязывает, а делается исключительно для приятного время провождения.
Но согласитесь, к поэзии (в моем академическом и филологическом понимании этого слова) такая игра не имеет никакого отношения. В поэзии – все всерьёз: и мастерство, и ответственность и, не убоюсь этого слова, высокое и преданное служение ей, то есть — СУДЬБА.
Стихи, которые не надиктовываются свыше, это 1. стихи графоманские; 2. стихи — шарады: 3. стихи заказные, обслуживающие, рекламные, то есть заведомая халтура.
В русской словесности есть ярчайший исторический пример: Есенин и Маяковский. Первый писал только то, что ему надиктовывалось свыше, второй писал от себя (от ума) — то, что было угодно власти. Оба кончили жизнь одинаково — трагично. Но кто остался в народной памяти: «Ты жива еще моя старушка» или стишки «окон роста»?
Теперь об учебе. Нормальный (культурный) мастер своего дела учится всю жизнь. Более того, учеба является составной и неотъемлемой частью его мастерства. Но чему должен, по моему мнению, учиться литератор, поэт или прозаик, в данном случае без разницы. В первую очередь – СЛУШАТЬ голос, который ему надиковывает свыше. В этом смысле у литератора должен быть безупречный слух, где-то даже как у выдающегося музыканта. Именно этот голос изначально задает и форму, и содержание. Поэт, не имеющий ни малейшего представления об ямбах и хореях, а тем более о рифмах, но имея безупречный поэтический слух, напишет превосходное во всех отношениях стихотворение, и даже сам будет удивляться, как это оно у него такое вышло, и даже будет восклицать: «Ай, да, Пушкин! Ай да сукин сын!» Когда говорят о литературном даре, имеют ввиду именно этот слух — умение слышать голос свыше.
Так вот, чтобы совершенствовать и развивать этот слух, по крайней мере, чтобы он не захирел, литератору нужно тренировать и еще раз тренировать его, как это делают музыканты. Но определиться нужно непременно: кем литератор считает себя (или хочет считать) поэтом от Бога и записывающим то, что ему надиктовывает Бог; или поэтом от себя, своего ума, который пишет на заказ, пусть даже если этот заказ исходит от него самого. Во втором случае поэту слух не нужен: его отсутствие вполне может компенсироваться литературной техникой, вычисляющий математически стихотворные размеры и подбирая от ума рифмы. И тут опять на выбор пушкинские персонажи: Моцарт и Сальери… Тот и другой учатся, но каждый по-своему…
Резюме: есть два качественно разных подхода к литературному творчеству, и соответственно учеба тому или другому — качественно разная. Полагаю, что прежде, чем браться за учебу, нужно определиться: ЧЕМУ учиться…
У меня полно фотографий об осени,
«Вот и лето прошло, словно и не бывало...»