У поэтов всё не так, как у простых людей.)) Февраль, рассветы, ноутбук- это не конкретные понятие, а больше аллегория. Февраль — конец зимы и предвестник весны. Рассветы- конец ночи и проявление жизни. Ноутбук- потенциальная возможность фиксировать свои творческие опусы. С уважением.
Как скажете.) Одно облегчает — не такой я и графоман, раз покупал услугу редактирования перед изданием твоих опусов (по вашему мнению из текста, предшествующего обсуждению).)
кое-какие «заносы воображения» убрала…
Один катрен попросила убрать, два других переписать иначе- вот и все «заносы». Заинтриговали, но не буду вторгаться в ваше дружеское обсуждение моего скромного творчества.)
Благодарю, Елена. Вы хотите сравнивать те стихи, которые являются по сути сырыми черновиками со стихами мастеров? Не завидую себе.)) Возьмите любое из сборника «Хороводы смерти» (могу вам прислать). Будет любопытно посмотреть: за что же я деньги заплатил его редактору?
Вы как-то говорили, что у меня проза лучше получается, чем поэзия.) Значит я буду в заведомо проигрышной позиции. И если вы мне покажете все плохие стороны в том, где у меня лучше получается, то до стихов дело не дойдёт.;) Но если вы так решили, то из какого сборника вы решили взять стихотворение? Из «Хороводы смерти» или «Такая свободная лирика...»?
Естественно, в том случае, если вас не устраивают ваши читатели:)
Понятно, четвертую часть фильма «Рассказы» не смотрели.) И даже не знаю- на что так обиделись (судя по агрессивной интонации). Но это вывод для себя, а не для филологов: надо быть проще в своём творчестве (т.е. излишне не умничать) и тогда люди к тебе потянутся.)
Лично я называю это понятие пустышкой в современном мире и сама этот псевдотермин не использую.
Ок, договорились. Тогда больше и не используйте этот научный термин.
Но мне нужен ещё и плохой текст, для сравнения. Можно взять Ваши тексты в качестве антипримера? Конструктивной критики обещаю просто массу!
А-А-А! Хорошо, договорились. Вам какой конкретно нужен? Из опубликованных или размещённых на моей странице?
При этом ценность самой литературы всегда остаётся одной — это художественная ценность. Так лично я думаю.
Картинка, конечно, живенькая и, думается, навеяна некоторыми баталиями на нашем сайте — делами давно минувших лет
Дорогая Елена. Честно признаюсь- вы меня несколько озадачили своей аллюзией. До этого дня даже не задумывался об происхождении данного персонажа (в отличии от другого текста, что вам показывал когда-то). Как я писал в начале данной книги- «все персонажи являются плодом фантазии автора и не имею отношение к ныне живущим людям». Это скорее всего аллегория состояния писательского дела в 90-х годах. Если же переходить к визуальным образам, то он больше напоминает литературного функционера Каретникова из фильма «Шапка». Баталиями же мелкий конфликт с человеком, который не обладает навыком доброжелательного коммуницирования, я не стал бы называть. )
1. Возможно я обладаю некоторой долей наглости и потому больших сомнений при размещении текстов не испытывал. Конечно, я сначала показывал стихи кому-то из близких или знакомых и если это не вызывало бесспорного отвращения и отторжения, то тогда размещал на своих страничках. Бывают сомнения по поводу размещения текстов провокационной или острой социальной направленности, но это особая тема- обычно никому не показываю (ведь знаю: в какой стране и в каком мире живу). Что касается лирики, то сомнений, как правило, не возникает. И на первых этапах своего творчества хотелось известности в широких слоях читателя и это подвигло к размещению моих текстов на интернет — площадках. Сейчас же ситуация напоминает анекдот из советского прошлого: Дворника, который внешне напоминает Карла Маркса, просят сбрить бороду. А он отвечает: «Бороду- то я сбрею, а мысли-то, мысли куда?!» В общем- подостыл и уже не нужно мне этой популярности. Тем более, что народилась масса бедных читателей с низким уровнем эрудиции, которым надо разжевать и в рот положить. Не дай бог в твоём тексте метафора всплывёт или аллюзия проявится- туши свет: трусами забросают. (утрирую, конечно). А что нужно? Я у музы спрашивал, но она молчит.) Может имя её — Графомания?)
2. В своем тяготении к конкретности попытался сформулировать определение: Вдохновение (писателя или поэта)- субъективное состояние восторженной инореальности и напряжённого ожидания, требующее повышенного внимания одаряемого, благодаря которым автор может создать целостную картину собственной реальности, выражаемую виртуальным образом в письменном виде.
И здесь публицистика не в счёт.
Графомания же- болезненное и непреодолимое желание создавать тексты.) Иногда мне говорят: «Ваше стихотворение выстрадано». Это у меня вызывает недоумение: а кто страдал? Если мне удалось передать ощущение мук творчества, то это является наивысшей степенью похвалы.)
3. Окололитературные мероприятия обычно навевают тоску. Они напоминают ярмарку тщеславия. В последнее время редко участвую в каких-то конкурсах. У меня есть большое подозрение (да простят мне мою паранойю), что они проводятся с целью получения новых идей для популярных и маститых писателей, а так же для последующей раскрутки автора, который решил стать известным, на деньги. Литература для большинства из них- явление вторичное. Поэтому стараюсь больше узнать об этих конкурсах прежде, чем в них участвовать. Периодически участвую в небольших конкурсах на известных площадках- с целью «себя показать, других посмотреть».) Критика же в интернете разная бывает: позитивную и доброжелательную приветствую; всяких троллей и зоилов на дух не переношу (особенно, если не могут отличить метафору от аллегории, а клаузулу от цезуры). Интернет для меня- обширная информационная база и помощник для исправления орфографии и нахождения нужных слов. 4. «Болталка», несомненно, нужна. Авторы, не замечая того, иногда роняют на поле общения занимательные идеи. А что упало, то пропало.) По слухам Александр Сергеевич исподволь «подарил» Николаю Васильевичу идею «Ревизора». Есть и забавная версия:
И хотелось бы узнать профессиональное мнение об отличии литературных текстов от графоманских. А так же о ценностях в литературе. С уважением.
«Мы все учились понемногу Чему-нибудь и как-нибудь, Так воспитаньем, слава богу, У нас немудрено блеснуть. Онегин был по мненью многих (Судей решительных и строгих) Ученый малый, но педант: Имел он счастливый талант Без принужденья в разговоре Коснуться до всего слегка, С ученым видом знатока Хранить молчанье в важном споре И возбуждать улыбку дам Огнем нежданных эпиграмм.» А.С. Пушкин.
Но никто никогда не учил Пушкина писать по пушкински, а Дельвига по дельвигости.
Но их кто-то же учил писать?) А затем полученные знания они взрастили на почве индивидуальной психики.
Ни в одной стране мира ни ДО ни ПОСЛЕ литинститутов не было.
Зато факультетов в университетах масса, где изучают литературу и писательское мастерство. Тот же Владимир Набоков, до своей сверхуспешной «Лолиты», читал лекции по литературе в университетах США и Швейцарии.
И вот тут вопрос вопросов; становлении — ДЛЯ ЧЕГО? Помогает продвижению — КУДА? Без внятного ответа на эти вопросы всякое становление и продвижение абсурдны…
В меру своих сил и ресурсных возможностей знакомят читательскую аудиторию с именами и произведениями неизвестных авторов.
Уважаемая Елена. Вы меня каким-то бездушным выставили.) У меня чувств с избытком, только я не люблю их демонстрировать. Вдохновение требуется для запала с раскрытием примерного содержания того, о чём хочешь написать. Плюс приходят яркие образы, сочные фразы, которые потом нужно связать в закономерное и последовательное содержание. Вот здесь и начинаются муки с адом писательским.( Но это уже не вдохновение, а труд. С уважением.
«Никто из классиков русской и зарубежной словесности никогда не учился писать. „ Позволю с вами, Георгий, не согласиться. Многие русские писатели состояли в тех или иных кружках. Тот же Пушкин состоял в закрытом клубе “Арзамас» («Арзамасское общество»), где его наставником был Жуковский. Интересным является происхождение названия этого кружка: они любили на своих встречах откушать добротного гуся из Арзамаса, а потом его перьями писали свои тексты.) Плюс были аристократические салоны, после которых интересному автору меценаты создавали условия для творческой деятельности и обучения, в том числе в иноземных странах. В советский период вообще без диплома нельзя было стать писателем. Опять же наш литературный клуб помогает в становлении автора- устраивают конкурсы, читают лекции, продвигают талантливых людей.
Этот мир уже лет 30, как принадлежит маркетологам. А у них задача более, чем банальна- продать какую-то вещь. Фильм «Бестселлер» в этом плане показателен.
но опять-таки ценности у каждого свои.
Ой, не скажите. Будет звучать, как тавтология, но для человека навсегда ценным останется… проявление человеческого. А это и всепоглощающая любовь, и достойная жизнь, и героическая смерть, и созидательные межличностные отношения. Наверное, можно многое перечислять, но это первое, что приходит на ум.
Вдохновение же- это особое состояние (иносостояние), когда легко писать и при этом не испытываешь пресловутых мук творчества. Слово к слову, строка к строке ложатся, как влитые. Словно гуляешь по красивому, душистому саду со спелыми и вкусными плодами. И только руку протянуть… к клавиатуре.) Но в метафорическом плане согласен с вами- чтобы гулять по этому саду надо тренировать… мускулатуру. Иначе ждёт истощение.( На ВК как-то попался забавный писательский анекдот: «Два писателя сидят, неспешно выпивают. Вдруг один говорит: — Представляешь, мне сегодня приснилось, что я умер. — Ох, прекрати.
— Серьезно, приснилось. Сон же дело такое, его бояться не надо. И вот я умер и подхожу к воротам Рая. А меня привратник не пускает. Говорит, что писателям в Рай нельзя, они при жизни создавали свои миры, брали на себя роль Творца. А это грех.
— Ну, логика в этом есть. — Я тоже так подумал. Поэтому не стал спорить и пошел вдоль забора. И вдруг вижу, там, за райской оградой, кого бы ты думал?
— Кого? — Тебя! Я возвращаюсь к привратнику и говорю, мол, как же так? Он писатель и я писатель. Но ему в Рай, получается, можно, а мне нельзя. Где справедливость? И знаешь, что мне сказал апостол?
— Что? — Перестаньте, говорит. Ну какой он на@@й писатель.» Вывод прост- если писатель хочет о себе узнать много нового, то должен спросить другого писателя. )
В своей книге «Всполохи звезды: явление Мадонны», которую на спор написал, не смог обойти писательскую тематику: "«Что же делать с этим гиблым миром, который зовётся русским? Может, красота, действительно, спасёт этот мир, как утверждал классик?» — подумал Дронин. СССР она точно не спасла. Там было мало красивого из мира вещей и отношений, поскольку акцент сделан на функциональности. И у моего героя перед глазами всплыла история, услышанная накануне от соседа по палате. Этот болезный представился писателем и похвастался своими литературными достижениями — кучей книг, среди которых нет ни одной признанной. Не так, чтобы эти результаты были особо впечатляющими, но нашего героя они впечатлили. Этот писатель Б. рассказывал, что встречался с литературоведом критического уклона П. у себя на квартире, расположенной в одном из спальных районов города. Встреча проходила в теплой, дружественной обстановке, без соблюдения дресс-кода. Вернее, формальности были соблюдены: футболки, тренировочные штаны и домашние тапочки на босу ногу соответствовали сложившимся отношениям. Прозрачность коих приятели решили закрепить двумя бутылками хлебного вина, ведь Б. был типичным алкоголиком и пил классическим накатом, после третьей не закусывая. Вдруг у них разгорелся неприятный, глобальный спор местного масштаба: кого можно считать классиком, а кого – нет? Б. бил себя в грудь и доказывал, что он есть самый настоящий, последний русский классик. Критик с ним не соглашался, презрительно рассматривая «классика» через стекло гранёного стакана, утверждая, что ценности у него недоразвитые. Теоретический спор разрешился практическим образом: писатель схватил половник, зачерпнул горячих кислых щей из кастрюли на плите и самым простым, ручным способом дёрнул оппонента за резинку штанов со спины и вылил ему содержимое в трусы. От раскрывшейся подноготной критика писатель пришёл в восторг, он был по-детски счастлив классическому варианту развития событий. А несчастный критик подскочил, как ошпаренный. — Как я по твоим тылам прошёлся? Словно Мамонтов в 19-м году! — с восторгом воскликнул Б. Критика же в лице оппонента писателя была посрамлена и считала себя пострадавшей стороной за великое слово отечественной литературы. Б. остался при своем мнении, он умел классически и по- русски широко портить отношения со своим творческим окружением. Так же писатель часто критиковал более удачливых литераторов, поскольку широкой аудитории был всё ещё неизвестен, отчего бедствовал и злился на всю окружающую действительность." И, на мой взгляд, слово «ценность» служит тем барьером, который отделяет графоманию от настоящей литературы. С уважением.
Вспоминаю фильм «Убить дракона» ( по пьесе- сказке Е. Шварца «Дракон»). Бургомист вольного города высказал своему сыну здравую мысль: «Придёт время и спросят: кто пресмыкался, а кто душой болел.» Вот и подумал: может в тоталитарный период спокойнее… сойти с ума?)) Вон умница Пастернак во время поездки советской делегации во Францию стал заговариваться и его оставили в покое.) Не смотря на летучую сталинскую фразу: «Товарищ Пастернак — вы плохой товарищ!»
Хотя бы наши писатели 19 века были трудоустроены и не жили на улице, как Эдгар По.) Вы, Елена, упомянули Салтыкова-Щедрина. Как вы думаете, если написать цикл лимериками в духе его «Истории одного города»- это будет экспериментальной поэзией?
Как-то мне попалась одна статья, где было написано, что Мандельштам долгое время находился в окружении такого большевика, как Бухарин. С лёгкой руки этого советского деятеля Осип Эмильевич благополучно здравствовал- у него были издания и гонорары, ему устраивали вояжи по стране с выступлениями. Но потом Бухарин попал в немилость и поэт пошёл вслед за ним «паровозом». Но я больше указывал на период до ВОРии. Сталин же культуру и её деятелей ценил в рамках своих узких представлений. Цветаева же жила эмоциями, но не… головой.)
Февраль, рассветы, ноутбук- это не конкретные понятие, а больше аллегория.
Февраль — конец зимы и предвестник весны.
Рассветы- конец ночи и проявление жизни.
Ноутбук- потенциальная возможность фиксировать свои творческие опусы.
С уважением.
Работа валится из рук,
Поэт восторженно встречает
Февраль, рассветы, ноутбук.
Одно облегчает — не такой я и графоман, раз покупал услугу редактирования перед изданием твоих опусов (по вашему мнению из текста, предшествующего обсуждению).)
Один катрен попросила убрать, два других переписать иначе- вот и все «заносы».
Заинтриговали, но не буду вторгаться в ваше дружеское обсуждение моего скромного творчества.)
Вы хотите сравнивать те стихи, которые являются по сути сырыми черновиками со стихами мастеров? Не завидую себе.))
Возьмите любое из сборника «Хороводы смерти» (могу вам прислать). Будет любопытно посмотреть: за что же я деньги заплатил его редактору?
Вы как-то говорили, что у меня проза лучше получается, чем поэзия.) Значит я буду в заведомо проигрышной позиции. И если вы мне покажете все плохие стороны в том, где у меня лучше получается, то до стихов дело не дойдёт.;)
Но если вы так решили, то из какого сборника вы решили взять стихотворение? Из «Хороводы смерти» или «Такая свободная лирика...»?
А можете по «Всполохам звезды» «пройтись»? Можете крушить по полной! Есть большой, бесплатный отрывок:
ridero.ru/books/vspolokhi_zvezdy/freeText/#freeTextContainer
З.Ы. С нетерпением буду ждать разгромного разбора!)
Понятно, четвертую часть фильма «Рассказы» не смотрели.) И даже не знаю- на что так обиделись (судя по агрессивной интонации). Но это вывод для себя, а не для филологов: надо быть проще в своём творчестве (т.е. излишне не умничать) и тогда люди к тебе потянутся.)
Ок, договорились. Тогда больше и не используйте этот научный термин.
А-А-А!
Расскажите вкратце о художественной ценности.)
Дорогая Елена. Честно признаюсь- вы меня несколько озадачили своей аллюзией. До этого дня даже не задумывался об происхождении данного персонажа (в отличии от другого текста, что вам показывал когда-то). Как я писал в начале данной книги- «все персонажи являются плодом фантазии автора и не имею отношение к ныне живущим людям». Это скорее всего аллегория состояния писательского дела в 90-х годах. Если же переходить к визуальным образам, то он больше напоминает литературного функционера Каретникова из фильма «Шапка».
Баталиями же мелкий конфликт с человеком, который не обладает навыком доброжелательного коммуницирования, я не стал бы называть. )
2. В своем тяготении к конкретности попытался сформулировать определение:
Вдохновение (писателя или поэта)- субъективное состояние восторженной инореальности и напряжённого ожидания, требующее повышенного внимания одаряемого, благодаря которым автор может создать целостную картину собственной реальности, выражаемую виртуальным образом в письменном виде.
И здесь публицистика не в счёт.
Графомания же- болезненное и непреодолимое желание создавать тексты.)
Иногда мне говорят: «Ваше стихотворение выстрадано». Это у меня вызывает недоумение: а кто страдал? Если мне удалось передать ощущение мук творчества, то это является наивысшей степенью похвалы.)
3. Окололитературные мероприятия обычно навевают тоску. Они напоминают ярмарку тщеславия. В последнее время редко участвую в каких-то конкурсах. У меня есть большое подозрение (да простят мне мою паранойю), что они проводятся с целью получения новых идей для популярных и маститых писателей, а так же для последующей раскрутки автора, который решил стать известным, на деньги. Литература для большинства из них- явление вторичное. Поэтому стараюсь больше узнать об этих конкурсах прежде, чем в них участвовать. Периодически участвую в небольших конкурсах на известных площадках- с целью «себя показать, других посмотреть».)
Критика же в интернете разная бывает: позитивную и доброжелательную приветствую; всяких троллей и зоилов на дух не переношу (особенно, если не могут отличить метафору от аллегории, а клаузулу от цезуры).
Интернет для меня- обширная информационная база и помощник для исправления орфографии и нахождения нужных слов.
4. «Болталка», несомненно, нужна. Авторы, не замечая того, иногда роняют на поле общения занимательные идеи. А что упало, то пропало.)
По слухам Александр Сергеевич исподволь «подарил» Николаю Васильевичу идею «Ревизора». Есть и забавная версия:
И хотелось бы узнать профессиональное мнение об отличии литературных текстов от графоманских. А так же о ценностях в литературе.
С уважением.
Чему-нибудь и как-нибудь,
Так воспитаньем, слава богу,
У нас немудрено блеснуть.
Онегин был по мненью многих
(Судей решительных и строгих)
Ученый малый, но педант:
Имел он счастливый талант
Без принужденья в разговоре
Коснуться до всего слегка,
С ученым видом знатока
Хранить молчанье в важном споре
И возбуждать улыбку дам
Огнем нежданных эпиграмм.»
А.С. Пушкин.
Но их кто-то же учил писать?) А затем полученные знания они взрастили на почве индивидуальной психики.
Зато факультетов в университетах масса, где изучают литературу и писательское мастерство.
Тот же Владимир Набоков, до своей сверхуспешной «Лолиты», читал лекции по литературе в университетах США и Швейцарии.
В меру своих сил и ресурсных возможностей знакомят читательскую аудиторию с именами и произведениями неизвестных авторов.
Вы меня каким-то бездушным выставили.) У меня чувств с избытком, только я не люблю их демонстрировать. Вдохновение требуется для запала с раскрытием примерного содержания того, о чём хочешь написать. Плюс приходят яркие образы, сочные фразы, которые потом нужно связать в закономерное и последовательное содержание. Вот здесь и начинаются муки с адом писательским.(
Но это уже не вдохновение, а труд.
С уважением.
Позволю с вами, Георгий, не согласиться. Многие русские писатели состояли в тех или иных кружках. Тот же Пушкин состоял в закрытом клубе “Арзамас» («Арзамасское общество»), где его наставником был Жуковский. Интересным является происхождение названия этого кружка: они любили на своих встречах откушать добротного гуся из Арзамаса, а потом его перьями писали свои тексты.) Плюс были аристократические салоны, после которых интересному автору меценаты создавали условия для творческой деятельности и обучения, в том числе в иноземных странах.
В советский период вообще без диплома нельзя было стать писателем.
Опять же наш литературный клуб помогает в становлении автора- устраивают конкурсы, читают лекции, продвигают талантливых людей.
Фильм «Бестселлер» в этом плане показателен.
Ой, не скажите. Будет звучать, как тавтология, но для человека навсегда ценным останется… проявление человеческого. А это и всепоглощающая любовь, и достойная жизнь, и героическая смерть, и созидательные межличностные отношения. Наверное, можно многое перечислять, но это первое, что приходит на ум.
Но в метафорическом плане согласен с вами- чтобы гулять по этому саду надо тренировать… мускулатуру. Иначе ждёт истощение.(
На ВК как-то попался забавный писательский анекдот:
«Два писателя сидят, неспешно выпивают. Вдруг один говорит:
— Представляешь, мне сегодня приснилось, что я умер.
— Ох, прекрати.
— Серьезно, приснилось. Сон же дело такое, его бояться не надо. И вот я умер и подхожу к воротам Рая. А меня привратник не пускает. Говорит, что писателям в Рай нельзя, они при жизни создавали свои миры, брали на себя роль Творца. А это грех.
— Ну, логика в этом есть.
— Я тоже так подумал. Поэтому не стал спорить и пошел вдоль забора. И вдруг вижу, там, за райской оградой, кого бы ты думал?
— Кого?
— Тебя! Я возвращаюсь к привратнику и говорю, мол, как же так? Он писатель и я писатель. Но ему в Рай, получается, можно, а мне нельзя. Где справедливость? И знаешь, что мне сказал апостол?
— Что?
— Перестаньте, говорит. Ну какой он на@@й писатель.»
Вывод прост- если писатель хочет о себе узнать много нового, то должен спросить другого писателя. )
"«Что же делать с этим гиблым миром, который зовётся русским?
Может, красота, действительно, спасёт этот мир, как утверждал
классик?» — подумал Дронин. СССР она точно не спасла. Там было
мало красивого из мира вещей и отношений, поскольку акцент сделан
на функциональности. И у моего героя перед глазами всплыла
история, услышанная накануне от соседа по палате. Этот болезный
представился писателем и похвастался своими литературными
достижениями — кучей книг, среди которых нет ни одной признанной.
Не так, чтобы эти результаты были особо впечатляющими, но нашего
героя они впечатлили. Этот писатель Б. рассказывал, что встречался
с литературоведом критического уклона П. у себя на квартире,
расположенной в одном из спальных районов города. Встреча
проходила в теплой, дружественной обстановке, без соблюдения
дресс-кода. Вернее, формальности были соблюдены: футболки,
тренировочные штаны и домашние тапочки на босу ногу
соответствовали сложившимся отношениям. Прозрачность коих
приятели решили закрепить двумя бутылками хлебного вина, ведь Б.
был типичным алкоголиком и пил классическим накатом, после
третьей не закусывая. Вдруг у них разгорелся неприятный,
глобальный спор местного масштаба: кого можно считать классиком, а
кого – нет? Б. бил себя в грудь и доказывал, что он есть самый
настоящий, последний русский классик. Критик с ним не соглашался,
презрительно рассматривая «классика» через стекло гранёного
стакана, утверждая, что ценности у него недоразвитые.
Теоретический спор разрешился практическим образом: писатель
схватил половник, зачерпнул горячих кислых щей из кастрюли на
плите и самым простым, ручным способом дёрнул оппонента за
резинку штанов со спины и вылил ему содержимое в трусы. От
раскрывшейся подноготной критика писатель пришёл в восторг, он
был по-детски счастлив классическому варианту развития событий. А
несчастный критик подскочил, как ошпаренный.
— Как я по твоим тылам прошёлся? Словно Мамонтов в 19-м году! — с
восторгом воскликнул Б.
Критика же в лице оппонента писателя была посрамлена и считала
себя пострадавшей стороной за великое слово отечественной
литературы. Б. остался при своем мнении, он умел классически и по-
русски широко портить отношения со своим творческим окружением.
Так же писатель часто критиковал более удачливых литераторов,
поскольку широкой аудитории был всё ещё неизвестен, отчего
бедствовал и злился на всю окружающую действительность."
И, на мой взгляд, слово «ценность» служит тем барьером, который отделяет графоманию от настоящей литературы.
С уважением.
Нет тепла, действительно жаль,
Что земля подобна граниту,
Но зазвякал ключник Февраль.
Вы, Елена, упомянули Салтыкова-Щедрина. Как вы думаете, если написать цикл лимериками в духе его «Истории одного города»- это будет экспериментальной поэзией?