Какое замечательное задание!!! Хотелось бы поучаствовать, но… увы… Нахожусь не дома до 9 августа. Прочитала все тексты песни. хорошо поработали наши авторы, написали душевные строки. Искренне всем удачи в творчестве!!! Буду ждать новое задание.
День прошёл… Банкет утиХ… Под столом лежит жениХ и сопит — за вдохом вдоХ. Сон его застал врасплоХ, что во-первых. Во-вторыХ, этот странный передыХ для невесты просто краХ. «Алкоголик! ВертопраХ!»: чувства плещут через верХ. Плащ накинувши поверХ, подавив печальный вздоХ (утром ждёт переполоХ!) мчит невеста второпяХ на ближайший к дому шляХ. Еле переводит дуХ. Всё негодованье вслуХ: «Пустобрёх и скомороХ! И не лох он. Просто жоХ! Всё! Осталась на бобаХ! Что же делать? Ох и аХ! Счастье было на двоиХ...» Лишку выпил наш жениХ, спит спокойно, без утеХ. Всем — потеха из потеХ!
П ытаясь как-то выяснить судьбу, р ешила с экстрасенсом пообщаться. Е два не вылетела я в трубу: д ороже не бывает просто, братцы! С квозь шар смотрел на будущность мою, к ивал в такт мыслям лысой головою. А я сидела, сжавшись, на краю з асаленного кресла, ждав с тоскою… А ясновидящий потом изрёк: н е быть мне никогда не пъедестале, и стихотворчество — не мой конёк, е два ли быть известной мне, едва ли…
Да, Ольга, помню и мы играли в лапту, прятки… В нашем дворе было много детворы. Старшие ребята организовали дворовой театр. Мы любили выступать перед взрослыми… Как давно это было…
Юлия, спасибо за Ваши воспоминания! Действительно — молодость = это время отваги. Так много сделано было, столько энтузиазма! Немного огорчил финал повествования — «Квартиру мне не дали...» Увы, не всегда вышестоящие товарищи оценивали по заслугам…
Надежда, у Вас был «Сладкий трудовой семестр» у нас тоже. Из книги воспоминаний:«Потом был трудовой семестр — через две недели занятий нас отправили на сельхозработы. Это был винсовхоз «Витязево», надо было помочь в уборке винограда. Поселили наш студенческий десант на территории пионерского лагеря. Помнишь, как осваивали тонкости резки винограда? Первый трудовой день запомнился не только ударным трудом, но и появлением мозолей на руках от специального ножа-крючка для резки. Потом уже приспособились, обматывали пальцы бинтом. Это как-то спасало. Никто не унывал. Эти мелкие неприятности компенсировались возможностью после работы искупаться в море, потанцевать на дискотеке после ужина… „
Татьяна, замечательно описали «нештатную ситуацию» Своим повествованием напомнили мне о своей «Марийке». Когда я училась в медучилище, в нашей группе была Оля Заварытнюк. Она приехала в г.Николаев на учёбу откуда-то из-под Ужгорода. Но в отличие от Вашей Марийки была тихой, старалась не привлекать к себе внимания. Розмовляла тiльки по-украiнськI. Несмотря на своеобразный диалект, мы и педагоги всё прекрасно понимали, помогали ей адаптироваться, чувствовать себя уверенно. И вот однажды наша тихоня на экзамене по терапии вступила в спор с преподавателем, пыталась доказать, что то, о чём она рассказывала по билету, прочитала «у iншому пiдручнику». Уже саму суть спора не помню. Запомнилась только эмоциональность, горячность, с какими Оля доказывала свою правоту. Такого от нашей тихони мы не ожидали. Оценку Оля получила хорошую.
Часто вспоминаю студенческие годы… Сколько разных мероприятий проводилось в стенах нашей Alma Mater. Очень активно работал студенческий клуб «Факел». Члены клуба были организаторами многочисленных вечеров. Запомнились — «От Грига до Грина», «Жизнь и творчество Марины Цветаевой», «Вечер памяти поэтов погибших в Великой Отечественной Войне», «Давным-давно…» — вечер старинных русских романсов» и другие. Невозможно забыть и встречи КВН … Особенно запомнилась встреча с командой педагогического института. Сколько интересных идей было претворено в жизнь! Наша команда в итоге уступила буквально пару очков соперникам. У зрителей и членов команды сложилось впечатление, что судьи подыгрывали команде будущих учителей. Мы не огорчились тому, что уступили соперникам поскольку знали, что в этой игре действовали честно, а наш капитан Слава Малышев был лучше, находчивее, потому конкурс выиграл. Очень запомнился такой эпизод, где я принимала непосредственное участие. Помню, был объявлен конкурс «Первые шаги». Надо было обыграть песню «Топ-топ, топает малыш…». Участвовала я в конкурсе вместе с Сашей Минасяном. Получилась колоритная пара – он ниже меня ростом, этакий шарик рядом со стройной барышней. Быстро обсудили все па. В танце вела его я, что тоже выглядело смешно. Саша специально сбивался с ритма, я его поучала. Всё молча! Одна мимика и движения. Наш номер приняли на ура! Гром аплодисментов. Крики поддержки. Команда пединститута показывала номер после нас. На сцену выскочил парень в пачке и пуантах и стал в буквальном смысле кривляться. Никакой, как принято говорить, драматургии в номере. Одно то, что присутствовали пуанты и балетная пачка, говорит о многом. Значит, знали, что будет такой конкурс и подготовились. Но всё равно наш номер, сделанный буквально на коленке, получил высший балл…
Добрый лень, Елена. Как интересно Вы описали своё путешествие, разместили прекрасные фотографии… Вот и я побывала в Рыбинске. Спасибо. Что касается предложенной темы для разговора… Сложно однозначно ответить — что такое вдохновение, какое состояние души вдруг возникает как отклик на событие, увиденную природную красоту, услышанный интересный рассказ. Когда-то давно я написала миниатюру на эту тему.
Ночью был приличный мороз, что совершенно не свойственно этому времени года. К утру все деревья стояли голые, и, казалось, стыдились своей наготы. Воздух, ворвавшийся в комнату через открытую форточку, пах зимой. В голове пронеслось: «Мороз на голую землю — плохо для урожая». Утренний автоматизм действий не мешал течению мыслей, которые крутились вокруг неожиданного прихода холода. Вдруг в тихий и спокойный ход мыслей ворвалась фраза: «Такое странное зимы начало...».И всё. Как в радиоприёмнике, произошло переключение на другую частоту — мысли понеслись с удвоенной скоростью, толкая, обгоняя друг друга, перескакивая, находя рифмы, затем теряя их и подхватывая другие… противостоять этому напору не было сил. Утро теперь существовало само по себе — на столе обиженно остывал чай, разрезанное варёное яйцо косило на меня жёлтым глазом, тостерница гневно выплюнула наспех засунутые в неё кусочки хлеба… Часы призывно-настойчиво тикали: «Пора, пора пора...».Но всё это было далеко, где-то на заднем плане А здесь магически притягивал к себе чистый лист бумаги, и мысли-строчки, наконец, выстраивались на нём друг за другом. Увлечённость собственным воображением и желанием записать всё, что рождалось в голове, было чревато — на границе духовного и материального маячило реальное опоздание на работу. Всё! Допишу потом. Сомнение относительно «допишу потом» чуть встрепенулось внутри… Но время торопило. Вдохновение уступило чувству долга и затаилось в ожидании. А на листе осталось: Такое странное зимы начало — нет белой, нежной, тихой красоты. Морозное дыхание сначала Раздело все деревья и кусты. Сковало землю панцирем бесснежным, Сломило почерневшую траву и воду в бочке у крыльца небрежно в лёд обратило ночью наяву…
На долгоиграющей пластинке весны пели соловьи… Буйно цвели акации… Зелень многодольчатых листьев отступала на задний план, устав сопротивляться напору туго набитых белых соцветий. Улицы тонули в удивительном аромате. Со всепоглощающей мелодией любви через открытую дверь балкона в комнату вплывали пленительные запахи цветущих акаций. Вечерело… Пластика весны крутилась… Соловьи пели… В комнате в старинном кресле, прикрыв глаза, сидела начинающая седеть женщина. На столе лежала стопка тетрадей,, но проверять их желания не было. Погружение в собственные мысли было столь глубоким, что первый робкий звук дверного звонка она не услышала. Но кто-то смелее нажал на кнопку, и звонок залился громкой настойчивой трелью. Женщина встала и пошла к двери. Сердце не ёкнуло, не затрепетало. Она никого не ждала. Уже давно никого не ждала.Правда, накануне ей приснился сон, удививший сюжетом — во сне она слушала красивую мелодию, и под её звучание шла к кому-то на встречу… Сон был приятным, но она давно не верила снам… «Я» прозвучавшее в ответ на вопрос: «Кто там?» было тихим. Но голос! Тембр был узнаваем и ни чуточки не изменился за долгие годы. Ещё не осознав реальности происходящего, она спросила: «Кто — я ?». Ответ прозвучал громче и увереннее, и, оттолкнувшись от двери, понёсся по ступенькам вверх и вниз, заполняя собой весь подъезд. Дрожащей рукой она повернула ключ в замке. Он всё-таки пришёл! Через столько лет! Пластика весны, на которой пели соловьи, всё крутилась. Свежий ветерок, проносясь по улице, забрасывал новые порции завораживающего аромата в открытую дверь балкона… В сгущающихся сумерках в глубине комнаты были видны силуэты сидящих за столом мужчины и женщины. О чём тихо говорили эти двое, остаётся только догадываться.Лишь весенний вечер был свидетелем долгого разговора, но он вряд ли об этом кому-то расскажет…
С ДНЁМ ВЕЛИКОЙ ПОБЕДЫ, ДОБРЯНЕ!!! Сергей, спасибо за предложенную тему. Вы правы, написав «Нет в нашей стране семьи, на которой бы не отозвались события Великой Отечественной войны. Все трудности военного лихолетья пришлось испытать на себе людям молодым, пожилым и даже детям. » В нашей семье и воевали, и работали в тылу. Помню мама мужа любила повторять лозунг — «Всё для фронта, всё для Победы!!!» Но вначале о воевавших.На полях сражений сложили головы мои двоюродные дедушки со стороны мамы — Георгий и Николай Епифановы, Дмитрий и Александр Морозовы — все рядовые РККА. Со стороны папы — рядовые РККА Михаил и Ефим Лейбовичи. Двоюродный дедушка Тихон Епифанов дошёл до Берлина, окончание войны встретил в чине генерала и после войны был комендантом Свердловска. Мама и папа трудились на пороховом заводе в г. Стерлитамак. Мама в 1943-м окончила химико-технологический факультет Казанского университета и была направлена туда на работу. Папа был студентом Харьковского мед.института, который в начале войны перевели в г. Оренбург. По призыву комсомола многие студенты младших курсов ( студенты старших курсов учились по ускоренной программе и отправлялись в военные госпитали) приостановили учёбу и пошли трудиться на предприятия выпускающие военную продукцию. Так папа попал на пороховой завод, где и встретил мою маму. Со стороны мужа воевал его родной дядя Михаил Бжискай. Почти в конце войны был тяжело ранен в голову, чудом выжил, но глубокий шрам в области лба остался на всю жизнь. Родители мужа жили в то время в г.Омске. Отец работал в тылу — шил шинели и другое обмундирование для армии. Мама мужа трудилась на военном заводе… Мы помним и гордимся. Тем кого уже нет с нами — вечная память. Живым ветеранам Великой Отечественной войны здоровья!
Со вниманием прочитала репортаж. Уверена, что было очень интересно!!! Добрая традиция очных встреч просто замечательна!!! Всем участникам здоровья и творческих успехов!
День прошёл… Банкет утиХ…
Под столом лежит жениХ
и сопит — за вдохом вдоХ.
Сон его застал врасплоХ,
что во-первых. Во-вторыХ,
этот странный передыХ
для невесты просто краХ.
«Алкоголик! ВертопраХ!»:
чувства плещут через верХ.
Плащ накинувши поверХ,
подавив печальный вздоХ
(утром ждёт переполоХ!)
мчит невеста второпяХ
на ближайший к дому шляХ.
Еле переводит дуХ.
Всё негодованье вслуХ:
«Пустобрёх и скомороХ!
И не лох он. Просто жоХ!
Всё! Осталась на бобаХ!
Что же делать? Ох и аХ!
Счастье было на двоиХ...»
Лишку выпил наш жениХ,
спит спокойно, без утеХ.
Всем — потеха из потеХ!
Жох — пройдоха.
П ытаясь как-то выяснить судьбу,
р ешила с экстрасенсом пообщаться.
Е два не вылетела я в трубу:
д ороже не бывает просто, братцы!
С квозь шар смотрел на будущность мою,
к ивал в такт мыслям лысой головою.
А я сидела, сжавшись, на краю
з асаленного кресла, ждав с тоскою…
А ясновидящий потом изрёк:
н е быть мне никогда не пъедестале,
и стихотворчество — не мой конёк,
е два ли быть известной мне, едва ли…
Особенно запомнилась встреча с командой педагогического института. Сколько интересных идей было претворено в жизнь! Наша команда в итоге уступила буквально пару очков соперникам. У зрителей и членов команды сложилось впечатление, что судьи подыгрывали команде будущих учителей. Мы не огорчились тому, что уступили соперникам поскольку знали, что в этой игре действовали честно, а наш капитан Слава Малышев был лучше, находчивее, потому конкурс выиграл.
Очень запомнился такой эпизод, где я принимала непосредственное участие.
Помню, был объявлен конкурс «Первые шаги». Надо было обыграть песню «Топ-топ, топает малыш…». Участвовала я в конкурсе вместе с Сашей Минасяном. Получилась колоритная пара – он ниже меня ростом, этакий шарик рядом со стройной барышней. Быстро обсудили все па. В танце вела его я, что тоже выглядело смешно. Саша специально сбивался с ритма, я его поучала. Всё молча! Одна мимика и движения. Наш номер приняли на ура! Гром аплодисментов. Крики поддержки. Команда пединститута показывала номер после нас. На сцену выскочил парень в пачке и пуантах и стал в буквальном смысле кривляться. Никакой, как принято говорить, драматургии в номере. Одно то, что присутствовали пуанты и балетная пачка, говорит о многом. Значит, знали, что будет такой конкурс и подготовились. Но всё равно наш номер, сделанный буквально на коленке, получил высший балл…
Что касается предложенной темы для разговора… Сложно однозначно ответить — что такое вдохновение, какое состояние души вдруг возникает как отклик на событие, увиденную природную красоту, услышанный интересный рассказ. Когда-то давно я написала миниатюру на эту тему.
Ночью был приличный мороз, что совершенно не свойственно этому времени года. К утру все деревья стояли голые, и, казалось, стыдились своей наготы. Воздух, ворвавшийся в комнату через открытую форточку, пах зимой.
В голове пронеслось: «Мороз на голую землю — плохо для урожая».
Утренний автоматизм действий не мешал течению мыслей, которые крутились вокруг неожиданного прихода холода. Вдруг в тихий и спокойный ход мыслей ворвалась фраза: «Такое странное зимы начало...».И всё. Как в радиоприёмнике, произошло переключение на другую частоту — мысли понеслись с удвоенной скоростью, толкая, обгоняя друг друга, перескакивая, находя рифмы, затем теряя их и подхватывая другие… противостоять этому напору не было сил.
Утро теперь существовало само по себе — на столе обиженно остывал чай, разрезанное варёное яйцо косило на меня жёлтым глазом, тостерница гневно выплюнула наспех засунутые в неё кусочки хлеба… Часы призывно-настойчиво тикали: «Пора, пора пора...».Но всё это было далеко, где-то на заднем плане А здесь магически притягивал к себе чистый лист бумаги, и мысли-строчки, наконец, выстраивались на нём друг за другом.
Увлечённость собственным воображением и желанием записать всё, что рождалось в голове, было чревато — на границе духовного и материального маячило реальное опоздание на работу.
Всё! Допишу потом. Сомнение относительно «допишу потом» чуть встрепенулось внутри… Но время торопило. Вдохновение уступило чувству долга и затаилось в ожидании.
А на листе осталось:
Такое странное зимы начало — нет белой, нежной, тихой красоты.
Морозное дыхание сначала
Раздело все деревья и кусты.
Сковало землю панцирем бесснежным,
Сломило почерневшую траву
и воду в бочке у крыльца небрежно
в лёд обратило ночью наяву…
На долгоиграющей пластинке весны пели соловьи… Буйно цвели акации… Зелень многодольчатых листьев отступала на задний план, устав сопротивляться напору туго набитых белых соцветий. Улицы тонули в удивительном аромате. Со всепоглощающей мелодией любви через открытую дверь балкона в комнату вплывали пленительные запахи цветущих акаций.
Вечерело… Пластика весны крутилась… Соловьи пели…
В комнате в старинном кресле, прикрыв глаза, сидела начинающая седеть женщина. На столе лежала стопка тетрадей,, но проверять их желания не было. Погружение в собственные мысли было столь глубоким, что первый робкий звук дверного звонка она не услышала. Но кто-то смелее нажал на кнопку, и звонок залился громкой настойчивой трелью. Женщина встала и пошла к двери. Сердце не ёкнуло, не затрепетало. Она никого не ждала. Уже давно никого не ждала.Правда, накануне ей приснился сон, удививший сюжетом — во сне она слушала красивую мелодию, и под её звучание шла к кому-то на встречу… Сон был приятным, но она давно не верила снам…
«Я» прозвучавшее в ответ на вопрос: «Кто там?» было тихим. Но голос! Тембр был узнаваем и ни чуточки не изменился за долгие годы. Ещё не осознав реальности происходящего, она спросила: «Кто — я ?». Ответ прозвучал громче и увереннее, и, оттолкнувшись от двери, понёсся по ступенькам вверх и вниз, заполняя собой весь подъезд. Дрожащей рукой она повернула ключ в замке.
Он всё-таки пришёл! Через столько лет!
Пластика весны, на которой пели соловьи, всё крутилась. Свежий ветерок, проносясь по улице, забрасывал новые порции завораживающего аромата в открытую дверь балкона…
В сгущающихся сумерках в глубине комнаты были видны силуэты сидящих за столом мужчины и женщины.
О чём тихо говорили эти двое, остаётся только догадываться.Лишь весенний вечер был свидетелем долгого разговора, но он вряд ли об этом кому-то расскажет…