Натуральные чёрные волосы, как у испанок, например, или болгарок, НИКОГДА не будут иметь медного оттенка. Под солнцем они будут отливать серебряно-голубым. Девушка в романе — с испанскими кровями. Потому и описание лаконично- на контрасте. На фоне бледнокожих англичанок её кожа казалась кремовой, а бархатной — потому что у южанок есть пушок… Имеющий глаза да увидит…
Да не надо воспоминаний и призраков. Надо жить — сегодня и сейчас. Искать хорошее и наслаждаться им в каждую минуту. И писать об этом, а не о том, что хочется вычеркнуть из тех самых воспоминаний.
Такая узость мысли (про интеллект домохозяек) подтверждает мой тезис: нельзя отталкиваться только от своего жизненного опыта, он не универсален. Виктору, очевидно, попадались на пути только ограниченные кухней и детьми «клуши». И это его беда, а не их. У меня есть подруги — домохозяйки, читающие такую серьёзную литературу, что не каждый умудренный своим опытом писатель на это способен. И они — эти домохозяйки — своим интеллектом и знаниями превзойдут 90% сидящих в «министерских креслах».
Вот уж точно подмечено, Рита. Пренебрегать писателем, изданным тиражом свыше 4 миллиардов и переведенным более чем на 100 языков, допустимо только тому, кто её превзошёл. Не хочу никого обижать, но это больше похоже на зависть…
А мне думается, что талант как раз состоит в том, чтобы достоверно описать то, чего не видел. То, что видишь прямо перед собой, это как ученический натюрморт в художке рисовать.
Не люблю дедлайны. Хотя для стихов они допустимы. Вчера, узрев, что пропускаю один конкурс, в котором хотела участвовать, в ночи накатала тематический стих и нашла ещё пару из старых в подборку. Так же бывало и с судебными жалобами или речами для прений — тут тоже важно вдохновение. А вот к прозе (как и к диплому) надо всё таки подходить мотивационно.
есть, пить, совокупляться, носить брендовую одежду и ездить не на «Рено», а хотя бы на «Ауди» — это не жить, а существовать, потакая исключительно своей потребности насыщения. Вот честно скажу, что (нося брендовую одежду и сменив около 30 авто от Тойоты до Мерседесов, посетив такое же количество стран и не один мишленовский ресторан) не этим измеряю свою жизнь, и не это делает её насыщенной и счастливой. И мне неинтересно читать об этих чьих-то несбывшихся мечтах, увы… равно как и о том, что не позволило им сбыться.
«Сюжетная» литература — это даже не второй, а третий сорт. Пыталась понять, что подразумевается под «бессюжетной» литературой, которая, вероятно, первого сорта. Не получается найти пример. Даже в пейзажных зарисовках Пришвина есть сюжет.
Перечитайте, Виктор, «Рождество Эркюля Пуаро» — там столько граней жизни, вообще это скорее не детектив, а именно психологический роман. И как раз Агата Кристи в деталях всегда необычайно интересна и точна.
"Заглянув в очередное купе, он внезапно затаил дыхание. Эта девушка была совсем другой. Черные волосы, бархатная кожа кремового цвета, глаза, глубокие и темные, как ночь, – печальные, гордые глаза юга… Что она делает среди этих унылых и безликих людей, зачем едет в глубь страны, где все наверняка так же серо и тоскливо? Ей бы следовало стоять на балконе, держа во рту розу, с черным кружевным платком на гордой головке, дышать воздухом, напоенным зноем, пылью и запахом крови – запахом боя быков, – а не сидеть втиснутой в угол купе третьего класса.
Стивен был наблюдательным человеком. От его взгляда не ускользнули поношенные кофта и юбка девушки, дешевые матерчатые перчатки, ветхие туфли и вызывающий огненно-красный оттенок сумочки. Но, несмотря на это, в ней ощущалось какое-то экзотическое великолепие.
Какого дьявола ей понадобилось в этой стране туманов, сырости и суетящихся муравьев?"
Елена, спасибо за тему, которая заставляет задуматься и покопаться в себе. Вопросы поставлены очень объёмные, хочется ответить не поверхностно. Начну постепенно, по мере рождения мыслей.
Отношение к штампу «путь писателя – путь страдания» у меня диаметрально противоположное высказанному выше Виктором. Творчество не должно основываться только на болезненных ощущениях творца, и само не должно становиться болью. Убеждена, что можно быть счастливым человеком и писать прекрасные произведения. Можно жить в любви много лет с одним человеком — и достоверно и образно писать о несчастной и неразделенной любви. А сам творческий процесс должен приносить радость. Как только он становится обузой, начинает тяготить или наступает период простоя (когда не можешь написать ни строчки) — надо сделать передышку, переключиться и в чём-то другом напитаться энергией. Размышляя над тем, почему этот штамп существует и многим по душе, я пришла к такой версии. Творчество приравняли к страданиям критики, искусствоведы и оценщики разных аукционов. Это они породили массу мифов о болезнях, любовных и иных трагедиях, несчастьях и катастрофах как движущей силе таланта. Потому что продать картину или книгу, созданную человеком, объявленным душевнобольным гением или великим страдальцем, куда проще, чем аналогичное творение человека счастливого, успешного и нескандального. Всё диктует рынок. Не очень хочется приводить пример, но Дарья Донцова не стала бы столь популярной со своими ироническими детективчиками, не расскажи она читателям о своей борьбе с тяжелой болезнью. Скольких поэтов именно смерть (трагическая и несвоевременная) возвела на пьедестал? Если бы Джоан Роулинг не была бедной учительницей, написавшей свой первый роман в дешёвом кафе, а дочерью олигарха, то ей бы стоило отречься от отца и выдать себя за малооплачиваемую гувернантку… На мой взгляд, такой подход к оценке творчества надо ломать. Вообще нельзя привязывать биографию к результату.
И ещё вопрос: а как провести грань между женщиной — писательницей и женщиной — домохозяйкой? И можно ли назвать писателем мужчину, который своей «литературой» не может заработать деньги и обеспечить семью?
Татьяна, с помощью международной системы PayPal или оплатить наличными в Связном, Евросети или через платежный терминал. Подробные инструкции есть на сайте Ридеро, когда переходите к оплате. Можно так же с карты МИР.
Девушка в романе — с испанскими кровями. Потому и описание лаконично- на контрасте. На фоне бледнокожих англичанок её кожа казалась кремовой, а бархатной — потому что у южанок есть пушок… Имеющий глаза да увидит…
Не хочу никого обижать, но это больше похоже на зависть…
"Заглянув в очередное купе, он внезапно затаил дыхание. Эта девушка была совсем другой. Черные волосы, бархатная кожа кремового цвета, глаза, глубокие и темные, как ночь, – печальные, гордые глаза юга… Что она делает среди этих унылых и безликих людей, зачем едет в глубь страны, где все наверняка так же серо и тоскливо? Ей бы следовало стоять на балконе, держа во рту розу, с черным кружевным платком на гордой головке, дышать воздухом, напоенным зноем, пылью и запахом крови – запахом боя быков, – а не сидеть втиснутой в угол купе третьего класса.
Стивен был наблюдательным человеком. От его взгляда не ускользнули поношенные кофта и юбка девушки, дешевые матерчатые перчатки, ветхие туфли и вызывающий огненно-красный оттенок сумочки. Но, несмотря на это, в ней ощущалось какое-то экзотическое великолепие.
Какого дьявола ей понадобилось в этой стране туманов, сырости и суетящихся муравьев?"
Отношение к штампу «путь писателя – путь страдания» у меня диаметрально противоположное высказанному выше Виктором. Творчество не должно основываться только на болезненных ощущениях творца, и само не должно становиться болью. Убеждена, что можно быть счастливым человеком и писать прекрасные произведения. Можно жить в любви много лет с одним человеком — и достоверно и образно писать о несчастной и неразделенной любви. А сам творческий процесс должен приносить радость. Как только он становится обузой, начинает тяготить или наступает период простоя (когда не можешь написать ни строчки) — надо сделать передышку, переключиться и в чём-то другом напитаться энергией.
Размышляя над тем, почему этот штамп существует и многим по душе, я пришла к такой версии. Творчество приравняли к страданиям критики, искусствоведы и оценщики разных аукционов. Это они породили массу мифов о болезнях, любовных и иных трагедиях, несчастьях и катастрофах как движущей силе таланта. Потому что продать картину или книгу, созданную человеком, объявленным душевнобольным гением или великим страдальцем, куда проще, чем аналогичное творение человека счастливого, успешного и нескандального. Всё диктует рынок. Не очень хочется приводить пример, но Дарья Донцова не стала бы столь популярной со своими ироническими детективчиками, не расскажи она читателям о своей борьбе с тяжелой болезнью. Скольких поэтов именно смерть (трагическая и несвоевременная) возвела на пьедестал? Если бы Джоан Роулинг не была бедной учительницей, написавшей свой первый роман в дешёвом кафе, а дочерью олигарха, то ей бы стоило отречься от отца и выдать себя за малооплачиваемую гувернантку…
На мой взгляд, такой подход к оценке творчества надо ломать. Вообще нельзя привязывать биографию к результату.