Люблю, но моя гитара сейчас обучает одного человечка игре на себе. Года три или больше обучает… видимо, ученик попался забывчивый =)) Так что я пока своё и речитативом.
Елена, спасибо! Так сложилось, что до седьмого класса я ничего из фантастики не читал, только научную литературу и классику (в особенности англоязычную). А летом в пионерском лагере мне попалась книга без обложки которую я буквально проглотил (позднее я выяснил, что это был Лем «Непобедимый»), и тогда я проглотил всю фантастику, которую смог достать в Советском Союзе. Да и сейчас она в моей личной библиотеке занимает далеко не последнее место, хотя уже и охладел, но порою прослушиваю ту или иную вещицу. И порою рождаются и файфики или просто перекличка с тем или иным произведением. Вот несколько примеров: начну с Лема на его «Звёздные дневники Ийона Тихого»
Ля-ля на три рубля межгалактического рейдера «Горюн»
/из одесситы капитана Бреда и пилота с пирса Цéнтавра(ля)/
"— Ах ты мерзавец, скотина! — крикнул я. — Надуть самого себя, какая подлость!" Лем «Звёздные дневники Ийонна Тихого»
Звездолёт опять на полной скорости Врезался в космическую тьму. Тьма орала: «За такие борзости Меньше пуда баксов не возьму!» ___ Время, как песчинки на морозе, ___ Слиплось в необъятную плиту, ___ Вознеслось до пирамид Мавроди, ___ Завывая, будто Виннету!
За покраску в беспросветно чопорный С точечными сколами для звёзд Счёт покрыл просторы отчей вотчины, Двигателем кашлянул вразнос: ___ Плакал в огороде кот Василий, ___ Продавался домик у реки… ___ Наш «Горюн» финансы подкосили, ___ Как коса на поле васильки.
Окно в лето _______«Он принимался приставать ко мне, чтобы я _______открыл ему человечью дверь, ибо был твёрдо _______убеждён: хоть одна из дверей да должна _______открываться в лето.» __________________Роберт Хайнлайн «Дверь в Лето»
Окна бывают в зиму, Мной же открыто в лето, Где под небесно-синим Песни котов-поэтов… Там на зелёном доме Цепь золотого цвета – Это в цветах фронтоны В сказках котов-поэтов. Дом мой подобен дубу… Слушаю до рассвета: Как открывают с шумом Двери коты-поэты. Лето, как сбоку бантик, — Двери мой кот не знает… Ходит в окно – романтик! Кот у меня – прозаик.
На круги своя
Звездолёт, как огромный спутник Заселённой чужой планеты. Бес, наверное, нас попутал; Захотели в наследство эту.
Время вышло. Легко и подло – Астероид, как с неба манна! И зарезал зауроподов Месяц ножиком из кармана.
Мы в тумане дороги лунной С гор осваивать мир спускались. Только лётчик наш полоумный Динозавров писал на скалах.
Мы, как боги, бессмертно жили, Называли себя — атланты, Но художник тянул нам жилы, Убивая своим талантом.
Неприкаянный дух Антея Опалял нас огнём Изиды; Люди славили – Прометеем, Мы же хаяли – Немезидой.
Он однажды с «Орлиной птицей» Прилунился, вжал кнопку пуска: Ножик вынут, и к нам скатился Астероид… И круг замкнулся.
Из цикла "Хроники Амбера"
Лабиринт
(В белой кипени каштанов Елисейских полей; В ярких брызгах фонтанов – в солнце площадь Конкорд; Вкус — белый абсент, гренадин с шоколадным суфле; Это Париж, я один) – девятьсот пятый год. (Маки, маки… и васильки, вкус норманнского сидра, Звуки в саду Тюильри, снова море цветов; Мольберт в Люксембургском саду – светотенные игры; Здесь Берлин, я иду) – в конце двадцатых годов.
Я рисую Огненный Путь… Дух на конце стрелы… Мой Мир – это, как вдохнуть максимум глубины…
Татьяна, благодарю! Я уже писал во вступительной статье, что одно из направлений творчества именно слияние живописи и художественного слова. Владимир Румянцев замечательный петербургский художник. Картина «Пушкин и кот» его визитная карточка. Но к ней я считаю лучшим не своё стихотворение, а Ирины Мельник: litset.ru/publ/14-1-0-740
Но я стараюсь добиться слияния не только с картинами, но и с фото:
Маяк Анива (из триптиха «Чёрный восток» и цикла «Четыре стороны для маяков одной страны»)
Каждые три часа шёл, поднимался вверх – К «сердцу» скалы Сивучья… Как барабан в строю, мерно залив гремел, А по ступеням в ритм маленький человек Плёлся ли, полз с паучей Цепкостью… … Сколько лет! … Тёмные небеса, птичий надрывный стон; Стоик пронзает тучи. Сотни прошедших дней в сонме несчётных волн… Только лишь свет зари рыжий швырнёт обол – Солнце в туманы кручи. Стоит ли… О былом? * Маяк Анива на острове Сахалин на скале Сивучья, построен в 1939 году. «Сердце» маяка (маячок) передвигался часовым механизмом, который заводили каждые три часа. В 90-х годах маяк переоборудовали в атомный, а в 2006 году изотопные установки были сняты, а маяк заброшен. Фото: Wikimedia / Yaroslav Shuraev / CC BY-SA 4.0
Да, Татьяна… Город стоит на костях. Брат как-то посчитал если всем похороненным выдели бы сколько положено.., то площадь этого кладбища превысила бы площадь города. Я приведу одно стихотворение… Его рваный ритм подобен истории города и изломанным судьбам его жителей:
Древо Памяти
Опять морщины бороздят чело — Надежды с радостями в крест «Надежды маленький оркестр...»,- Мелодия разносится окрест, Вплетается в девятое число.
Край кладбища на стыке с краем парка — Улыбка жизни с обликом печали: Рождение поэта отмечают, А рядом цвет гвоздик лежит попарно.
Вслух мелодию тихонько повели: «Ах, война,...», весеннее убранство: Осколки жизни — воинское братство Фотографиями впилось во стволы.
Ветви дерева вверх траурной каймой; На граните не фамилии видны, Там только цифра с запахом войны — Сорок второго ратное клеймо.
Как родовое древо с именами: У карточки для нас живого деда Врос образ незабытого соседа, Их креп ветвей колышется над нами.
Музыкант вывел строчку Булата: «И пять морщинок на челе...», Сто грамм на каменном столе, Портреты — наша память на коре, Пискарёвка, Девятое Мая.
А насчёт прозы и поэзии: это только форма записи — я не пишу, лишь записываю, поэтому не ощущаю каких-то затруднений в смене манеры изложения.
Освобождение (фантастика)
День уходил по кромке заката в близкое, но спрятанное в тумане неизвестности завтра. А вот у меня этого завтра не должно было случиться, ибо я рассчитывал успеть к этому времени умереть. Как я дошёл до жизни такой? Да так же, как и любой уважающий себя житель Города. Ах да, вам это ни о чём не говорит. Город – это поселение в глубине планетарного шарика с романтическим названием Новошахтёрск. Добыча редкоземельных металлов поддерживает существование колонии, но не обеспечивает её процветание. Шахтные выработки — единственное место, где можно жить, и именно они образуют то, что мы называем Городом с большой буквы. А на поверхности дикий ночной холод и терпимый холод дневной – выжить невозможно. По крайней мере никто не видел выживших. Точнее не видел переживших ночь. А вот легенда об одном выжившем есть. Впервые мне рассказал её мой наставник по вере. Дело в том, что если человек хочет возродиться в лучшем мире, он должен полностью исчезнуть из этого. Поэтому, принявший решение, совершает хадж к жерлу вулкана (добраться до него как раз можно за дневное время, но впритык), и, чтобы раствориться в огне, он должен поторопиться. Тот, кто замёрзнет, так и останется навечно в ледяных объятиях этого мира. Помню, я спросил наставника: – Неужели, если замёрзнешь, то нет спасения? Ты обречён рождаться вновь и вновь в нашем мире? – Да, но уже много поколений рассказывают о человеке, который переправлял замерших в пути в другой мир. – Как это возможно? Ведь за день можно дойти до кратера, но не вернуться! – Никто не знает, но только он возвращался под вечер второго дня измотанным, уставшим донельзя, но живым. По его словам, он давал шанс жизни замёрзшим. Странно, что именно это воспоминание всплыло в конце пути. Жгучий холод пронзает своими иглами и сковывает движения, а я ломаю голову над загадкой человека-легенды. Но меня не придётся спасать: последнее усилие — и я перевалился через край кальдеры. Я свободен, свободен, наконец… – Ещё один придурок, – первое, что я услышал в новом мире. Не то чтобы я не ожидал, что говорить в лучшем из миров будут на общегалактическом, но то, что встречать меня будут перемежая подзатыльники и пинки с руганью, не ожидал уж точно. Словно отвечая на мои мысли, которые для моего экзекутора, по всей видимости, были давно не новы, обладатель слишком низкого голоса для женщины, но высоковатого для мужчины, разразился тирадой: – Если за каждого спасённого идиота, как ты, платит ещё больший идиот, пусть и временно мой капитан, это ещё не значит, что я буду с тобой сама любезность… Завершающий пинок отправил меня в типовую каюту стандартного грузового транспортника или, как мы их называли в Городе, «рудовоза». – Вижу, ты уже познакомился с нашим коком. Выловить человека из жерла вулкана гравитационной ловушкой не проблема. Гораздо сложнее выбить из него мечту о лучшем мире даже с помощью кулаков. – Кто вы? – Неужели тебе никто не рассказывал обо мне, – с горькой иронией спросил капитан. Так я впервые встретился с тем самым человеком… из легенды.
И вот старый стих о " главных" мостах Невы (тогда ещё вантовому мосту только выбирали название):
Большим Обуховским мостом
I Название за рамками рассказа. Войдём, нагонною волной вливаясь в город. Разноимённо, призрачно, не сразу Водой раздвинем мостовые створы, спросим Большой Невой о «Лейтенанте Шмидте»! Нам чудотворче «Благовещенский» ответит: «Балтфлота лейтенант уснул, молитесь. Дворцовый мост теперь штурмует только ветер».
«Дворцовый» мост-Титаник – символ крепкой власти, Уступит лишь всевластию Небес. И вечный «Троицкий», пролёт, раскрыв по-царски, Земному царству ставит сталью – крест!
Трудами созидалось государство; Нам мост «Литейный» – добрый плод державной длани Зовёт «Петра Великого» на царство! Как, благодарные потомки, звать желаем? И вновь святой: воитель и защитник. Водою битв – Чудского озера и невской; Охрану рубежей берёт на щит он Мечом пролётов в небо – то «Александр Невский».
А что же далее? Лифляндии свобода! Знак мирного соседства на земле. Закрыт «Финляндский» мост – шлагбауму подобен – Лишь литерным стальная параллель.
II Эпохи отраженье – «Володарский» – Трагической для града и страны, Из песни слов не выкинуть: по-братски Хулу и славу с ним разделим мы. А дальше? Что потом? Какой мост видим? Взметнулись ввысь две мачты корабля; Стальные ванты укрепляют Питер, Святой дорогой слова тропаря.
Какой прославленный, святой ли, воин? А может быть и всё в одном лице От современных до черноморских войн, Встречавших нас и ждавших нас в конце?! III От лейтенанта мы прошли до адмирала; От вод Балтийских до земли боёв… Непобедим? Причислен… Разве мало? Создавший флот, хоть и других краёв, Святой! Обуховской достоин Обороны? Воды Невы? Стального корабля? Мост “Адмирала Ушакова”, как в короне, Алмаз для государства, славы для!
Спасибо, Татьяна! В свою очередь поздравляю всех с этим праздником.
и немного ироничный стишок:
Колченогий
______«Поэт с воображением и из табуретки сделает Пегаса» _______________________________________________ Э. Соснин
Хотел из деревяшки сделать сына, но пожалели с жёнушкой дрова. И если бы не табурет (о кой споткнулся!), не подвела б дурная голова. Сколь помню, хромоногая скотина, стояла на проходе много лет! Не смог, как папа Карло, сделать Буратино, но мух умел отвадить от котлет: Со злости хрястнул, и не стало в доме стула… Зато родились крепкие слова: Лошадка вдохновения лягнула, и появились строчки на столе…
Я записал их ножиком по глади, во всю длину, сквозь скатерти шитьё: «Я вырежу, коль выживу, Пегаса, как эту клинопись про жуткое житьё…» Теперь нам стало неудобно гладить. Я и об этом строчку написал… Потом, о Сталине… Москве и Ленинграде… И долго после бегал по лесам… Я выучил премудрости атаса, стоять на шухере и ставится к стене; Лошадку вдохновения на мясо, пустил конвой в «Матроской тишине»… … Мои забудут сроки-переплясы… ___________________________________ но будут помнить строки обо мне.
Да есть очень красивые фото с кошками. Вот ещё эрмитажный котик:
Кошка и ангел картина Владимира Румянцева
Если тебя зовут, Стоит придти и сесть. Лучше, чем Азнавур, Ангел тебе прочесть Может заветный текст – Судьбы людей внизу. Стоит придти и сесть, Если тебя зовут.
Скажут, кого спасти. Если отложен срок, Кошка уже в пути – Мысленно на порог Дома, в котором тот; (Тот, о котором стих). Если отложен срок, Скажут, кого спасти.
Татьяна, спасибо! Про мосты у меня есть в том числе и число мостов и ряд других цифр (каламбурчик ) зашифрован в нём с помощью мнемоники ЧБК, но я его выложу на мартовский экспресс-конкурс. А про чугунное литьё, жаль, не могу найти чистовик, только черновой вариант акростиха:
Мир вам (акро) (быль) [Х] Храм Вознесения Господня [Р] Решёткой обрамлён у сада; [А] Аккорды крепа – вод обводы – [Н] На тротуаре траур трону… [И] Их чернь – чугунная ограда.
[С] Спас на Крови во свете лунном; [П] Пульсирует тревожно время, [А] А небеса пронзило гулом – [С] Сирены в темень переулка … [И] Из-за блокады – затемненье.
[О] О, Господи, прожекторами [Г] Гигантских огневых мечей [О] Отважно понеслись, – достали – [С] Смерть озверевшую по стали… [П] Перекрестили! Зло в огне!
[О] От ночи злой и артобстрелов, [Д] До жизни мирной, трудовой – [И] История – Страна Советов; [О] Отстроен храм, и Сын Завета [Т] Теперь прославлен над Невой:
[Б] Бог сотворяет чудесами – [Е] Его раскрытая ладонь [Д] Держала в мозаичном храме, [В] Влетевший артснаряд, – изранен… [С] Своею дланью встретил зло.
[Е] Есть на мозаике слова там [Х] Христа по воскресении – [Т] Там из Евангелия: «Мир вам» – [Е] Его знакомые слова… [Х] Христовы – о спасении.
[К] Кто мог подумать, что снаряд [Т] Тяжёлой артиллерии [О] О слово свой утратит яд! [В] «Вот чудо!», — люди говорят: [Г] «Господь отвёл»! Все верили.
[О] Об этом говорим с детьми: [С] «Смотрите вверх! Здесь! Посмотри! [П] Под куполом – горит внутри [О] Отведший, дочка глянь! Смотри»! [Д] Дорога к храму водами; [Е] Его Спасенье – сводами… Р.S. При ком отстроена страна, Тому и слава воздана.
Рассказ попугая Кеши об идеальном преступлении тёзки (Юмористическая поэзия)
_______На острове Шпицберген умер кот Кеша, _______который в документах был обозначен как «песец» _____ 18.02.2021 «Российская газета»news.mail.ru/society/45261093/?frommail=10
– Скажите, Кеша, есть что рассказать? – Вам про Таити? – Лучше бы про север, а то уже обрыдла лабуда. – Тогда давайте новость про Шпицберген?
– Да! – Да!!! – Да!!! – На острове жил рыженький песец… – Песец был рыжим? Что за ерунда. – Не нравится, шли кляузу в ПАСЕ. – Не стану, затаскают по судам. – Да! – Да!!! – Да!!! – Шли годы, как по морю ледокол. Жил кот-песец, из блюдечка лакал… – Короче, Склифосовский, в чём прикол? Вчера спокойно… – он небес взалкал. – Э… – О-о! – А?! – Ага.
Город поэтов В Лештуковом переулке В «город-сад», как на прогулку… В тихом сквере домбры звуки – Там Джамбул Джабаев руки Возложил на струны века; Нет добрее человека. На Надежденской встал бюстом Маяковский – очень грустный: Не имеет рук, штанин, Чтобы мог сей гражданин Паспорт свой СССР Показать России всей. В хрупком камне «серой шейкой» На Гороховой к скамейке Ольга клонится Берггольц Дней блокадных хлеб и боль. Во дворе у школяров С Анной А. гуляет Блок…
Ну, а в Графском переулке Сам Мицкевич в закоулки Углубился городские… А поэты не простые, Знать от широты души, Площадями к людям шли. Александра неспроста Сразу в нескольких местах Видят в самом разном виде. Пушкин, что же вы хотите! Будет больше, больше, больше… С Казахстана и из Польши, Из-за моря океана Типы типа Неллигана. Кто? Эмиля, да не знать! Просветиться, – почитать! И Некрасов и Державин Во втором граде державы; В Летнем снова, как обычно, Свой зверинец водит лично, Подчиняя ритму строк, Славный дедушка Крылов; А в Таврическом саду Лебедь белый в синь, в Неву — Русью сотканный Есенин; Лермонтов, простите, всех ли Помяну в стихе, как в святцах! Братья, братцы, вы собратья В этом городе, в стране, …. Вас воспеть, позвольте мне.
Надежда, благодарю! Вот баллада на известную тему:
Клён и вереск (баллада)
Сюжет мой стар, как тысяча чертей, Таящихся под сердцем у влюблённых. Позвольте вам поведать о черте, Горящей между ними алым клёном. Так я начну рассказ о королеве? Любви её четырёхлистный клевер Подарен был безродному шуту… Ах, да, король?! Позднее приплету.
Всех благ желали царственной чете, Но даже в осень вереск был зелёным. Листку любви быть птицей в пустоте? И клён зардел, любовью опалённый! Яд яблока неискушённой Еве Искусно змей преподносил на древе. Но, как известно, что в ночи сплетут, Однажды будет явным на свету.
Те дни настали сталью на щите, И выщербили сладостную дрёму. Зачем молить о милости в тщете Заколотым кинжалом закалённым? На царственной кладбищенской аллее Бессменно вереск сохнет в повители. А клён, что за оградой на ветру, Роняет листья на могильную плиту.
Татьяна, здравствуйте! Тут ведь надо различать, что понимается под словом «писать». Если первые сочинённые строки, то когда под стол пешком ходил. Первое записанное стихотворение — 1 класс. В школе мою песню исполнил на районном празднике школьный ансамбль, а так песенки для друзей — 9 класс. А если говорить о большем, то это 7 янв. 1999 г. Но самостоятельно вышел в инет в 2009 году. Там в статье кое что не пропечаталось, я тут повторю:
Сад на улице Садовой «Бистро Парнас», «Арбат Престиж», Скамейка, девушка грустит: Когда же джентльмен с зонтом Сфотографирует? Потом? Опять?! Судьба-злодейка профи – Воротит гордо нос свой в профиль. Надежда ускользает прочь. Чем этой девушке помочь? … — Моя любовь просила передать, Что эта роза вас устала ждать. В саду Садовой улицы, увы, Деревьев нет, но в нём цветёте вы.
Нет, до знатока города мне очень далеко. Но есть места, которые я помню, и которых уже нет…
В яблоневый сад (был по ул. Бассейной на берегу р. Волковки)
Ах, где эта улица, где этот дом… «Vu Is Dos Gesele» (Где эта улочка? идиш) Через два часа солдаты, разбитые и усталые, шли к палаткам. В воздухе неслась бессмысленная, трактирно-солдатская песня: Крутится, вертится шар голубой… А. Грин «Слон и Моська»
Яблоневый сад, яблоневый сад – дорога. Трубы и вода, как попасть туда? — Сорока! — “Сорока” знает. — Между гаражей уж ужа ужей и лужи. — Брось, мы донесём. Правда, Вась? Васё-ок! Обслужим? — Обслужим быстро! — Яблоневый сад, яблоневый сад, не вижу! — Скорый! — Пронесет. — Вон уже идёт! Всё ближе. — Ой, какая пыль! Туфельки в утиль… — Не бойся! — Не бойся, Маша. Травы оботрут, вымоют, сотрут, оближут… … — Ах, я полечу! — Нет, я подхвачу. — Не лапай!!! Макс, брось, не дури! — Я же говорил, – талантлив. — Талантлив больно! — Яблоневый сад? — Яблоневый сад… Был где-то. — Руку вам подам! Прыгайте, мадам, балетом. — Балетом вышло! — Сушей, по воде, ну, а сад-то где? Шиповник. — Был когда-то здесь, только вышел весь. — Припомню… … Яблоневый сад, яблоневый сад… Дорога: Дом и СКК; «Здравствуй» и «пока» – коротких – Короткой тропкой… … Яблоневый сад! Яблоневый сад… Припомнил.
Так что я пока своё и речитативом.
Так сложилось, что до седьмого класса я ничего из фантастики не читал, только научную литературу и классику (в особенности англоязычную). А летом в пионерском лагере мне попалась книга без обложки которую я буквально проглотил (позднее я выяснил, что это был Лем «Непобедимый»), и тогда я проглотил всю фантастику, которую смог достать в Советском Союзе. Да и сейчас она в моей личной библиотеке занимает далеко не последнее место, хотя уже и охладел, но порою прослушиваю ту или иную вещицу. И порою рождаются и файфики или просто перекличка с тем или иным произведением.
Вот несколько примеров:
начну с Лема на его «Звёздные дневники Ийона Тихого»
Ля-ля на три рубля межгалактического рейдера «Горюн»
/из одесситы капитана Бреда и пилота с пирса Цéнтавра(ля)/
"— Ах ты мерзавец, скотина! — крикнул я. — Надуть самого себя, какая подлость!"
Лем «Звёздные дневники Ийонна Тихого»
Звездолёт опять на полной скорости
Врезался в космическую тьму.
Тьма орала: «За такие борзости
Меньше пуда баксов не возьму!»
___ Время, как песчинки на морозе,
___ Слиплось в необъятную плиту,
___ Вознеслось до пирамид Мавроди,
___ Завывая, будто Виннету!
За покраску в беспросветно чопорный
С точечными сколами для звёзд
Счёт покрыл просторы отчей вотчины,
Двигателем кашлянул вразнос:
___ Плакал в огороде кот Василий,
___ Продавался домик у реки…
___ Наш «Горюн» финансы подкосили,
___ Как коса на поле васильки.
Окно в лето
_______«Он принимался приставать ко мне, чтобы я
_______открыл ему человечью дверь, ибо был твёрдо
_______убеждён: хоть одна из дверей да должна
_______открываться в лето.»
__________________Роберт Хайнлайн «Дверь в Лето»
Окна бывают в зиму,
Мной же открыто в лето,
Где под небесно-синим
Песни котов-поэтов…
Там на зелёном доме
Цепь золотого цвета –
Это в цветах фронтоны
В сказках котов-поэтов.
Дом мой подобен дубу…
Слушаю до рассвета:
Как открывают с шумом
Двери коты-поэты.
Лето, как сбоку бантик, — Двери мой кот не знает…
Ходит в окно – романтик!
Кот у меня – прозаик.
На круги своя
Звездолёт, как огромный спутник
Заселённой чужой планеты.
Бес, наверное, нас попутал;
Захотели в наследство эту.
Время вышло. Легко и подло –
Астероид, как с неба манна!
И зарезал зауроподов
Месяц ножиком из кармана.
Мы в тумане дороги лунной
С гор осваивать мир спускались.
Только лётчик наш полоумный
Динозавров писал на скалах.
Мы, как боги, бессмертно жили,
Называли себя — атланты,
Но художник тянул нам жилы,
Убивая своим талантом.
Неприкаянный дух Антея
Опалял нас огнём Изиды;
Люди славили – Прометеем,
Мы же хаяли – Немезидой.
Он однажды с «Орлиной птицей»
Прилунился, вжал кнопку пуска:
Ножик вынут, и к нам скатился
Астероид… И круг замкнулся.
Из цикла "Хроники Амбера"
Лабиринт
(В белой кипени каштанов Елисейских полей;
В ярких брызгах фонтанов – в солнце площадь Конкорд;
Вкус — белый абсент, гренадин с шоколадным суфле;
Это Париж, я один) – девятьсот пятый год.
(Маки, маки… и васильки, вкус норманнского сидра,
Звуки в саду Тюильри, снова море цветов;
Мольберт в Люксембургском саду – светотенные игры;
Здесь Берлин, я иду) – в конце двадцатых годов.
Я рисую Огненный Путь… Дух на конце стрелы…
Мой Мир – это, как вдохнуть максимум глубины…
Но я стараюсь добиться слияния не только с картинами, но и с фото:
Маяк Анива
(из триптиха «Чёрный восток» и цикла «Четыре стороны для маяков одной страны»)
Каждые три часа шёл, поднимался вверх –
К «сердцу» скалы Сивучья…
Как барабан в строю, мерно залив гремел,
А по ступеням в ритм маленький человек
Плёлся ли, полз с паучей
Цепкостью…
…
Сколько лет!
…
Тёмные небеса, птичий надрывный стон;
Стоик пронзает тучи.
Сотни прошедших дней в сонме несчётных волн…
Только лишь свет зари рыжий швырнёт обол –
Солнце в туманы кручи.
Стоит ли…
О былом?
* Маяк Анива на острове Сахалин на скале Сивучья, построен в 1939 году. «Сердце» маяка (маячок) передвигался часовым механизмом, который заводили каждые три часа. В 90-х годах маяк переоборудовали в атомный, а в 2006 году изотопные установки были сняты, а маяк заброшен.
Фото: Wikimedia / Yaroslav Shuraev / CC BY-SA 4.0
Древо Памяти
Опять морщины бороздят чело — Надежды с радостями в крест
«Надежды маленький оркестр...»,-
Мелодия разносится окрест,
Вплетается в девятое число.
Край кладбища на стыке с краем парка — Улыбка жизни с обликом печали:
Рождение поэта отмечают,
А рядом цвет гвоздик лежит попарно.
Вслух мелодию тихонько повели:
«Ах, война,...», весеннее убранство:
Осколки жизни — воинское братство
Фотографиями впилось во стволы.
Ветви дерева вверх траурной каймой;
На граните не фамилии видны,
Там только цифра с запахом войны — Сорок второго ратное клеймо.
Как родовое древо с именами:
У карточки для нас живого деда
Врос образ незабытого соседа,
Их креп ветвей колышется над нами.
Музыкант вывел строчку Булата:
«И пять морщинок на челе...»,
Сто грамм на каменном столе,
Портреты — наша память на коре,
Пискарёвка, Девятое Мая.
А насчёт прозы и поэзии: это только форма записи — я не пишу, лишь записываю, поэтому не ощущаю каких-то затруднений в смене манеры изложения.
Освобождение (фантастика)
День уходил по кромке заката в близкое, но спрятанное в тумане неизвестности завтра. А вот у меня этого завтра не должно было случиться, ибо я рассчитывал успеть к этому времени умереть. Как я дошёл до жизни такой? Да так же, как и любой уважающий себя житель Города. Ах да, вам это ни о чём не говорит. Город – это поселение в глубине планетарного шарика с романтическим названием Новошахтёрск. Добыча редкоземельных металлов поддерживает существование колонии, но не обеспечивает её процветание. Шахтные выработки — единственное место, где можно жить, и именно они образуют то, что мы называем Городом с большой буквы. А на поверхности дикий ночной холод и терпимый холод дневной – выжить невозможно. По крайней мере никто не видел выживших. Точнее не видел переживших ночь. А вот легенда об одном выжившем есть. Впервые мне рассказал её мой наставник по вере. Дело в том, что если человек хочет возродиться в лучшем мире, он должен полностью исчезнуть из этого. Поэтому, принявший решение, совершает хадж к жерлу вулкана (добраться до него как раз можно за дневное время, но впритык), и, чтобы раствориться в огне, он должен поторопиться. Тот, кто замёрзнет, так и останется навечно в ледяных объятиях этого мира. Помню, я спросил наставника:
– Неужели, если замёрзнешь, то нет спасения? Ты обречён рождаться вновь и вновь в нашем мире?
– Да, но уже много поколений рассказывают о человеке, который переправлял замерших в пути в другой мир.
– Как это возможно? Ведь за день можно дойти до кратера, но не вернуться!
– Никто не знает, но только он возвращался под вечер второго дня измотанным, уставшим донельзя, но живым. По его словам, он давал шанс жизни замёрзшим.
Странно, что именно это воспоминание всплыло в конце пути. Жгучий холод пронзает своими иглами и сковывает движения, а я ломаю голову над загадкой человека-легенды. Но меня не придётся спасать: последнее усилие — и я перевалился через край кальдеры. Я свободен, свободен, наконец…
– Ещё один придурок, – первое, что я услышал в новом мире. Не то чтобы я не ожидал, что говорить в лучшем из миров будут на общегалактическом, но то, что встречать меня будут перемежая подзатыльники и пинки с руганью, не ожидал уж точно.
Словно отвечая на мои мысли, которые для моего экзекутора, по всей видимости, были давно не новы, обладатель слишком низкого голоса для женщины, но высоковатого для мужчины, разразился тирадой:
– Если за каждого спасённого идиота, как ты, платит ещё больший идиот, пусть и временно мой капитан, это ещё не значит, что я буду с тобой сама любезность… Завершающий пинок отправил меня в типовую каюту стандартного грузового транспортника или, как мы их называли в Городе, «рудовоза».
– Вижу, ты уже познакомился с нашим коком. Выловить человека из жерла вулкана гравитационной ловушкой не проблема. Гораздо сложнее выбить из него мечту о лучшем мире даже с помощью кулаков.
– Кто вы?
– Неужели тебе никто не рассказывал обо мне, – с горькой иронией спросил капитан.
Так я впервые встретился с тем самым человеком…
из легенды.
Большим Обуховским мостом
I
Название за рамками рассказа.
Войдём, нагонною волной вливаясь в город.
Разноимённо, призрачно, не сразу
Водой раздвинем мостовые створы, спросим
Большой Невой о «Лейтенанте Шмидте»!
Нам чудотворче «Благовещенский» ответит:
«Балтфлота лейтенант уснул, молитесь.
Дворцовый мост теперь штурмует только ветер».
«Дворцовый» мост-Титаник – символ крепкой власти,
Уступит лишь всевластию Небес.
И вечный «Троицкий», пролёт, раскрыв по-царски,
Земному царству ставит сталью – крест!
Трудами созидалось государство;
Нам мост «Литейный» – добрый плод державной длани
Зовёт «Петра Великого» на царство!
Как, благодарные потомки, звать желаем?
И вновь святой: воитель и защитник.
Водою битв – Чудского озера и невской;
Охрану рубежей берёт на щит он
Мечом пролётов в небо – то «Александр Невский».
А что же далее? Лифляндии свобода!
Знак мирного соседства на земле.
Закрыт «Финляндский» мост – шлагбауму подобен –
Лишь литерным стальная параллель.
II
Эпохи отраженье – «Володарский» –
Трагической для града и страны,
Из песни слов не выкинуть: по-братски
Хулу и славу с ним разделим мы.
А дальше? Что потом? Какой мост видим?
Взметнулись ввысь две мачты корабля;
Стальные ванты укрепляют Питер,
Святой дорогой слова тропаря.
Какой прославленный, святой ли, воин?
А может быть и всё в одном лице
От современных до черноморских войн,
Встречавших нас и ждавших нас в конце?!
III
От лейтенанта мы прошли до адмирала;
От вод Балтийских до земли боёв…
Непобедим? Причислен… Разве мало?
Создавший флот, хоть и других краёв,
Святой! Обуховской достоин Обороны?
Воды Невы? Стального корабля?
Мост “Адмирала Ушакова”, как в короне,
Алмаз для государства, славы для!
В свою очередь поздравляю всех с этим праздником.
и немного ироничный стишок:
Колченогий
______«Поэт с воображением и из табуретки сделает Пегаса»
_______________________________________________ Э. Соснин
Хотел из деревяшки сделать сына, но пожалели с жёнушкой дрова.
И если бы не табурет (о кой споткнулся!), не подвела б дурная голова.
Сколь помню, хромоногая скотина, стояла на проходе много лет!
Не смог, как папа Карло, сделать Буратино, но мух умел отвадить от котлет:
Со злости хрястнул, и не стало в доме стула… Зато родились крепкие слова:
Лошадка вдохновения лягнула, и появились строчки на столе…
Я записал их ножиком по глади, во всю длину, сквозь скатерти шитьё:
«Я вырежу, коль выживу, Пегаса, как эту клинопись про жуткое житьё…»
Теперь нам стало неудобно гладить. Я и об этом строчку написал…
Потом, о Сталине… Москве и Ленинграде… И долго после бегал по лесам…
Я выучил премудрости атаса, стоять на шухере и ставится к стене;
Лошадку вдохновения на мясо, пустил конвой в «Матроской тишине»…
…
Мои забудут сроки-переплясы…
___________________________________ но будут помнить строки обо мне.
Кошка и ангел
картина Владимира Румянцева
Если тебя зовут,
Стоит придти и сесть.
Лучше, чем Азнавур,
Ангел тебе прочесть
Может заветный текст –
Судьбы людей внизу.
Стоит придти и сесть,
Если тебя зовут.
Скажут, кого спасти.
Если отложен срок,
Кошка уже в пути –
Мысленно на порог
Дома, в котором тот;
(Тот, о котором стих).
Если отложен срок,
Скажут, кого спасти.
Мир вам (акро)
(быль)
[Х] Храм Вознесения Господня
[Р] Решёткой обрамлён у сада;
[А] Аккорды крепа – вод обводы –
[Н] На тротуаре траур трону…
[И] Их чернь – чугунная ограда.
[С] Спас на Крови во свете лунном;
[П] Пульсирует тревожно время,
[А] А небеса пронзило гулом –
[С] Сирены в темень переулка …
[И] Из-за блокады – затемненье.
[О] О, Господи, прожекторами
[Г] Гигантских огневых мечей
[О] Отважно понеслись, – достали –
[С] Смерть озверевшую по стали…
[П] Перекрестили! Зло в огне!
[О] От ночи злой и артобстрелов,
[Д] До жизни мирной, трудовой –
[И] История – Страна Советов;
[О] Отстроен храм, и Сын Завета
[Т] Теперь прославлен над Невой:
[Б] Бог сотворяет чудесами –
[Е] Его раскрытая ладонь
[Д] Держала в мозаичном храме,
[В] Влетевший артснаряд, – изранен…
[С] Своею дланью встретил зло.
[Е] Есть на мозаике слова там
[Х] Христа по воскресении –
[Т] Там из Евангелия: «Мир вам» –
[Е] Его знакомые слова…
[Х] Христовы – о спасении.
[К] Кто мог подумать, что снаряд
[Т] Тяжёлой артиллерии
[О] О слово свой утратит яд!
[В] «Вот чудо!», — люди говорят:
[Г] «Господь отвёл»! Все верили.
[О] Об этом говорим с детьми:
[С] «Смотрите вверх! Здесь! Посмотри!
[П] Под куполом – горит внутри
[О] Отведший, дочка глянь! Смотри»!
[Д] Дорога к храму водами;
[Е] Его Спасенье – сводами…
Р.S.
При ком отстроена страна,
Тому и слава воздана.
Рассказ попугая Кеши об идеальном преступлении тёзки (Юмористическая поэзия)
_______На острове Шпицберген умер кот Кеша,
_______который в документах был обозначен как «песец»
_____ 18.02.2021 «Российская газета» news.mail.ru/society/45261093/?frommail=10
– Скажите, Кеша, есть что рассказать?
– Вам про Таити?
– Лучше бы про север,
а то уже обрыдла лабуда.
– Тогда давайте новость про Шпицберген?
– Да! – Да!!! – Да!!!
– На острове жил рыженький песец…
– Песец был рыжим? Что за ерунда.
– Не нравится, шли кляузу в ПАСЕ.
– Не стану, затаскают по судам.
– Да! – Да!!! – Да!!!
– Шли годы, как по морю ледокол.
Жил кот-песец, из блюдечка лакал…
– Короче, Склифосовский, в чём прикол?
Вчера спокойно… – он небес взалкал.
– Э… – О-о! – А?!
– Ага.
Город поэтов
В Лештуковом переулке
В «город-сад», как на прогулку…
В тихом сквере домбры звуки –
Там Джамбул Джабаев руки
Возложил на струны века;
Нет добрее человека.
На Надежденской встал бюстом
Маяковский – очень грустный:
Не имеет рук, штанин,
Чтобы мог сей гражданин
Паспорт свой СССР
Показать России всей.
В хрупком камне «серой шейкой»
На Гороховой к скамейке
Ольга клонится Берггольц
Дней блокадных хлеб и боль.
Во дворе у школяров
С Анной А. гуляет Блок…
Ну, а в Графском переулке
Сам Мицкевич в закоулки
Углубился городские…
А поэты не простые,
Знать от широты души,
Площадями к людям шли.
Александра неспроста
Сразу в нескольких местах
Видят в самом разном виде.
Пушкин, что же вы хотите!
Будет больше, больше, больше…
С Казахстана и из Польши,
Из-за моря океана
Типы типа Неллигана.
Кто? Эмиля, да не знать!
Просветиться, – почитать!
И Некрасов и Державин
Во втором граде державы;
В Летнем снова, как обычно,
Свой зверинец водит лично,
Подчиняя ритму строк,
Славный дедушка Крылов;
А в Таврическом саду
Лебедь белый в синь, в Неву — Русью сотканный Есенин;
Лермонтов, простите, всех ли
Помяну в стихе, как в святцах!
Братья, братцы, вы собратья
В этом городе, в стране, ….
Вас воспеть, позвольте мне.
Вот баллада на известную тему:
Клён и вереск
(баллада)
Сюжет мой стар, как тысяча чертей,
Таящихся под сердцем у влюблённых.
Позвольте вам поведать о черте,
Горящей между ними алым клёном.
Так я начну рассказ о королеве?
Любви её четырёхлистный клевер
Подарен был безродному шуту…
Ах, да, король?! Позднее приплету.
Всех благ желали царственной чете,
Но даже в осень вереск был зелёным.
Листку любви быть птицей в пустоте?
И клён зардел, любовью опалённый!
Яд яблока неискушённой Еве
Искусно змей преподносил на древе.
Но, как известно, что в ночи сплетут,
Однажды будет явным на свету.
Те дни настали сталью на щите,
И выщербили сладостную дрёму.
Зачем молить о милости в тщете
Заколотым кинжалом закалённым?
На царственной кладбищенской аллее
Бессменно вереск сохнет в повители.
А клён, что за оградой на ветру,
Роняет листья на могильную плиту.
А это король Ян:
И фото к стихотворению 2020
А это тот самый ангел со шпиля собора (сошёл ненадолго):
Там в статье кое что не пропечаталось, я тут повторю:
Сад на улице Садовой
«Бистро Парнас», «Арбат Престиж»,
Скамейка, девушка грустит:
Когда же джентльмен с зонтом
Сфотографирует? Потом?
Опять?! Судьба-злодейка профи –
Воротит гордо нос свой в профиль.
Надежда ускользает прочь.
Чем этой девушке помочь?
…
— Моя любовь просила передать,
Что эта роза вас устала ждать.
В саду Садовой улицы, увы,
Деревьев нет, но в нём цветёте вы.
В яблоневый сад
(был по ул. Бассейной на берегу р. Волковки)
Ах, где эта улица, где этот дом…
«Vu Is Dos Gesele» (Где эта улочка? идиш)
Через два часа солдаты, разбитые и усталые, шли к палаткам.
В воздухе неслась бессмысленная, трактирно-солдатская песня:
Крутится, вертится шар голубой…
А. Грин «Слон и Моська»
Яблоневый сад, яблоневый сад – дорога.
Трубы и вода, как попасть туда?
— Сорока!
— “Сорока” знает.
— Между гаражей уж ужа ужей и лужи.
— Брось, мы донесём. Правда, Вась? Васё-ок! Обслужим?
— Обслужим быстро!
— Яблоневый сад, яблоневый сад, не вижу!
— Скорый!
— Пронесет.
— Вон уже идёт! Всё ближе.
— Ой, какая пыль! Туфельки в утиль…
— Не бойся!
— Не бойся, Маша.
Травы оботрут, вымоют, сотрут, оближут…
…
— Ах, я полечу!
— Нет, я подхвачу.
— Не лапай!!!
Макс, брось, не дури!
— Я же говорил, – талантлив.
— Талантлив больно!
— Яблоневый сад?
— Яблоневый сад… Был где-то.
— Руку вам подам! Прыгайте, мадам, балетом.
— Балетом вышло!
— Сушей, по воде, ну, а сад-то где? Шиповник.
— Был когда-то здесь, только вышел весь.
— Припомню…
…
Яблоневый сад, яблоневый сад…
Дорога:
Дом и СКК; «Здравствуй» и «пока» – коротких –
Короткой тропкой…
…
Яблоневый сад! Яблоневый сад…
Припомнил.
Тогда ещё стихотворение о городе.
Двое под зонтом
Идут дожди, разбрызгивая лужи,
По питерским проулкам и дворам.
Трамвай скрипит, как будто бы простужен,
Торопится к трамвайным докторам.
Толпа зонтов на перекрёстке улиц
Спешит перебежать на жёлтый свет;
Намокнувшие здания, сутулясь,
Припоминают времена карет…
Как тягостна безвременность ненастья –
За часом час переплетенье струй…
Но нам с тобой дан день земного счастья –
Зонтом укрытый долгий поцелуй.