Я не о том, что надо ждать и надеяться. А о загадочных целях и механизмах современного книгоиздательского процесса у нас. Может, я чего-то не понимаю, но в появлении новых Ахматовых и Цветаевых, похоже, наши издательства абсолютно не заинтересованы. Приблизительно в связи с этим привожу здесь такой свой рассказик:
Сукин сын
Случилось это лет двести назад в Москве. Старик один рассказывал, а ему другой старик, а тому третий и так далее вниз по счёту до тех самых времён. А теперь я вот рассказываю. Приходит, значит, Пушкин к издателю со своей исторической драмой «Борис Годунов», а тот ему от ворот поворот. – Да она сейчас даром никому не нужна, – не прочитав ни строчки, кроме названия, сказал издатель. – Делать тебе нечего было в ссылке, вот ты и марал бумагу. Лучше бы фермерством занялся в своём Михайловском. Представляешь, утром сходил в курятник, снял яички, пожарил на сальце с лучком, прикольно же. – Какой ещё курятник, сударь! – возмутился великий поэт. – Это же Борис Годунов! – И что? – равнодушно отреагировал издатель и, повернувшись к своему писарю, спросил: – Ты знаешь, кто такой Борис Годунов? – Нет, – ответил тот. – Ельцина знаю, а других не знаю. Дворника, правда, нашего раньше так ещё звали. А теперь у нас другой дворник. – А нового дворника как зовут? – спросил издатель. – Абдулбашир, – ответил писарь. – Вот видишь, – обратился к автору Годунова издатель. – Человек делом занят, улицы подметает, листья жёлтые в чёрный мешок складывает, а тут ты со своими листочками. Оставь их, если не жалко, он их тоже в мусор выбросит. – Вы что тут с ума сошли! – снова возмутился Пушкин. – Яйца, сальце, Ельцин, Абдулбашкир! – Абдулбашир, – поправил его писарь. – Тем более! Вы можете мне объяснить, почему отказываете печатать Годунова? – Повторяю, – сказал издатель. – Ни драмы, ни трагедии, ни стихи, прости господи, никому сейчас не нужны. Интернет, дело другое, блогеры там разные, ютубы, подкасты. Понял? – Я русский человек! – гордо заявил Пушкин. – Я народный язык понимаю. И даже предпочитаю его литературному. А объединение их считаю своей заслугой. – Ты мне голову не морочь, – перебил его издатель. – Какой ты русский, разобраться ещё надо. Чернявый шибко и кучерявый. А у таких денежки водятся. Если заплатишь, мы тебе не только Годунова твоего напечатаем, но и чёрта лысого. – Я же автор! – в который уже раз возмутился Пушкин. – Это вы мне должны заплатить за мой труд, а не я вам. – Ага, раскатал губы. – вставая из-за стола, произнёс издатель. – Я вижу, мужик, с тобой бесполезно иметь дело. Ты же ничего не соображаешь. Убирайся-ка ты подобру-поздорову. – Позвольте, любезный, – засопротивлялся, было, поэт. – А я говорю, проваливай отсюда, – повторил свой приказ издатель. – А то охрану позову. Последнее, что услышал Александр Сергеевич, закрывая за собой дверь, это как издатель сказал писарю раздражённо о посетителе: «Привязался же, сукин сын!» «Так вот, оказывается, кто я, – подумал Пушкин. – Надо Вяземскому сообщить».
Я упомянул Михалкова, но забыл рассказать, с каким уважением он относился к басням. Я сам слышал, как он заявил на всю страну, что за всю свою жизнь написал всего лишь две-три хорошие басни. Вот это пример! Главным редактором сатирического журнала «Фитиль» он тоже был неспроста. Такой вот у него был дар баснописца, басня ведь тоже сатира.
Ну вот наше издательство МСП им.св.св. Кирилла и Мефодия с удовольствием публикует начинающих и малоизвестных авторов, и в своих альманахах, и в серии «Славянское слово», где в течение нескольких лет даже была такая отдельная номинация «Басни и афоризмы». Об этом много написано на сайте. Но ждать, что в наше время издательство вас само найдёт и предложит опубликоваться, да еще и денег за это заплатит — не стоит.
Очень жаль, что наши издательства и возможные спонсоры совсем не интересуются молодыми, начинающими и просто неизвестными авторами. Мне вот, например, год назад из Франции сами предложили опубликовать три мои рассказа. Им почему-то интересно! Хорошо, хоть литсайты наши ещё живы на радость нам. А басню «Конфуз» я действительно написал в конце семидесятых. Вот такая особенность басен и притч — актуальны на все времена. О том, кстати, и нижеследующая басня моя. Ольга, я очень признателен Вам за все ободряющие слова! Всего Вам самого доброго!
Памфлет и Притча
Случается – Отправились в дорогу разом Памфлет и Притча. Памфлет орёт, Клеймит, ругается, Пугает всех сарказмом, Издевается, Упрёками наотмашь бьёт. А Притча рядышком идёт Задумчиво, прилично, Поклоны раздаёт, Подсказывает, учит, улыбается. Год вместе шли, устал Памфлет, Ни сил, ни голоса уж нет. И говорит он, издыхая: – Похоже, дальше мне никак. – Ну что ж! – Сказала Притча тут в ответ. – Большую жизнь не проживёшь, Всё время злясь, ворча и хая. А у меня судьба иная – На века.
Спасибо, Александр! Басня понравилась по всем пунктам. Трудно себе представить, что ей более сорока лет. И еще… с удивлением и даже с восторгом отношусь к тому, что это Ваш излюбленный жанр. Я это заметила еще тогда, когда читала басни первый раз. Сразу поняла: пишет мастер.
Спасибо, Ольга, за такое мнение о моих баснях — вдохновляет! «Скинуть сюда» пару басенок не получится, так как трудно разобраться, какие басни тут есть, а каких нет. Скину, пожалуй, самую первую свою «Конфуз», ей более сорока лет. Когда я преподавал неспециальные дисциплины в художественном учебном заведении, я вспомнил о ней и прочёл её студентам — вроде всё поняли. Вот она:
Конфуз
Пёс пудель Бим Был страсть любим В среде ценителей от Бога. Он рисовал давно и много, Имел и звания и фонд. Им восторгался весь бомонд В Москве, в Париже, в Праге, в Риме. В энциклопедии о Биме Была аж целая статья. Житья Такого псам другим Желал от сердца славный Бим. И тут-то с ним, Уже седым, Конфуз обидный приключился. Та баня, где он раньше мылся, За подворотнею как раз, Его поддела на заказ. Примерно год художник бился С идеей, с красками, с собой. И в результате получился Пейзаж с болонкой, как живой. Повесили картину в бане. А через день несут назад. – Клиенты наши говорят: «Давайте даму в крупном плане. Не полубоком, а с хвоста. И чтобы шерсть не так густа…» ______
Идея басни сей проста: Работа для таких судей Не стоит никаких идей.
Добро пожаловать к нам, Александр! Я знакома заочно с Вашими баснями, читала в интернете, когда готовилась к этой теме. Должна отметить, что у Вас, на самом деле, много басен. И они, без прикрас, классные, замечательные, современные… в основном, в стихотворном виде. Спасибо за предисловие, это тоже хорошее знакомство с автором. Так и хочется сказать по-пушкински: «А мы… ничем мы не блестим, Хоть Вам и рады простодушно». Вы можете сюда скинуть пару басенок для наших читателей? Буду Вам очень благодарна.
Всё очень интересно, толково, талантливо! Я пишу басни давно, теорию и историю этого жанра в необходимой мере знаю. Не писать басни не могу. Бросить сочинять их для меня означает бросить писать вообще. Хотя некоторые рассказы мои, четверостишия и частушки довольно известны, опубликованы за границей, используются в юмористических передачах абсолютно без какого-либо моего участия. А басни мои читают артисты, размещают видео в интернете, помещают на разных интернет-платформах (детские, по профессиям, в притчах) с картинками и комментариями, в учебных заведениях пишут по ним рефераты, сдают зачёты и т.д. Издано три книги. По поводу басен у меня даже рассказы есть. Например, «Басня и дебил», «Несчастные», «В лучах славы» (легко отыскиваются в любом поисковике, достаточно фамилию автора и название указать). Я рад, что так много авторов здесь, которые неравнодушны к басне. Чем больше, тем лучше для возрождения широкого интереса к такого великому жанру. Когда-то басни Крылова изображались на лубках и распространялись по всей России. Это важно ещё и потому, что с сатирой у нас беда, как таковой её просто нет. Сказал я это не для хвастовства, а для того, чтобы, кто прочтёт сие предисловие, поверили тому, что я кое-что в баснях понимаю. Думаю, что всё сказанное здесь про басни (планы, сюжеты, персонажи и прочее), знать обязательно надо. Однако, по моему глубокому убеждению, баснописцем ещё надо и родиться (я не о себе, что я насочинял время покажет и считать себя таковым даже не помышляю). Михалков тот же и без басен мог обойтись, но вот не смог, природа взяла своё. Вот в тему такой мой стишок:
Лирика баснописца
Ну, вот не лирик я, поймите, По сотворению стихов. Достал вас баснями, уймите, Уняться сам я не готов.
Гляжу на звёздные поляны, На золотые миражи, А в голове всё обезьяны, Коровы, змеи и ежи.
Вороны, дятлы, попугаи, Пингвины, голуби, орлы, И эти, чья судьба такая – Быть вечно глупыми – ослы.
Слоны, так те, ломая кроны, В любую басню сами прут. За ними львы, надев короны, Туда же царственно идут.
С такими верными друзьями, С такой компанией зверей Смеяться я могу годами Над недостатками людей.
То есть, если я, например, не лирик, то ничего с собой поделать не могу. Даже близко ничего похожего не в состоянии сочинить, как это получается у многих авторов этого замечательного сайта. И, наконец, про сам процесс написания басни — вот такой коротенький мой рассказ:
Несчастные
Суббота. Сижу, думаю. Стук в дверь. Открываю. – Давай! – предложил Вадим, показывая бутылку коньяка. – Выходной же. – Это у вас выходной. А у нас, писателей, самый что ни есть рабочий день. – Да какой ты писатель! – махнул бутылкой сосед, чуть меня не задел, и на кухню без спроса прошёл. – Баснописец несчастный. Куда ты рюмки прячешь? И закуску доставай. – Ну, ты нахал! Я же тебе объяснял, что у Крылова 236 басен, а у меня 118, ровно половина. Мне пахать и пахать ещё. – Да кому нужны твои басни! – скорчив брезгливую рожу, сказал Вадим. – Вон артист один сбежал из России, так его басни читают. А ты сидишь тут, в центре Москвы, и о тебе никто ни сном ни духом не подозревает. – Господи, ну сколько раз тебе повторять, что это не басни! Артист этот и себя и жанр позорит. Сам по себе злобный стишок не может быть басней. Басня, она, как такса. – Какая ещё такса? – удивился Вадим и налил. – Собака, которая со времён древнего Египта не изменилась. Те же уши и тот же хвост. Других собак скрещивали, преображали, а такса сохранилась в первозданном виде. Вот так и с басней, которую можно сотворить только, как басню. А этому учиться надо и особый дар иметь. – Да брось ты, поехали! Дай мне сюжет, и я завтра принесу тебе готовую басню, – заявил вдруг Вадим, опрокинув первую рюмку. – Ладно, запоминай. Допустим, пьяный кабан завалился на муравейник. Насекомые в панике. И тут один храбрый муравьишка кричит, что залезет сейчас на дерево и спрыгнет на кабана. Смотрите, хвастается заранее, как я ему хребет перешибу. Понял? – Понял, – ответил Вадим и снова налил. – А мораль? – Сам думай. Всё просто же. – А как назовём мой шедевр? – А как заблагорассудится. Главное, не бойся, пиши смело. Любые твои иносказания я пойму правильно. – Что значит, правильно? – Ну, вот есть у меня такая басня, например. В ней судят льва за то, что он убил шакала, который, мечтая прославиться, напал на него. – И что? – А то, что получаю я на эту басню гневный отзыв от одного молодого человека. Какой, дескать, нормальный шакал на льва нападать будет. Дебил он, что ли! – И что? – А то, что басню нельзя воспринимать буквально. У того же Крылова журавль сам свой нос к волку в пасть суёт. И про ворону он пишет, что она сыр во рту держала. А никакого рта у вороны нет. Понял? – Понял. – Или вот ещё пример. Написал я недавно басню про медведя, который порядок наводит. Заключение там такое. Когда порядка нет в своём краю, а ты решил вдруг навести его везде, то это значит, что нигде. – И что? – А то, что один, тоже молодой читатель, высказал мнение, что за такую басню меня точно посадят. – Не пудри мне мозги! – отрезал Вадим и опять налил. – А то и меня вместе с тобой посадят. Допивал он бутылку уже без моего участия. Я после двух рюмок отказался. Потому, что сто девятнадцатая басня давно томилась в компьютере, ожидая своего конца.
Воскресенье. Сижу, думаю. Стук в дверь. Открываю. – Давай! – предложил Вадим, показывая бутылку коньяка. – Выходной же. – Ты басню сочинил? – Про таксу, что ли? – Нет. – Про кабана? – Нет. – Про льва? – Нет. – Про шакала? – Нет. – Про ворону? – Нет. – Про медведя? – Нет. – Про тебя? – Нет. – А что, оригинально, басня про баснописца! – Да при чём здесь я! Ты же про муравья обещал написать. – А зачем? – удивился Вадим. – Ну какой нормальный муравей на кабана прыгать будет. Дебил он, что ли! – Всё ясно. И у тебя, значит, с иносказаниями проблема. Но ты над моралью-то хоть подумал? – Какая ещё мораль! – воскликнул Вадим. – Все морали давно… профукали, выражаясь без рифмы. Нам, айтишникам, она ни к чему. – Да какой ты айтишник! Программист несчастный. Откуда вы только берётесь такие? – Какие? – Без художественного мышления. – Из будущего мы, – улыбнулся Вадим. – А ты из прошлого.
* * * P.S. Очень прошу извинить меня за такой длинный комментарий. Но уж больно тема родная. Искренне желаю всем творческого вдохновения и удачи во всём!
Сукин сын
Случилось это лет двести назад в Москве. Старик один рассказывал, а ему другой старик, а тому третий и так далее вниз по счёту до тех самых времён. А теперь я вот рассказываю.
Приходит, значит, Пушкин к издателю со своей исторической драмой «Борис Годунов», а тот ему от ворот поворот.
– Да она сейчас даром никому не нужна, – не прочитав ни строчки, кроме названия, сказал издатель. – Делать тебе нечего было в ссылке, вот ты и марал бумагу. Лучше бы фермерством занялся в своём Михайловском. Представляешь, утром сходил в курятник, снял яички, пожарил на сальце с лучком, прикольно же.
– Какой ещё курятник, сударь! – возмутился великий поэт. – Это же Борис Годунов!
– И что? – равнодушно отреагировал издатель и, повернувшись к своему писарю, спросил: – Ты знаешь, кто такой Борис Годунов?
– Нет, – ответил тот. – Ельцина знаю, а других не знаю. Дворника, правда, нашего раньше так ещё звали. А теперь у нас другой дворник.
– А нового дворника как зовут? – спросил издатель.
– Абдулбашир, – ответил писарь.
– Вот видишь, – обратился к автору Годунова издатель. – Человек делом занят, улицы подметает, листья жёлтые в чёрный мешок складывает, а тут ты со своими листочками. Оставь их, если не жалко, он их тоже в мусор выбросит.
– Вы что тут с ума сошли! – снова возмутился Пушкин. – Яйца, сальце, Ельцин, Абдулбашкир!
– Абдулбашир, – поправил его писарь.
– Тем более! Вы можете мне объяснить, почему отказываете печатать Годунова?
– Повторяю, – сказал издатель. – Ни драмы, ни трагедии, ни стихи, прости господи, никому сейчас не нужны. Интернет, дело другое, блогеры там разные, ютубы, подкасты. Понял?
– Я русский человек! – гордо заявил Пушкин. – Я народный язык понимаю. И даже предпочитаю его литературному. А объединение их считаю своей заслугой.
– Ты мне голову не морочь, – перебил его издатель. – Какой ты русский, разобраться ещё надо. Чернявый шибко и кучерявый. А у таких денежки водятся. Если заплатишь, мы тебе не только Годунова твоего напечатаем, но и чёрта лысого.
– Я же автор! – в который уже раз возмутился Пушкин. – Это вы мне должны заплатить за мой труд, а не я вам.
– Ага, раскатал губы. – вставая из-за стола, произнёс издатель. – Я вижу, мужик, с тобой бесполезно иметь дело. Ты же ничего не соображаешь. Убирайся-ка ты подобру-поздорову.
– Позвольте, любезный, – засопротивлялся, было, поэт.
– А я говорю, проваливай отсюда, – повторил свой приказ издатель. – А то охрану позову.
Последнее, что услышал Александр Сергеевич, закрывая за собой дверь, это как издатель сказал писарю раздражённо о посетителе: «Привязался же, сукин сын!»
«Так вот, оказывается, кто я, – подумал Пушкин. – Надо Вяземскому сообщить».
* * *
Но ждать, что в наше время издательство вас само найдёт и предложит опубликоваться, да еще и денег за это заплатит — не стоит.
Памфлет и Притча
Случается –
Отправились в дорогу разом
Памфлет и Притча.
Памфлет орёт,
Клеймит, ругается,
Пугает всех сарказмом,
Издевается,
Упрёками наотмашь бьёт.
А Притча рядышком идёт
Задумчиво, прилично,
Поклоны раздаёт,
Подсказывает, учит, улыбается.
Год вместе шли, устал Памфлет,
Ни сил, ни голоса уж нет.
И говорит он, издыхая:
– Похоже, дальше мне никак.
– Ну что ж! –
Сказала Притча тут в ответ. –
Большую жизнь не проживёшь,
Всё время злясь, ворча и хая.
А у меня судьба иная –
На века.
* * *
Конфуз
Пёс пудель Бим
Был страсть любим
В среде ценителей от Бога.
Он рисовал давно и много,
Имел и звания и фонд.
Им восторгался весь бомонд
В Москве, в Париже, в Праге, в Риме.
В энциклопедии о Биме
Была аж целая статья.
Житья
Такого псам другим
Желал от сердца славный Бим.
И тут-то с ним,
Уже седым,
Конфуз обидный приключился.
Та баня, где он раньше мылся,
За подворотнею как раз,
Его поддела на заказ.
Примерно год художник бился
С идеей, с красками, с собой.
И в результате получился
Пейзаж с болонкой, как живой.
Повесили картину в бане.
А через день несут назад.
– Клиенты наши говорят:
«Давайте даму в крупном плане.
Не полубоком, а с хвоста.
И чтобы шерсть не так густа…»
______
Идея басни сей проста:
Работа для таких судей
Не стоит никаких идей.
* * *
Вы можете сюда скинуть пару басенок для наших читателей?
Буду Вам очень благодарна.
Любви высокие границы.
Звёзд откровений полоса
Над суетой земной станицы
Нам открывает мир чудес.
Там в Сад Эдемский змей залез.
И Ева руку протянула.
Зла чаша душу не минула.
Свернулась Вечность в дней спираль.
Закрылся Истины грааль,
Но милость Бога не престала.
Конец телес — души начало.
Мы среди далей счастье зрим.
И верность добрых дум храним.
Любовь воскресла, как заря,
Всем благо радости даря.
А это я к вашей басне комментарий-раздумье…
Ослу, как видно, повезло,
Прививка ведь большое зло…
А дураков немерено — Статистикой проверено…
Вот по этой-то причине
Экономят на вакцине.
Лирика баснописца
Ну, вот не лирик я, поймите,
По сотворению стихов.
Достал вас баснями, уймите,
Уняться сам я не готов.
Гляжу на звёздные поляны,
На золотые миражи,
А в голове всё обезьяны,
Коровы, змеи и ежи.
Медведи, лошади, лягушки,
Лисицы, зайцы, барсуки,
Собаки, волки, овцы, хрюшки,
Павлины, гуси, индюки.
Вороны, дятлы, попугаи,
Пингвины, голуби, орлы,
И эти, чья судьба такая –
Быть вечно глупыми – ослы.
Слоны, так те, ломая кроны,
В любую басню сами прут.
За ними львы, надев короны,
Туда же царственно идут.
С такими верными друзьями,
С такой компанией зверей
Смеяться я могу годами
Над недостатками людей.
То есть, если я, например, не лирик, то ничего с собой поделать не могу. Даже близко ничего похожего не в состоянии сочинить, как это получается у многих авторов этого замечательного сайта. И, наконец, про сам процесс написания басни — вот такой коротенький мой рассказ:
Несчастные
Суббота. Сижу, думаю. Стук в дверь. Открываю.
– Давай! – предложил Вадим, показывая бутылку коньяка. – Выходной же.
– Это у вас выходной. А у нас, писателей, самый что ни есть рабочий день.
– Да какой ты писатель! – махнул бутылкой сосед, чуть меня не задел, и на кухню без спроса прошёл. – Баснописец несчастный. Куда ты рюмки прячешь? И закуску доставай.
– Ну, ты нахал! Я же тебе объяснял, что у Крылова 236 басен, а у меня 118, ровно половина. Мне пахать и пахать ещё.
– Да кому нужны твои басни! – скорчив брезгливую рожу, сказал Вадим. – Вон артист один сбежал из России, так его басни читают. А ты сидишь тут, в центре Москвы, и о тебе никто ни сном ни духом не подозревает.
– Господи, ну сколько раз тебе повторять, что это не басни! Артист этот и себя и жанр позорит. Сам по себе злобный стишок не может быть басней. Басня, она, как такса.
– Какая ещё такса? – удивился Вадим и налил.
– Собака, которая со времён древнего Египта не изменилась. Те же уши и тот же хвост. Других собак скрещивали, преображали, а такса сохранилась в первозданном виде. Вот так и с басней, которую можно сотворить только, как басню. А этому учиться надо и особый дар иметь.
– Да брось ты, поехали! Дай мне сюжет, и я завтра принесу тебе готовую басню, – заявил вдруг Вадим, опрокинув первую рюмку.
– Ладно, запоминай. Допустим, пьяный кабан завалился на муравейник. Насекомые в панике. И тут один храбрый муравьишка кричит, что залезет сейчас на дерево и спрыгнет на кабана. Смотрите, хвастается заранее, как я ему хребет перешибу. Понял?
– Понял, – ответил Вадим и снова налил. – А мораль?
– Сам думай. Всё просто же.
– А как назовём мой шедевр?
– А как заблагорассудится. Главное, не бойся, пиши смело. Любые твои иносказания я пойму правильно.
– Что значит, правильно?
– Ну, вот есть у меня такая басня, например. В ней судят льва за то, что он убил шакала, который, мечтая прославиться, напал на него.
– И что?
– А то, что получаю я на эту басню гневный отзыв от одного молодого человека. Какой, дескать, нормальный шакал на льва нападать будет. Дебил он, что ли!
– И что?
– А то, что басню нельзя воспринимать буквально. У того же Крылова журавль сам свой нос к волку в пасть суёт. И про ворону он пишет, что она сыр во рту держала. А никакого рта у вороны нет. Понял?
– Понял.
– Или вот ещё пример. Написал я недавно басню про медведя, который порядок наводит. Заключение там такое. Когда порядка нет в своём краю, а ты решил вдруг навести его везде, то это значит, что нигде.
– И что?
– А то, что один, тоже молодой читатель, высказал мнение, что за такую басню меня точно посадят.
– Не пудри мне мозги! – отрезал Вадим и опять налил. – А то и меня вместе с тобой посадят.
Допивал он бутылку уже без моего участия. Я после двух рюмок отказался. Потому, что сто девятнадцатая басня давно томилась в компьютере, ожидая своего конца.
Воскресенье. Сижу, думаю. Стук в дверь. Открываю.
– Давай! – предложил Вадим, показывая бутылку коньяка. – Выходной же.
– Ты басню сочинил?
– Про таксу, что ли?
– Нет.
– Про кабана?
– Нет.
– Про льва?
– Нет.
– Про шакала?
– Нет.
– Про ворону?
– Нет.
– Про медведя?
– Нет.
– Про тебя?
– Нет.
– А что, оригинально, басня про баснописца!
– Да при чём здесь я! Ты же про муравья обещал написать.
– А зачем? – удивился Вадим. – Ну какой нормальный муравей на кабана прыгать будет. Дебил он, что ли!
– Всё ясно. И у тебя, значит, с иносказаниями проблема. Но ты над моралью-то хоть подумал?
– Какая ещё мораль! – воскликнул Вадим. – Все морали давно… профукали, выражаясь без рифмы. Нам, айтишникам, она ни к чему.
– Да какой ты айтишник! Программист несчастный. Откуда вы только берётесь такие?
– Какие?
– Без художественного мышления.
– Из будущего мы, – улыбнулся Вадим. – А ты из прошлого.
* * *
P.S. Очень прошу извинить меня за такой длинный комментарий. Но уж больно тема родная. Искренне желаю всем творческого вдохновения и удачи во всём!
«Как волки кость, нас гложет век,
Сминает жизни, как страницы…»