Писательство — это не хирургия и не педагогика, непосредственного влияния на отдельную судьбу или личность не имеет. А бездарная писанина тем более. Когда кто-то начинает переживать, что графоманы формируют у людей дурной вкус к слову, то я успокаиваю: во-первых, кто их читает-то? во-вторых, читатель тоже не дурак, способен почувствовать энергетику автора, передаваемую через слова. А создать определённую атмосферу, увести читателя за собой только талант может. Поэтому, опасность для общества представляют не графоманы, а озлобленные гении (или таланты)
Лен, да какая разница, как люди сами себя называют. Главное, как их назовут окружающие и потомки (для начала — дети и внуки). Каждый сам для себя определяет собственную ценность в творческой среде, взвешивая чужие мнения. Если у человека завышена самооценка, он считает себя настоящим писателем и не видит, что некоторые в этот момент прячут сочувственную улыбку, то это его личная печалька. А вообще-то, мания величия — это лучше, чем закомплексованность.
У нас ещё и конкурсы проводятся, и сборники совместные выходит, и реальные мероприятия бывают, где можно вживую пообщаться. так что вы пришли, куда надо!
Ирина, прочитала Ваш комментарий и поняла одну важную вещь: действительно, сейчас кто читает, тот и пишет! Значит, не надо расстраиваться, что читатели перевелись. Современный читатель — сам писатель. Раньше читали тоже далеко не все. Я, например, хорошо помню, что мало было любителей читать среди одноклассников, одногруппников и коллег по работе. Но были, конечно, и книгочеи. В то время они сами редко писали, потому что не было возможностей публиковать сочинения. А сейчас интернет превратил многих читателей в писателей. Вот и хорошо.
Интересно, какие люди вызвали дежурного врача, если, как выяснилось позже, она одна в палате осталась. Медсёстры сбежались? Тогда надо описать всё это, чтобы добавить слёз. Я не за количество переживаний, а за ясность повествования. Особенно, если рассказ «переживальческий». Значит, не надо отвлекать читателя от переживаний на обдумывание смысловых неувязок. Георгий, если честно, то я бы предпочла сначала почитать Ваше личное мнение о рассказе, а потом уже эти мутные рассуждения о музыке слога. Вы вместо рецензии слова посчитали и размазали их количество по вселенской философии. Между делом ляпнули, что рассказ Светланы не относится к интеллектуальной прозе. Потом радостно уведомили, что даже не думаете её хвалить (видимо, привычней хаять). Легко решили за неё, для чего она писала этот рассказ (приглашает читателя посопереживать — Ваши слова). И вс ё в таком духе.
Уважаемый Георгий! Вы привели человеческое восприятие к какой-то упрощённой схеме: читаю — рыдаю; дочитал — забыл. На самом деле, трагичные сюжеты, мастерски донесённые до аудитории, непременно оставляют шлейф мыслей. После ознакомления с переживательным сюжетом никто не запрещает читателю (слушателю, зрителю) переживать сколько душе угодно. Возьмём индийские фильмы. Полнометражка длится час-полтора. Если изъять оттуда песни и танцы, то времени на переживания остаётся ещё меньше. Однако барышни вполне успевают нарыдаться, а потом обсуждают с подругами и плачут, плачут. Видимо, размазывание сюжета по времени — это не лучший инструмент.
Я поняла ход Ваших мыслей, но не думаю, что Светлана Кожина захлопает в ладоши: Ура! Ура! Я осовила переживательный жанр!" Мне так кажется, что ей не похвалы нужны (для этого открылась рубрика «Кто похвалит меня лучше всех»), а реальные советы. Выразительная краткость — дело наживное, приходит с опытом. Уверена, что Светлана скоро освоит все тонкости.
Рассказ написан талантливо. Сюжет вызывает у читателя размышления о семейных ценностях. В общем-то, главная цель искусства достигнута — произведение учит добру. Если говорить о недостатках, то на мой придирчивый (очень придирчивый) взгляд, в тексте многовато «воды» налито: — подробные описания обстоятельств, которые можно убрать, вписав в действия и речи героев; — констатации настроений, в которых пребывают персонажи, как будто читатель не в состоянии догадаться, как чувствует себя человек в тех или иных условиях, как он реагирует на какие-то слова, и так далее.
Чтобы не быть голословной, сейчас приведу какой-нибудь отрывочек. Допустим, этот: «Ближе к ночи у неё поднялась температура. Вызвали дежурного врача, оказывается, загноились швы. Хирург прочистил рану. В палате женщина осталась одна, соседок расселили. И строго запретили ей куда-нибудь выходить. Егоровна со своей болезнью осталась один на один. Некому теперь её успокаивать! Некому поднести стакан воды! Больная женщина остро ощутила себя одинокой, не нужной своим родным людям. Взгляд блуждал по чистым бледно-голубым стенам просторной комнаты, тупо замирал на одном месте, ничего не видя. Перед её глазами вставала палата, где лежал её взрослый сын, её «мальчик». Несколько дней не отходила мать от медленно угасающего сыночка. Домой приходила, чтобы сварить куриный бульон, и с баночкой, завёрнутой в полотенце, торопилась к нему, пожелтевшему и исхудавшему, измождённому тяжёлой болезнью. Маленькой чайной ложечкой вливала понемногу ему в рот жидкий тёплый супчик».
Попробую убрать водичку: Ближе к ночи у неё поднялась температура. Дежурный врач сказал, что загноились швы, прочистил рану и строго запретил ходить. Егоровна со своей болезнью осталась один на один, потому что соседок расселили по другим палатам. Некому теперь её успокаивать! Некому поднести стакан воды! Взгляд блуждал по чистым бледно-голубым стенам, иногда замирал на одном месте. Перед глазами сразу вставала палата, где угасал сын. Её взрослый мальчик. Несколько дней не отходила от сыночка. Сбегает домой, чтобы сварить куриный бульон, и с баночкой, завёрнутой в полотенце, опять к нему, пожелтевшему и исхудавшему. Чайной ложечкой вливала ему в рот жидкий тёплый супчик.
Текст стал гораздо короче, и мне кажется, что ничего не потерял. Может быть, не все с этим согласятся. Если кто-то оспорит моё мнение, буду за это благодарна, ведь в споре рождается истина.
Когда кто-то начинает переживать, что графоманы формируют у людей дурной вкус к слову, то я успокаиваю: во-первых, кто их читает-то? во-вторых, читатель тоже не дурак, способен почувствовать энергетику автора, передаваемую через слова. А создать определённую атмосферу, увести читателя за собой только талант может. Поэтому, опасность для общества представляют не графоманы, а озлобленные гении (или таланты)
А х, сударыня, Вы, верно, согласитесь:
С колько у админа всяческих забот!
А ведь правда, Виталин,
Т олько наш родной админ
У правленческие функции несёт!
Р азрешает все проблемы
О бъясняет что-то нам.
В от такая вот Елена!
А х, как славно, трам-пам-пам!
Е динение и дружба коллектива -
Л енин лучший для портала результат!
Е й хотим мы пожелать
Н и тревог, ни бед не знать!
А про творчество мы скажем: так держать!
У дивительно красива
Р аспрелестный милый взгляд
А сатурову Елену поздравляем! Тра-ля-ля!
Ни тревог, ни бед не знать!
А про творчество мы скажем: так держать!
Ах, как славно, трам-пам-пам!
Только наш родной админ
Управленческие функции несёт!
А я тоже была на Вашей страничке! Поняла, что к нам пожаловал большой талант.
Раньше читали тоже далеко не все. Я, например, хорошо помню, что мало было любителей читать среди одноклассников, одногруппников и коллег по работе. Но были, конечно, и книгочеи. В то время они сами редко писали, потому что не было возможностей публиковать сочинения. А сейчас интернет превратил многих читателей в писателей. Вот и хорошо.
Я не за количество переживаний, а за ясность повествования. Особенно, если рассказ «переживальческий». Значит, не надо отвлекать читателя от переживаний на обдумывание смысловых неувязок.
Георгий, если честно, то я бы предпочла сначала почитать Ваше личное мнение о рассказе, а потом уже эти мутные рассуждения о музыке слога. Вы вместо рецензии слова посчитали и размазали их количество по вселенской философии. Между делом ляпнули, что рассказ Светланы не относится к интеллектуальной прозе. Потом радостно уведомили, что даже не думаете её хвалить (видимо, привычней хаять). Легко решили за неё, для чего она писала этот рассказ (приглашает читателя посопереживать — Ваши слова). И вс ё в таком духе.
На самом деле, трагичные сюжеты, мастерски донесённые до аудитории, непременно оставляют шлейф мыслей. После ознакомления с переживательным сюжетом никто не запрещает читателю (слушателю, зрителю) переживать сколько душе угодно.
Возьмём индийские фильмы. Полнометражка длится час-полтора. Если изъять оттуда песни и танцы, то времени на переживания остаётся ещё меньше. Однако барышни вполне успевают нарыдаться, а потом обсуждают с подругами и плачут, плачут.
Видимо, размазывание сюжета по времени — это не лучший инструмент.
Мне так кажется, что ей не похвалы нужны (для этого открылась рубрика «Кто похвалит меня лучше всех»), а реальные советы. Выразительная краткость — дело наживное, приходит с опытом. Уверена, что Светлана скоро освоит все тонкости.
Если говорить о недостатках, то на мой придирчивый (очень придирчивый) взгляд, в тексте многовато «воды» налито:
— подробные описания обстоятельств, которые можно убрать, вписав в действия и речи героев;
— констатации настроений, в которых пребывают персонажи, как будто читатель не в состоянии догадаться, как чувствует себя человек в тех или иных условиях, как он реагирует на какие-то слова, и так далее.
Чтобы не быть голословной, сейчас приведу какой-нибудь отрывочек. Допустим, этот:
«Ближе к ночи у неё поднялась температура. Вызвали дежурного врача, оказывается, загноились швы. Хирург прочистил рану. В палате женщина осталась одна, соседок расселили. И строго запретили ей куда-нибудь выходить. Егоровна со своей болезнью осталась один на один. Некому теперь её успокаивать! Некому поднести стакан воды!
Больная женщина остро ощутила себя одинокой, не нужной своим родным людям. Взгляд блуждал по чистым бледно-голубым стенам просторной комнаты, тупо замирал на одном месте, ничего не видя. Перед её глазами вставала палата, где лежал её взрослый сын, её «мальчик». Несколько дней не отходила мать от медленно угасающего сыночка. Домой приходила, чтобы сварить куриный бульон, и с баночкой, завёрнутой в полотенце, торопилась к нему, пожелтевшему и исхудавшему, измождённому тяжёлой болезнью. Маленькой чайной ложечкой вливала понемногу ему в рот жидкий тёплый супчик».
Попробую убрать водичку:
Ближе к ночи у неё поднялась температура. Дежурный врач сказал, что загноились швы, прочистил рану и строго запретил ходить. Егоровна со своей болезнью осталась один на один, потому что соседок расселили по другим палатам. Некому теперь её успокаивать! Некому поднести стакан воды!
Взгляд блуждал по чистым бледно-голубым стенам, иногда замирал на одном месте. Перед глазами сразу вставала палата, где угасал сын. Её взрослый мальчик. Несколько дней не отходила от сыночка. Сбегает домой, чтобы сварить куриный бульон, и с баночкой, завёрнутой в полотенце, опять к нему, пожелтевшему и исхудавшему. Чайной ложечкой вливала ему в рот жидкий тёплый супчик.
Текст стал гораздо короче, и мне кажется, что ничего не потерял. Может быть, не все с этим согласятся. Если кто-то оспорит моё мнение, буду за это благодарна, ведь в споре рождается истина.