Как пожар, порой горит В узких окнах, свет заката. Сердцу что-то говорит: «Всё проходит без возврата!» Всё имеет свой итог, У всего своя дорога… Нас рассудит только Бог У последнего порога. Что мы можем принести В эти старческие руки: Запоздалое «прости» За ошибки, что в разлуке Совершили? Боже мой! У кого их не бывает!?
Как же хочется «домой»! Только Пётр* не открывает…
На закате нежнее краски, Чётче контуры, резче звук; На закате хочу я ласки Твоих глаз, твоих губ, твоих рук. Ты обнимешь — и сердце бьётся, Словно выскочить хочет. Ах! Только вновь надо мной смеётся Перепёлка в ближних полях. И кукушка года считает: Сколько счастья продлится срок? Счастье — облачком в небе тает… Купол неба чист и высок. Видишь, вновь серебрятся росы, Где по травам к тебе я шла? Возвращусь я домой, мать спросит: Где сегодня всю ночь была? Промолчу, опьянев от объятий, Нашей тайны не выдам ей. Может лишь измятое платье Быть свидетелем страсти твоей.
(конкурс пейзажно-философской лирики с образом реки в центре)
А что такое философская лирика? «Философская лирика, также философская поэзия — поэзия, направленная на философское осмысление мира и человека и являющаяся проявлением философских взглядов лирического героя. Характерными чертами философской лирики является художественная установка на познание сущностных проблем бытия, времени и пространства.».
Я внимательно проанализировала все конкурсные стихи, искала в них «осмысление мира и человека», но — почти в каждом стихотворении — находила только пейзаж!
По моему скромному мнению, к пейзажно-философской лирике относятся стихи Георгия Костина и Вадима Сергеева.
Стихи Челнокова Вячеслава («Встреча») волшебно красивы, но это только пейзаж! Всё на реке готово к встрече… Садовый водосбор отцвёл, поник. В тиши застрекотал большой кузнечик, В закатном солнце сосны словно свечи, К запруде стрекоза летит под вечер. Свет меркнущий на глубину проник, И всплыло чудо — месяца двойник. К плотине с рокотом течёт напиток млечный, Пьют жадно лунные медовые уста Из чаши отражения моста. Сейчас взойдёт звезда, печаль излечит.
Привожу комментарий председателя жюри конкурса «Салют Победы» В. Салтановой: «Монолог блокадницы Ленинграда» Галины Скударёвой берёт за душу, прежде всего, благодаря своему сюжету – хотя надо понимать, что браться за такие болевые, сложные темы это всегда риск и опасность. В чём опасность? Можно впасть в слезливость, в манерничание или пытаться выжать из читателя эмоции педалированием каких-то тяжёлых подробностей или излишними физиологизмами. В данном стихотворении тоже есть такая тенденция к прямому высказыванию – я имею в виду слово «трупы», например, или строчку «Знаю: скоро мне мёртвой лежать». В художественном произведении всегда предпочтительнее дать образ, метафору, прибегнуть к аллегории, чем употребить прямое название. Образ, аллегория воздействуют на читательское воображение, проникают в сознание с помощью ассоциаций, а не лупят по голове реалистичными и даже натуралистичными картинами ужасов. Этот закон касается не только темы смерти, конечно – но и любых других. И ещё не очень понятно, что значит «отлетевшие души чту» – здесь речь идёт о том, что героиня их считает, то есть пересчитывает, или почитает, то есть уважает? Для меня смысл остался невнятным. А вот сам сюжет здесь интересен, он задевает за живое. И образное выражение «И голодная тишина // Обволакивает планету» очень удачное. Вот больше бы опираться именно на такие художественные приёмы.
1\ Может свести автора с ума, если он перфекционист. 2\ Всегда надо учиться новому, много путешествовать, общаться с людьми. Нужно досконально изучить материал прежде, чем начать писать о чём либо. 3\ Вдохновение живёт внутри нас, но его надо подпитывать внешними событиями. 4\ Есть несколько российских сериалов на эту тему, не помню названий.
Потеряла я вечером слово, Что придумала для тебя. Не хочу я снова и снова Тратить нежность слов, не любя. С губ слетая, становятся ложью, В вихре дней засыхают, шурша. Так зачем пустоту в мире множить? Ведь в ответе за слово — душа!
ДУВАН ДУВА́Н (от тюрк. divan — собрание, совет), у казаков — военная добыча. С момента зарождения казачества походы «за зипунами» и «ясырем (см. ЯСЫРЬ)» являлись одним из главных источников существования казачьих сообществ. Все захваченное добро и трофеи складывались в общий котел и передавались на хранение в походную войсковую казну. Лишь по окончании похода казаки собирались вместе «дуван дуванить» — производить дележ. Происходило это перед въездом в станицу или городок на дуванном кургане. Доля каждого зависела от отличия и степени личного участия в боях, учитывалось также пребывание на выборных войсковых должностях во время похода. Долю погибших получали родственники. Часть добычи жертвовалась православным монастырям и церквям (в частности, на помин души усопших); туда же на переплавку на колокола отдавались разбитые трофейные пушки. Существовало и нерушимое правило: «Без атамана дуван не дуванят». Именно он предлагал на суд участников похода правила и принципы дележа и выделял отличившихся на поле брани. Пай самого предводителя был в несколько раз больше, чем у рядового казака. Повышенное вознаграждение ожидало походного есаула и других выборных начальников. Эти правила просуществовали в иррегулярных полках Российской империи вплоть до середины 19 века. Официально их отменили лишь во времена правления Николая I (см. НИКОЛАЙ I Павлович). Но дуванный дух среди казачества оставался жить еще довольно
Как пожар, порой горит
В узких окнах, свет заката.
Сердцу что-то говорит:
«Всё проходит без возврата!»
Всё имеет свой итог,
У всего своя дорога…
Нас рассудит только Бог
У последнего порога.
Что мы можем принести
В эти старческие руки:
Запоздалое «прости»
За ошибки, что в разлуке
Совершили? Боже мой!
У кого их не бывает!?
Как же хочется «домой»!
Только Пётр* не открывает…
*Апостол Пётр — хранитель ключей от рая.
Чётче контуры, резче звук;
На закате хочу я ласки
Твоих глаз, твоих губ, твоих рук.
Ты обнимешь — и сердце бьётся,
Словно выскочить хочет. Ах!
Только вновь надо мной смеётся
Перепёлка в ближних полях.
И кукушка года считает:
Сколько счастья продлится срок?
Счастье — облачком в небе тает…
Купол неба чист и высок.
Видишь, вновь серебрятся росы,
Где по травам к тебе я шла?
Возвращусь я домой, мать спросит:
Где сегодня всю ночь была?
Промолчу, опьянев от объятий,
Нашей тайны не выдам ей.
Может лишь измятое платье
Быть свидетелем страсти твоей.
Тот, верно, не может не знать вдохновенья!
Оно — в этих красках небесных разлито
И было испрошено долгой молитвой.
А небо наполнено криками чаек…
И ласковым ветром нас море встречает,
И бьётся о берег, бессонно хлопочет,
И будто сказать что-то важное хочет.
А брызги волны, разбиваясь в минуты,
Готовят для нас новых странствий маршруты.
Куда поплывём — мы не ведаем сами —
Под полными ветра надежд парусами.
вспоминаем строки Фета.
Подняли настроение!
А что такое философская лирика?
«Философская лирика, также философская поэзия — поэзия, направленная на философское осмысление мира и человека и являющаяся
проявлением философских взглядов лирического героя. Характерными чертами философской лирики является художественная установка
на познание сущностных проблем бытия, времени и пространства.».
Я внимательно проанализировала все конкурсные стихи, искала в них «осмысление мира и человека», но — почти в каждом стихотворении — находила только пейзаж!
По моему скромному мнению, к пейзажно-философской лирике относятся стихи Георгия Костина и Вадима Сергеева.
Стихи Челнокова Вячеслава («Встреча») волшебно красивы, но это только пейзаж!
Всё на реке готово к встрече…
Садовый водосбор отцвёл, поник.
В тиши застрекотал большой кузнечик,
В закатном солнце сосны словно свечи,
К запруде стрекоза летит под вечер.
Свет меркнущий на глубину проник,
И всплыло чудо — месяца двойник.
К плотине с рокотом течёт напиток млечный,
Пьют жадно лунные медовые уста
Из чаши отражения моста.
Сейчас взойдёт звезда, печаль излечит.
«Монолог блокадницы Ленинграда» Галины Скударёвой берёт за душу, прежде всего, благодаря своему сюжету – хотя надо понимать, что браться за такие болевые, сложные темы это всегда риск и опасность. В чём опасность? Можно впасть в слезливость, в манерничание или пытаться выжать из читателя эмоции педалированием каких-то тяжёлых подробностей или излишними физиологизмами. В данном стихотворении тоже есть такая тенденция к прямому высказыванию – я имею в виду слово «трупы», например, или строчку «Знаю: скоро мне мёртвой лежать». В художественном произведении всегда предпочтительнее дать образ, метафору, прибегнуть к аллегории, чем употребить прямое название. Образ, аллегория воздействуют на читательское воображение, проникают в сознание с помощью ассоциаций, а не лупят по голове реалистичными и даже натуралистичными картинами ужасов. Этот закон касается не только темы смерти, конечно – но и любых других. И ещё не очень понятно, что значит «отлетевшие души чту» – здесь речь идёт о том, что героиня их считает, то есть пересчитывает, или почитает, то есть уважает? Для меня смысл остался невнятным. А вот сам сюжет здесь интересен, он задевает за живое. И образное выражение «И голодная тишина // Обволакивает планету» очень удачное. Вот больше бы опираться именно на такие художественные приёмы.
2\ Всегда надо учиться новому, много путешествовать, общаться с людьми. Нужно досконально изучить материал прежде,
чем начать писать о чём либо.
3\ Вдохновение живёт внутри нас, но его надо подпитывать внешними событиями.
4\ Есть несколько российских сериалов на эту тему, не помню названий.
Что придумала для тебя.
Не хочу я снова и снова
Тратить нежность слов, не любя.
С губ слетая, становятся ложью,
В вихре дней засыхают, шурша.
Так зачем пустоту в мире множить?
Ведь в ответе за слово — душа!
Так мы далеко дойдём… До абсурда.
ДУВА́Н (от тюрк. divan — собрание, совет), у казаков — военная добыча. С момента зарождения казачества походы «за зипунами» и «ясырем (см. ЯСЫРЬ)» являлись одним из главных источников существования казачьих сообществ. Все захваченное добро и трофеи складывались в общий котел и передавались на хранение в походную войсковую казну. Лишь по окончании похода казаки собирались вместе «дуван дуванить» — производить дележ. Происходило это перед въездом в станицу или городок на дуванном кургане. Доля каждого зависела от отличия и степени личного участия в боях, учитывалось также пребывание на выборных войсковых должностях во время похода. Долю погибших получали родственники. Часть добычи жертвовалась православным монастырям и церквям (в частности, на помин души усопших); туда же на переплавку на колокола отдавались разбитые трофейные пушки. Существовало и нерушимое правило: «Без атамана дуван не дуванят». Именно он предлагал на суд участников похода правила и принципы дележа и выделял отличившихся на поле брани. Пай самого предводителя был в несколько раз больше, чем у рядового казака. Повышенное вознаграждение ожидало походного есаула и других выборных начальников. Эти правила просуществовали в иррегулярных полках Российской империи вплоть до середины 19 века. Официально их отменили лишь во времена правления Николая I (см. НИКОЛАЙ I Павлович). Но дуванный дух среди казачества оставался жить еще довольно