Сергей, добрый день. Это зависит от формата начального текста. Ваша работа размещена в конкурсном модуле, теперь через редактирование вы можете её отформатировать.
Спасибо, Наталья! Благодарю за подарки. Надеюсь, Лола Уткировна передала Вам подарки из Архангельска? (Это от издательского центра *Лоция*, где я издавала книгу).
Очевидно, что представленное стихотворение никого из участников обсуждения не оставило равнодушным. В каждом комментарии, как мне кажется, есть слова или фразы, характеризующие автора. Они, как кусочки пазла, пока разрозненны, но если собрать их воедино, то можно воскликнуть: «Маска, я тебя знаю!» Ну что ж, подождём ещё немного…
Александр, спасибо, что присоединились к обсуждению и таким подробным и аргументированным разбором. Мне очень импонирует сделанный вами вывод: «Порой кажущаяся несуразица пленяет мир, строки западают в сознание, а автор и его произведение становится бессмертным».
Прочитал все комментарии, жаль, что оказался не в первых, все уже разобрали «по косточкам», но сколько читателей, столько и мнений. Есть общие критерии техники сложения стихов, их значимости в поэтическом, художественном уровне. Есть различные течения, стили. Я предпочитаю классический, но не против и поэксперементировать. Данное стихотворение скорее классическое по построению, рифме, ритму, но без четких ориентиров, замысла. Это всплеск настроения и дальше — куда кривая выведет. А она никуда не вывела, нет коды.
Пока теснится взгляд под веком, пока от мышц неотделим / здесь физическое «мышц» огрубляет, приземляет взгляд, как птицу без крыльев. ты сам к себе привязан крепко / «сам к себе» — сомнительный тезис. Скорее, ты оторван от всего мира, варишься в себе, не зная, что за вЕками. цепями напряжённой тьмы.
Но стоит только распахнуться, раскрыться, счастья пожелав, — под веки свет и мир набьются, и ты в себе уже не прав. Небрежная рифма «распахнутся-набьются» сразу снижают уровень до примитива. «Под веки свет и мир набьются...» Действительно, как сказали уже выше, свет, это не песок, не мусор. И как свет и мир сочетаются вместе, но во множественном числе? Свет может проникнуть, акокомулироваться, это энергия, а мир имеет несколько толкований. Окружающий мир может сконцентрироваться под веками или в мыслях, я уже не говорю о мире, который противоположен войне. И хотя свет и мир вроде близки по смыслу как нечто доброе, они все равно не набиваются, они приходят, озаряют, согревают…
Ты не имеешь права верить /почему «не имеешь право»? Мы как раз склонны больше верить… в то, что захватывает взор, — ведь, как за веками, за дверью другие свет и горизонт.
Осколки взрыва — мчатся взгляды, чтоб намагниченно упасть / тоже сомнительный тезис. Взгляд притягивается, это верно, но почему только ко всему чужому? туда, где всё чужое рядом… Темно, смыкает веки страсть / а это вообще лишь привязка к рифме, вызывающая недоумение. О страсти здесь не было до этого ни слова.
А вообще, совершенных стихов не бывает. Есть удачные, попавшие в настроение, образные, словно выписанные сочными, точными красками и потому западающие миллионам в души. Были поэты (и наверное еще будут), входящие в наше сознание одним стихотворением, одной строфой или даже строчкой. И есть тысячи тонн «словесной руды». Но без руды не будет и золота. Так что стихи уважаемого автора — лишь хороший повод поразмыслить нам еще раз, потренироваться на его ошибках или достоинствах. Порой кажущаяся несуразица пленяет мир, строки западают в сознание, а автор и его произведение становится бессмертным…
Виктор, как я уже писала выше, автор согласился на открытое обсуждение, значит, он готов выслушать любое мнение. А примет он (она) его или поспорит — увидим.
Было бы любопытно прочесть эту книгу, так как личность графа Игнатьева очень интересная и неоднозначна оцениваемая историками, особенно его современниками.
Ну что ж, подождём ещё немного…
Пока теснится взгляд под веком,
пока от мышц неотделим / здесь физическое «мышц» огрубляет, приземляет взгляд, как птицу без крыльев.
ты сам к себе привязан крепко / «сам к себе» — сомнительный тезис. Скорее, ты оторван от всего мира, варишься в себе, не зная, что за вЕками.
цепями напряжённой тьмы.
Но стоит только распахнуться,
раскрыться, счастья пожелав, —
под веки свет и мир набьются,
и ты в себе уже не прав.
Небрежная рифма «распахнутся-набьются» сразу снижают уровень до примитива. «Под веки свет и мир набьются...» Действительно, как сказали уже выше, свет, это не песок, не мусор. И как свет и мир сочетаются вместе, но во множественном числе? Свет может проникнуть, акокомулироваться, это энергия, а мир имеет несколько толкований. Окружающий мир может сконцентрироваться под веками или в мыслях, я уже не говорю о мире, который противоположен войне. И хотя свет и мир вроде близки по смыслу как нечто доброе, они все равно не набиваются, они приходят, озаряют, согревают…
Ты не имеешь права верить /почему «не имеешь право»? Мы как раз склонны больше верить…
в то, что захватывает взор, —
ведь, как за веками, за дверью
другие свет и горизонт.
Осколки взрыва — мчатся взгляды,
чтоб намагниченно упасть / тоже сомнительный тезис. Взгляд притягивается, это верно, но почему только ко всему чужому?
туда, где всё чужое рядом…
Темно, смыкает веки страсть / а это вообще лишь привязка к рифме, вызывающая недоумение. О страсти здесь не было до этого ни слова.
А вообще, совершенных стихов не бывает. Есть удачные, попавшие в настроение, образные, словно выписанные сочными, точными красками и потому западающие миллионам в души. Были поэты (и наверное еще будут), входящие в наше сознание одним стихотворением, одной строфой или даже строчкой. И есть тысячи тонн «словесной руды». Но без руды не будет и золота. Так что стихи уважаемого автора — лишь хороший повод поразмыслить нам еще раз, потренироваться на его ошибках или достоинствах. Порой кажущаяся несуразица пленяет мир, строки западают в сознание, а автор и его произведение становится бессмертным…