Поэтам Армении. Донёсся с гор далёких, с Арарата. Ваш аромат. Конечно, мята. И под ногой трава примята. И в садике горюет Сирануш. Бараньих тучных туш Остался лёгкий привкус. Тут пряли шерсть и пили всласть вино. Наверное, пино… Но вряд ли.Может быть, Кахет? О! Изумительный букет! И этот тост за вас! В тревожный самый час. Перед рассветом. Ах, лето! В честь твою трубач играет туш. Но всё скорбит в беседке Сирануш… _______________ 18 июля 2024 г.
Не просто делать добрые дела Пятилетний Серёжка, стоя на цыпочках и налегая грудью на подоконник, тянулся к залитому дождём окну. На улице было пасмурно, ветрено. Он периодически вздыхал, всхлипывал, смахивал со щёк слёзы. В квартире стояла тишина. Серёжка был поглощён размышлениями. — Почему – думал он – взрослые такие странные? Учат, что надо делать добрые дела, а часто это заканчивается наказанием или обидой… Мальчуган шмыгнул носом, переступил с ноги на ногу, уткнулся лбом в холодное оконное стекло. Он был один. Родители на работе, сестрёнка в школе, бабушка ушла в магазин, а он не пошёл в детский сад, потому что болел ветрянкой. — Вот сестра, Наташка, расстроилась, что в дневнике тройка появилась. Всё говорила – ну, хоть бы четвёрка, а то попадёт. Чтобы этого не случилось, я и пририсовал тройку с другой стороны, только наоборот. Так ей замечание сделали в школе, а меня дома в угол поставили. Я же хотел, как лучше, я думал, чем больше, тем лучше, поэтому и нарисовал восьмёрку. Может, нужно было одним цветом, а я к синей тройке прибавил зелёную? — А в воскресенье, когда мама и папа собирались в театр, мама, глядя в зеркало, вздохнула, проведя пальцами возле глаз. На папин вопрос ответила: – Ох уж это зеркало! Новые морщинки показывает, старею! – и улыбнулась грустно. Мне тоже стало грустно. Чтобы мама не старела и не огорчалась, я решил действовать. Пока бабушка с Наташей на кухне готовили пирог, я коричневой краской, что папа на балконе красил ящики для рассады, закрасил зеркало так, что ни одного пятнышка не осталось. Пусть оно стареет, а не моя мама в нём! А меня опять в угол. Хоть бы разобрались! Эх, взрослые! Ещё с насмешкой «маляром» называют. Серёжка увидел, как из булочной напротив дома вышла бабушка и начала торопливо переходить улицу, плотнее поправив шарф на голове. Дождь лил сильный. Когда бабушка собиралась в магазин, он только капал, но тучи нависали тяжёлые, серые. Серёжке совсем не хотелось, чтобы бабушка шла за покупками по такой погоде, и он спрятал зонтик на вешалке под пальто. А потом ему срочно понадобилось сходить в одно секретное место, и как раз в это время бабушка ушла без зонта… Услышав звук открывающейся двери, Серёжка выбежал в прихожую. Бабушка, стряхивая капли дождя с шарфа и плаща, укоризненно спросила: — Ты куда спрятал зонт, негодник? — Нет, бабушка, я годник! Годник! – горестно всхлипнул внук, — я думал, хоть ты меня понимаешь, ведь говорят: старый, что малый! Я думал, ты без зонта не пойдёшь, хотел как лучше! А ты, ты… Нижняя губа его вдруг вспухла корытцем и по щекам покатились горошины слёз… Через час примирившиеся бабушка и внук пили чай с пышными горячими оладьями и рассуждали о том, что сделать доброе дело не так уж просто. Прежде всего нужно знать, что оно будет добрым.
Хороший писатель… Евгений Иванович Носов относится к представителям деревенской и военной прозы. Его творчество отражает абсолютно реалистичную жизнь простых крестьян. Все его произведения пропитаны русским духом. Умение образно описывать происходящие действия, выделяет его произведения. … А конференция правильная и нужная. Столько вопросов осветили. Я бы с удовольствием послушала фольклоризм прозы Е. Носова.
Опаленными пятнами на небесной простыни стопленный день разлил прожитую суету. Она исчезнет тленным небытием в закатной дымке летнего тумана. В ночном безмолвии слышится мелодия собственной души. Эхом доносятся чей — то ворчливый питерский фагот, озорная девичья флейта, незатейливая еврейская скрипочка, амбициозная и пафосная бальзаковская арфа. Совсем близко играет желанный подтянутый саксофон, и звучит моя старинная семиструнная гитара, дорогой длинною опять зовущая к цыганам. Россыпью созвездий планов, идей и креативного движа зажигаются звезды надежды, добра и оптимизма. Я люблю тебя, Жизнь.
Притча «Добро и Зло» Издалека, с разных сторон, ехали два всадника. С правой стороны спешил веселый и добрый, в светлой одежде наездник. С левого пути торопился злой, гневный и весь в темном одеянии силуэт. Их тропы привели к общей дороге. Поравнявшись, один улыбнулся другому, сказав: — Здравствуй, молодец, куда путь держишь? — Вперед, — буркнул второй, зло скривив рот. — И мне туда же, — улыбнулся первый. Ничего не ответил второй, лишь ускорил своего коня и еще хуже насупился. Чем — то нехорошим повеяло от него, отталкивающим, мерзким… — Давай знакомиться, — предложил первый. — Я — Добро, несу людям радость. — А я — Зло, — рыкнул второй и зыркнул на него красными, безумными глазами, — несу твоим людям гадость. Не испугалось его Добро, а ответило ему так: — Не по пути нам с тобой дальше… и свернуло на другую дорогу, просторную и светлую. — Скатертью дорожка! — крикнуло злобное Зло и расхохоталось диким смехом. Никак не отреагировало Добро, убегая от него подальше, улыбаясь попутному свежему ветру.
Вот только чача и сациви — это уже грузинская кухня, а сациви нацедить в бокал не получится, так как это соус.
Донёсся с гор далёких, с Арарата.
Ваш аромат.
Конечно, мята.
И под ногой трава примята.
И в садике горюет Сирануш.
Бараньих тучных туш
Остался лёгкий привкус.
Тут пряли шерсть и пили всласть вино.
Наверное, пино…
Но вряд ли.Может быть, Кахет?
О! Изумительный букет!
И этот тост за вас!
В тревожный самый час.
Перед рассветом.
Ах, лето!
В честь твою трубач играет туш.
Но всё скорбит в беседке Сирануш…
_______________
18 июля 2024 г.
Пятилетний Серёжка, стоя на цыпочках и налегая грудью на подоконник, тянулся к залитому дождём окну. На улице было пасмурно, ветрено. Он периодически вздыхал, всхлипывал, смахивал со щёк слёзы. В квартире стояла тишина. Серёжка был поглощён размышлениями.
— Почему – думал он – взрослые такие странные? Учат, что надо делать добрые дела, а часто это заканчивается наказанием или обидой…
Мальчуган шмыгнул носом, переступил с ноги на ногу, уткнулся лбом в холодное оконное стекло. Он был один. Родители на работе, сестрёнка в школе, бабушка ушла в магазин, а он не пошёл в детский сад, потому что болел ветрянкой.
— Вот сестра, Наташка, расстроилась, что в дневнике тройка появилась. Всё говорила – ну, хоть бы четвёрка, а то попадёт. Чтобы этого не случилось, я и пририсовал тройку с другой стороны, только наоборот. Так ей замечание сделали в школе, а меня дома в угол поставили. Я же хотел, как лучше, я думал, чем больше, тем лучше, поэтому и нарисовал восьмёрку. Может, нужно было одним цветом, а я к синей тройке прибавил зелёную?
— А в воскресенье, когда мама и папа собирались в театр, мама, глядя в зеркало, вздохнула, проведя пальцами возле глаз. На папин вопрос ответила:
– Ох уж это зеркало! Новые морщинки показывает, старею! – и улыбнулась грустно.
Мне тоже стало грустно. Чтобы мама не старела и не огорчалась, я решил действовать. Пока бабушка с Наташей на кухне готовили пирог, я коричневой краской, что папа на балконе красил ящики для рассады, закрасил зеркало так, что ни одного пятнышка не осталось. Пусть оно стареет, а не моя мама в нём! А меня опять в угол. Хоть бы разобрались! Эх, взрослые! Ещё с насмешкой «маляром» называют.
Серёжка увидел, как из булочной напротив дома вышла бабушка и начала торопливо переходить улицу, плотнее поправив шарф на голове. Дождь лил сильный.
Когда бабушка собиралась в магазин, он только капал, но тучи нависали тяжёлые, серые. Серёжке совсем не хотелось, чтобы бабушка шла за покупками по такой погоде, и он спрятал зонтик на вешалке под пальто. А потом ему срочно понадобилось сходить в одно секретное место, и как раз в это время бабушка ушла без зонта…
Услышав звук открывающейся двери, Серёжка выбежал в прихожую. Бабушка, стряхивая капли дождя с шарфа и плаща, укоризненно спросила:
— Ты куда спрятал зонт, негодник?
— Нет, бабушка, я годник! Годник! – горестно всхлипнул внук, — я думал, хоть ты меня понимаешь, ведь говорят: старый, что малый! Я думал, ты без зонта не пойдёшь, хотел как лучше! А ты, ты…
Нижняя губа его вдруг вспухла корытцем и по щекам покатились горошины слёз…
Через час примирившиеся бабушка и внук пили чай с пышными горячими оладьями и рассуждали о том, что сделать доброе дело не так уж просто. Прежде всего нужно знать, что оно будет добрым.
… А конференция правильная и нужная. Столько вопросов осветили. Я бы с удовольствием послушала фольклоризм прозы Е. Носова.
Яйца и кефир немножко,
Все красиво нарублю,
Прежде яйца я сварю.
Зелень с грядки соберу
И в окрошку накрошу,
Ешьте, дети и большие,
В дни такие вот лихие!!!
В ночном безмолвии слышится мелодия собственной души. Эхом доносятся чей — то ворчливый питерский фагот, озорная девичья флейта, незатейливая еврейская скрипочка, амбициозная и пафосная бальзаковская арфа. Совсем близко играет желанный подтянутый саксофон, и звучит моя старинная семиструнная гитара, дорогой длинною опять зовущая к цыганам.
Россыпью созвездий планов, идей и креативного движа зажигаются звезды надежды, добра и оптимизма.
Я люблю тебя, Жизнь.
Помню детство… Как белые хаты
Утопали в цветении пышном,
Урожаем дарили богатым
Сливы, персики, яблони, вишни.
Помню с вишнями спелыми тазик,
Скалкой тонко раскатано тесто…
Помню, с бабушкой — будни, как праздник! — Мы лепили вареники вместе.
Сок стекал по рукам темно-алый — Сладкий! — осы пропустят едва ли!
А в кастрюльке вода закипала,
И вареники дружно всплывали.
Ах, уже предвкушение близко!
Вот в руках у бабули шумовка…
Сахарку, чтоб не слиплись, и миску
Потрясти аккуратно и ловко.
Горячо! Ждёшь, пока охолонут,
А потом… А потом объеденье!
… Отчий дом и село… Грусти омут…
Нет дороги туда, возвращенья…
Издалека, с разных сторон, ехали два всадника. С правой стороны спешил веселый и добрый, в светлой одежде наездник. С левого пути торопился злой, гневный и весь в темном одеянии силуэт. Их тропы привели к общей дороге. Поравнявшись, один улыбнулся другому, сказав:
— Здравствуй, молодец, куда путь держишь?
— Вперед, — буркнул второй, зло скривив рот.
— И мне туда же, — улыбнулся первый.
Ничего не ответил второй, лишь ускорил своего коня и еще хуже насупился. Чем — то нехорошим повеяло от него, отталкивающим, мерзким…
— Давай знакомиться, — предложил первый. — Я — Добро, несу людям радость.
— А я — Зло, — рыкнул второй и зыркнул на него красными, безумными глазами, — несу твоим людям гадость.
Не испугалось его Добро, а ответило ему так:
— Не по пути нам с тобой дальше… и свернуло на другую дорогу, просторную и светлую.
— Скатертью дорожка! — крикнуло злобное Зло и расхохоталось диким смехом.
Никак не отреагировало Добро, убегая от него подальше, улыбаясь попутному свежему ветру.
13. 11. 2019 год