Знаете, Виктор, могу на собственном опыте Вас уверить — неприятно это. После, к примеру, двух часов в пробке (священная корова поперек дороги, ага) в кондициопнированном автомобиле в мумбайских трущобах — а люди вокруг срут там же, где живут, нажраться хочется этим вашим корвуазьем до беспамятства…
Каждый раз, сталкиваясь с творчеством Виктора, вспоминаю реакцию Бунина на, кажется, «Хождение по мукам» А.Н. Толстого: «Леша, ты, конечно, говно, но писатель хороший».
Умный человек, спорить с ним интересно, а вот читать его не могу. Не понимаю я его мировоззрения, хоть убей. Не то упивается человек своим ничтожеством, не то пытается самому себе доказать, что это не так. Впрочем, может быть и два в одном.
Про прозаический практикум, который я пытался вести, у меня противоречивые чувства. С одной стороны, даже короткие рассказы пишут неохотно. 55словники зашли, но это мероприятие одноразовое. Даже не знаю, стоит ли продолжать, тем более, что я сам очень плохо вижу, как можно было бы исправить. Что плохо — вижу, а что надо изменить — нет. Да и теоретической подкованности мне не хватает.
Можно, разве что, замутить прозаическое буриме — писать по абзацу. И посмотреть, что в конце концов получится.
Он именно остановится. С чего бы ему остывать-то — солнце на экваторе исправно светит, а вот если Арктика нагреется, циркуляция воды прекратится. В некоторых сценариях — за время порядка недель. Средние температуры июля в Лондоне станут порядка 10 градусов Цельсия
Нуууу… Можно, конечно, натянуть сову на глобус, но, на мой взгляд, какой-то у него Ильич получился слишком наивный. Христосик такой схематичненький, обобщенный образ Ветерана, Живущего Не Смотря Ни На Что. И сарказм совершенно неуместный сквозит в описании оптимтимизма Ильича…
Публицистика и жареная публицистика — это таки две большие разницы. Одна оперирует фактами, другая — эмоциями. Литература — чувствами.
Автор давит именно на эмоции, причем давит неумело. Не видно в «рассказе» ни сочувствия ветерану, ни даже ненависти к чиновникам. Просто гладенькое сочинение на заданную тему, причем тема цепляет сама по себе. Шаблоны от «всепропальщиков», трогательный эпизод с отмененным пролетом авиации (который, кстати говоря, в 2015 году, когда происходит действие, состоялся) оставляет гаденькое чувство, что автор, так же, как и отрицательные персонажи его рассказа, просто использовал ветерана для собственного пиара.
— Ну, что тебе нужно? — спросил дьявол, — Женщины, деньги, слава? — Талант, — ответил писатель, подумав: «С талантом я смогу добиться всего» — Может, все-таки деньги? Нет? Ладно, будь по-твоему… До встречи! Вторую встречу нельзя избежать, но она всегда неожиданна. — Я не достиг ни богатства, ни любви, ни признания, был только ад в душе… — Я же предлагал взять деньгами…
А жизнь — она многогранна.
Умный человек, спорить с ним интересно, а вот читать его не могу. Не понимаю я его мировоззрения, хоть убей. Не то упивается человек своим ничтожеством, не то пытается самому себе доказать, что это не так. Впрочем, может быть и два в одном.
Можно, разве что, замутить прозаическое буриме — писать по абзацу. И посмотреть, что в конце концов получится.
Автор давит именно на эмоции, причем давит неумело. Не видно в «рассказе» ни сочувствия ветерану, ни даже ненависти к чиновникам. Просто гладенькое сочинение на заданную тему, причем тема цепляет сама по себе. Шаблоны от «всепропальщиков», трогательный эпизод с отмененным пролетом авиации (который, кстати говоря, в 2015 году, когда происходит действие, состоялся) оставляет гаденькое чувство, что автор, так же, как и отрицательные персонажи его рассказа, просто использовал ветерана для собственного пиара.
— Ну, что тебе нужно? — спросил дьявол, — Женщины, деньги, слава?
— Талант, — ответил писатель, подумав: «С талантом я смогу добиться всего»
— Может, все-таки деньги? Нет? Ладно, будь по-твоему… До встречи!
Вторую встречу нельзя избежать, но она всегда неожиданна.
— Я не достиг ни богатства, ни любви, ни признания, был только ад в душе…
— Я же предлагал взять деньгами…