Оливье с изюминкой

— Уверяю, новогодний салат оливье будет вкуснее, если положить в него парочку запечённых тараканов. Только представьте, мясо, хрустящая корочка! — Афанасьич говорил с таким воодушевлением, словно речь шла не о мерзких насекомых, а об омарах или креветках.

И ведь вроде трезвый. Неужели прикалывается? Или обкурился чего-нибудь покрепче табака? Да, поехала в рейс, называется! Говорили мне, что новый начальник поезда немного странный, но никогда не думала, чтобы до такой степени.

— Нет, спасибо, Павел Афанасьевич, но мы лучше так, как привыкли! — скривилась Галина, проводница штабного вагона. — Кулинарные эксперименты не для меня!

Другие проводники, включая меня, закивали в знак согласия с коллегой.

— Ну, что ж, как хотите. С наступающим вас!

До Нового года оставалось ещё полчаса. Я отправилась в служебное купе, чтобы причесаться, привести себя в порядок, а заодно прочитать письмо, которое сегодня утром пришло мне в почтовый ящик. От Ильдара. Он поздравлял меня с наступающим Новым Годом, благодарил за то, что не забываю про политзаключённых, желал мирного неба.

«Я всегда буду за мир, и если мне суждено за свои убеждения отсидеть, я приму свою участь со смирением! Кстати, я недавно слышал про забавный новогодний ритуал — если в новогоднюю ночь съесть салат оливье с жареными насекомыми — в следующем году войны не будет. Не знаю, правда, насколько он действенный. Ещё говорят, салат есть должны двое: „весенний“ мужчина и „летняя“ женщина — тогда будет эффект...»

А ведь я как раз родилась в июле, девятнадцатого числа. Забыв про причёску и макияж, я побежала в штабной вагон. Афанасьич сидел в служебном купе и улетал свой импровизированный оливье в гордом одиночестве.

— Павел Афанасьевич, а у Вас когда День рождения?

— Четырнадцатого апреля, а что?

— Да так, ничего. Можно попробовать Ваш салат? А то заинтриговали.

— Да, пожалуйста!

Чего ни сделаешь ради мира?