Заграница!

Вся жизнь Веры Ивановны прошла в этой комнате. Небольшая, светлая и тихая, она единственная в коммуналке выходила во двор, а не на грязную шумную улицу. Зарабатывала Вера Ивановна немного, но хозяйство вела умело: сынишка всегда был опрятно обут и одет. Алёшка рос добрым и ласковым. Отца он не помнил, да и не мог помнить. В памяти Веры Ивановны осталось только смутное воспоминание об Алёшкином отце. «Конечно, не хватало Алёшке мужского воспитания, — часто думала Вера Ивановна. — Что мы с сестрой, воспитали как могли! Вот уж кавалер теперь: в армию идёт...» После призыва потекли деньки Веры Ивановны ещё медленнее. Изредка получала она письма со штемпелем «Полевая почта». С радостью, волнением и беспокойством вскрывала конверты и рассматривала фотографии. Вот он в учебке, вот с боевыми товарищами. Взрослый, совсем не узнать! Днём Вера Ивановна работала, вечером после магазинов забегала к больной сестре. Та давно хворала, редко выходила дома и перед Алешкиной армией, уговорила Веру Ивановну прописать племянника к себе: «Помру ведь скоро, а тут Алёшка женится, детишки пойдут, вот и будет жить себе в радость. Квартира-то хорошая, двухкомнатная! Правда ремонта требует». Говорила сестра, как в воду глядела. Алёшка ещё не отслужил, как она скончалась. Похоронив сестру, Вера Ивановна задумалась, как ей поступить. Тут позвонила подруга, умоляя: «Сдай квартиру! Два мальчика-студента: тихие такие, аккуратные. Они и ремонт сделают в квартире, да и деньги тебе не помешают! Лёшка придёт — всё новое покупай, всё модное. А сейчас одни штаны, вон двести рублей стоят. Парень-то он видный, так и одеть его надо, как полагается!». Вечером познакомились: оказались два арабских студента. С виду ребята неплохие, деньги обещали хорошие да ещё за два года вперёд и никаких контрактов не требовали.

       Прошло полтора месяца. На квартиру Вера Ивановна решилась взглянуть лишь раз. Зашла застенчиво, боясь помешать. Ребята действительно сделали отличный ремонт: потолки в комнатах белоснежно сияли, обои импортные, паркет блестел. Да и сантехнику не узнать! Что это, откуда? Ходила Вера Ивановна, как зачарованная. Не узнать прямо! В комнате и коридоре стояло много каких-то коробок с иностранными надписями. Рядом с их вещами мебель сестры как-то вся съёжилась, постарела лет на тридцать. Вон у них и телевизор какой, и магнитофон, да ещё чего-то — не поймёшь. Вина стоят в серванте все иностранные. Особенно приглянулись Вере Ивановне занавески. Зелёные, роскошные, а по ним рисунок золотистый, сеточкой. Заграница!

       Прошло совсем немного времени, как шлёт Алёшка телеграмму. Мол, возвращаюсь, встречай, приеду с невестой. Вера Ивановна и не знала что делать: то ли радоваться, то ли горевать. Хоть и взрослый стал, да жениться так сразу… «Значит девушка хорошая, значит понравилась ему»,- успокаивала себя Вера Ивановна. Да и расстраиваться было некогда. Все три дня бегала по магазинам: где курицу достала, где колбаску. Даже в винный очередь отстояла. Думала со стыда умрёт – а нет! Вон сколько женщин в очереди и одеты все хорошо.

       Алёшкина невеста Вере Ивановне не понравилась, но виду она не показала. То ли волосы сильно выкрашены, то ли глаза она так ярко подвела, да и помада у неё какая броская. Одета так себе… Одно слово, вертихвостка! Думала Вера Ивановна отговорить сына. Да уже было поздно: невестка ждала ребёнка. Погоревала Вера Ивановна и смирилась, ничего не поделаешь. Сам выбрал! Жить стало тесновато. Соседи по квартире недовольные ходят, мол, и так муравейник! Пошла Вера Ивановна к ребятам с повинной, извините, сын из армии пришёл — жить негде. Вот деньги ваши возьмите… Простите, если что не так! А те и понимать не хотят. «Ты что, бабка, — говорят, — спятила? Мы ремонт отгрохали, вещи перевезли. Так что ничего не знаем!» Сын ничего вечером не сказал. А на другой день пошёл с невесткой в милицию и пожаловался: вот, мол, живут в нашей квартире, уходить не хотят! В тот же день стали иностранцы съезжать. Дали им неделю на выезд, чтобы вещи свои упаковали и перевезли.

       Ох, и злые же они были! О чём-то говорили всё между собой на своём языке — не поймёшь. Но ругали видно крепко. Ещё бы! Сколько денег выложили, сколько сил потратили, и двух месяцев не прожили — выезжай! Нет, так просто не отделаются! И засели ребята за телефон. Сначала позвонили домой. Хоть и трудно заказать международную, но ничего — дали. Поболтали со всеми родственниками и знакомыми, узнали последние новости. Потом пришли друзья и подруги. «Звоните,- говорят ребята, — кому душе угодно — всё бесплатно!». И полетели звонки во все страны мира, на все континенты. К концу недели звонить больше было некому. Всех обзвонили: и родных, и друзей, и соседей, и знакомых, и знакомых знакомых… С тем и уехали.

       Первый телефонный счёт пришёл на две тысячи рублей. Вера Ивановна схватилась за голову. Сын побежал в Университет, где учились студенты. С трудом через деканат отыскал их, но они его не признали. «Не снимали, не знаем… — говорят, — и его первый раз в жизни видим». Эх, заграница!