Синица

       Я сидела перед окном и делала уроки. Было светло, и хотелось сделать все, пока не стемнело. Выглянула в окно – все утопало в снегу: и земля, и видневшиеся вдали дома, и деревья, прогибающиеся под его тяжестью.

       Внезапно моё внимание привлекла птица. Ветвь, на которой она сидела, находилась напротив моего окна, поэтому у меня была возможность рассмотреть её как следует. 

      Среди этого снежного, мертвенно-тихого царства она казалась единственным, неиссякаемым источником жизни. Как нелепо выглядела она в этот морозный день! Иссиня-черная головка постоянно находилась в движении, глазки блестели и с любопытством рассматривали все вокруг. Черное тельце украшала желтенькая жилетка. Это была синица. На одной из ее лапок не хватало когтя. Видно нелегко ей приходилось жить: попала в лапы врага. Эта синичка была активна: она не хохлилась, пытаясь согреться, а прыгала и перемещалась по кругу, словно кружила в танце. Её движения были молниеносными и вёрткими, и, в то же время, плавными и грациозными. Её клюв то раскрывался, то закрывался, словно она что-то напевала.

     Мне очень захотелось услышать песню птицы, и я приоткрыла окно. Трель синицы переливалась, переходила из одной тональности в другую, стихала и доносилась вновь. Это была настоящая песня жизни! Ведь в жизни тоже бывают трудности: равнина, гора — задачи и снова равнина.

      На следующий день, выйдя из своего подъезда, я заметила что-то непонятное, лежавшее возле стены дома, приглядевшись, я поняла, что это была мертвая птица. Неужели та самая?

   Да… У неё не хватало когтя. Так, значит, тогда, когда я любовалась ею, слушая её пение, она обессилела от голода. Я думала: она поёт от радости, а она просила о помощи. Это была ее последняя песня…

Сейчас на этой ветке висит кормушка для птиц.