Он еще помнил…

— О чем ты думаешь?

— Да так, ни о чем. Просто смотрю на эти проталины, и мне как-то не по себе от их серого блеска. Не люблю, когда снег тает.

— Что за глупости, ведь весна же!

— Может и глупости, а я все равно не люблю.

Он сидел у окна, сосредоточенно смотрел перед собой задумчивыми глазами. Губы были сжаты, брови – сдвинуты. Он курил… Как же все было тогда? Он еще помнил…

…Она вошла в его жизнь как-то незаметно и навсегда. Он еще помнил, как она улыбнулась одними только сиреневыми глазами, как села рядом и милым говорком, немного протягивая гласные, обрываясь на согласных, спросила:

— Скажите, а на улице уже весна?!

Этот вопрос показался ему таким неожиданным, таким неуместным и таким «волшебным», что он с минуту потерянно молчал, видя, как она зачарованно улыбается, ослепляя белизной крепких зубов, восхищая молодой свежестью, яркостью, веселостью…

Помнится, он ответил что-то глупое, а она заулыбалась еще веселее, еще задорней и приветливей, так, что ему вдруг показалось, как все вокруг весело, чудесно, замечательно!..

Ее пуховая шапочка, отороченная белым мехом, еще по-зимнему веяла холодом, но озорно-сверкающие сине-лазоревые глаза уверяли, что весна уже здесь.

Она поминутно смеялась и закидывала голову, да так, что он невольно боялся, как бы она не ударилась о поручень сиденья. Было столько тепла, столько ласки, столько детской радости в ее играющих ямочках, в выбившемся локоне темных волос, что ни о чем не думалось, ничего не хотелось!..

Он помнил, как они сошли на какой-то станции, как весело, словно дети, бежали по засыпанным еще тротуарам, как лепили комочки из снега, который тут же начинал таять, как они весело летели, залепляя ее беленькую пушистую курточку и его по-мальчишески распахнутое пальто…

А потом… она завернула в один из тех многочисленных переулков, каких много в Москве, особенно на Арбате, и который он почему-то не запомнил. Помнил только, как улыбнулась в последний раз, махнула пушистой варежкой и исчезла…

… как-то мерзко таял снег, мерзко блестели лужи, мерзко пригревало солнце… Небрежно поднявшись со стула, задел пепельницу. Она опрокинулась, разбилась. Собирая осколки, невольно содрогнулся от фразы, прозвучавшей вот здесь, рядом, за спиной:

— Скажите, а на улице уже весна?!..