Помню поле. За речкой, не скошено. В нем таится природная матрица. Я пчелою лечу растревоженной, Босоногая, в штопаном платьице. А подол до земли ерепенится,- Задеваю чумазыми пятками. В кулаке зажимаю безделицу — шелкокожую ленточку мятую. В зове Терры мотивы былинные, Словно мамино сердце певучее. В росах тают печали с кручинами. Поле-полюшко, как я соскучилась. И с разбега в объятия падаю, Прижимаясь, хватаю ладошками, А для счастья немного мне надобно — Пусть живет эта ширь заполошная. Рвется к небу в груди стрекозиное, Я кричу что-то детское, Богово. Годы вдаль улетели. Разиня я. Вот бы снова то чудо попробовать.
Нашла радостный верлибр))) Правда, простенький. Но настроения — хоть отбавляй)
Орадужье
Орадужье. Ора… Я молча кричу в небеса. Как можно кричать молча? А вы знаете, что оно – живое? Вдруг это Оле — Лукое, песочный человечек, творящий сказку. Почему датскую? Для всех сказка. Словно кружево жизни, оплетающее душу. Певучее, вездесущее. Попробуй не закричи, когда в тебе его голоса и райский сад, наполненный звонкостью солнцеворотной, колкой нежностью, как небритая щетина любимого, когда он тянется к лицу с поцелуем. Прислушайтесь: «Аллилуя» Или «Люблю я» Если счастливы, услышите. Бурлит, волнует природная стихия. Ищет свободу и рвётся ввысь из груди. А Берендей от слова бередить? Что-то важное от предков, кажется. И вот-вот чудо оперится. Как птица Феникс. Да нет, не Археоптерикс. Беспредельна мятежная сила. И если сумеете хоть на миг удержать, откроете тайну. Себя, настоящих. Да не кричите под сердце. Вира. Майна. А может, так звучит лира. Вы слышите, всё это клокочет? Переливается, смеётся и жалуется на то, как тесен мир тела. Бросьте, не пугайтесь. Мы и есть ора… Орадужье планеты. Одна из её клеточек. И я кричу, что есть мочи В небеса. Молча…
Да, Таня. Спасибо. Сердцем мы с нашими друзьями. Ждём новых весточек из Болгарии. Это только первый этап финальных мероприятий. В августе нас ожидают торжественные встречи в Москве.
Старенькое и детское. Но с настроением.
Помню поле. За речкой, не скошено.
В нем таится природная матрица.
Я пчелою лечу растревоженной,
Босоногая, в штопаном платьице.
А подол до земли ерепенится,-
Задеваю чумазыми пятками.
В кулаке зажимаю безделицу —
шелкокожую ленточку мятую.
В зове Терры мотивы былинные,
Словно мамино сердце певучее.
В росах тают печали с кручинами.
Поле-полюшко, как я соскучилась.
И с разбега в объятия падаю,
Прижимаясь, хватаю ладошками,
А для счастья немного мне надобно —
Пусть живет эта ширь заполошная.
Рвется к небу в груди стрекозиное,
Я кричу что-то детское, Богово.
Годы вдаль улетели. Разиня я.
Вот бы снова то чудо попробовать.
Правда, простенький. Но настроения — хоть отбавляй)
Орадужье
Орадужье. Ора…
Я молча кричу в небеса.
Как можно кричать молча?
А вы знаете, что оно – живое?
Вдруг это Оле — Лукое,
песочный человечек, творящий сказку.
Почему датскую? Для всех сказка.
Словно кружево жизни, оплетающее душу.
Певучее, вездесущее.
Попробуй не закричи, когда в тебе его голоса
и райский сад,
наполненный звонкостью солнцеворотной,
колкой нежностью,
как небритая щетина любимого,
когда он тянется к лицу с поцелуем.
Прислушайтесь:
«Аллилуя»
Или «Люблю я»
Если счастливы, услышите.
Бурлит, волнует природная стихия.
Ищет свободу и рвётся ввысь из груди.
А Берендей от слова бередить?
Что-то важное от предков, кажется.
И вот-вот чудо оперится.
Как птица Феникс.
Да нет, не Археоптерикс.
Беспредельна мятежная сила.
И если сумеете хоть на миг удержать, откроете тайну.
Себя, настоящих.
Да не кричите под сердце.
Вира.
Майна.
А может, так звучит лира.
Вы слышите, всё это клокочет?
Переливается, смеётся и жалуется
на то, как тесен мир тела.
Бросьте, не пугайтесь.
Мы и есть ора…
Орадужье планеты.
Одна из её клеточек.
И я кричу, что есть мочи
В небеса.
Молча…
У нас, девочек, настроение меняется, словно порыв ветра. А можно только радостное приносить?
Это только первый этап финальных мероприятий. В августе нас ожидают торжественные встречи в Москве.