Дмитрий Жесткий

Литературный клуб «Писатели за Добро» поздравляет Вас с днём рождения и желает творческих успехов!

Литературный клуб «Писатели за Добро» поздравляет Вас с днём рождения и желает творческих успехов!

Литературный клуб «Писатели за Добро» поздравляет Вас с днём рождения и желает творческих успехов!

Здравствуйте, Дмитрий! Мне понравились Ваши стихи, но увидела я их совершенно случайно. Дело в том, что здесь на сайте в «Ленте активности» не отображается информация о том, что автор добавил запись к себе на стену. А вот если Вы добавите свои стихи в общую ленту, туда, где размещаются все произведения, то их смогут увидеть и прочесть другие авторы. Возможно, кто-то захочет написать отзыв или оценить «плюсиком» понравившуюся работу. А так, как сейчас, к сожалению, Ваши стихи — невидимки(((
Чтобы разместить текст в общую ленту, на главной странице вверху выберите категорию «ПРОИЗВЕДЕНИЯ» а в выпавшем окне — «Разместить произведение». Откроется редактор, где Вы сможете ввести название стихотворения, добавить иллюстрацию, отредактировать текст. Когда всё сделаете, не забудьте внизу нажать «Сохранить». Удачи! Мне кажется, Вам есть что сказать

«На публику»

Выхожу,
в тишину,
на публику.
У самого, нерв напряжение, 12-ти бальным землетрясением,
Под костюмом тройкой.
Начищенные туфель носы,
Глядят в полутьму уверенно.

Электризованный воздух вбираю,
В грудь, облаков хмуру.
И начинаю,
Разрядами метать в разномастную толпу.

Вопит, как потерпевший крушение, зритель,
Критик домашнего пошива.
Вы не великий поэт, вы любитель
И причём паршивый.

Ни ритма чёткого марша,
Ни рифмы крепкой, парной.
У вас не произведение, а каша,
Откровенние прямо.

Льются голоса кипящим маслом,
На нем бы зажарить себя и съесть,
Но я не голоден скажу вам сразу,
стоя во весь рост пред вами здесь.

Открытой мишенью,
В которую с километра не промазать,
Я являюсь мимо проходящей тенью,
Которой есть, что Солнцу сказать.

Да, была у моего голоса рифма
И ритм песней лилсЯ,
Но тот поэт умер от тифа,
Тот поэт переродилсЯ,

В то, что стоит в пиджаке
Помятом слегка.
Дух же,
Да тело
Выложены фресками
На родине главного большевика,
С соболезнованием.

Но меня не слышат, кричат, всё вторя: знать надо правила стихосложения.
А Меня от этого выворачивает правдой,
И зудит язык жжением.
Не вымыть водкой горькой бунтаря.

Только голым спиртом немного, можно
На секунду занять рот, острот полосканием.
Хотел быть острожным,
В чувствах сомны ласканиях,

Но Воронья стая, чернь летающая,
Невнятным в утреннем небесье мысли мазок.
Я напоминаю дорогие товарищи!
Я ко всем одинаково придирчив и строг.

Так что слушайте, слушайте
Правду в свете, горящем золотом
И терпите
Ломающийся голос и человека, что рычит волком.

А не стерпите, так вот
любимая газетная баранья вырезка,
От которой к несчастью болит не живот,
А душа освежёванная,
Симбирская.

3.03.2021

«Мой город У»

Опять пишу тебе.
Мой город У.
Я пленник твой,
твой самый верный житель,
Стою на сонном берегу,
Где омывает Волга кварц и слышен плеск целительный.

Вон баржи растянулись в горизонт,
И теплоход тревожит собой глади,
Всё-ж капли бусинки заставят раскрыть зонт,
Под облаком в сереющей помаде.

Мой город У.
Бежишь прям из-под ног,
Роняя городскую гордость в мёртвых парках.
А я вот что-то, как-то занемог,
устал от ропота судьбы хромой цыганки.

По набережной ленно пропорхну,
И не увижу разницы меж нами
И мощь, и стать, и красоту.
Пространство полнится
разбитыми сердцами.

Весенняя пора нутро исхолодит,
А хочется тепла найти в той самой, малой родине,
Внутри заколит,
закат звёзды заколотит,
В пропитанном духами городе.

Но всё же можно жить в таких местах,
Бродить и даже быть не редко счастливым.
Да исцеляться в Волжских берегах,
Выплескивая хмурость безобразную,

В ночи, где фонари жужжат,
Цикадными напевами и жабьим камертоном.
Сидеть и ждать, когда наступит март,
И наслаждаться запряженной тройкой грома.

Асфальт теряет сухость мостовых.
Город пульсирует под общий ритм природы,
А Мне дрожаний хватит небольших,
Самого ближайшего рабочего завода.

Грими же город У
В Любви, мечтай,
Целуй и поцелуем замарай болеющие души.
Читай мои стихи или других читай,
Ловя огни, рассыпанные по чернильным лужам.

Я выливаю литры собственной хандры,
печаль и скорбь добавлю к забродившим водам.
И жду когда прорвутся всходы из земли,
Что под ногами, у Симбирского народа.

10.04.2021

«Чистосердечно»

Невозможно вынести
нежность свою иступленную
лаской доброго сердца, его мольбой.
Я похожу на закоренелого преступника,
Влекомого под ослабевающие руки и тащащий свинцовые ноги домой.

Залью глотку до верху сорокаградусной смолой.
Микстурой приняв её, от мягкосердечия,
Изойдусь впоследствии прозой.
Об одной молодой и несчастной леди.

Что глаза смешинкой мажете?
Когда над макушкою,
плотной густой мазью в мазке крепясь,
Солнце далёкое,
Стреляет ядром пушечным,
Восхваляя чувств засуху,
крепко матерясь.

Высох.
И ты иссох от мосла до мысли.
Вяленой рыбой плыву по каналам людских дорог.
Хорошо, что моя душа гладко лысая
Гонит по венам берёзового раствора сок.

Он Сладкая горечь,
он вермут паленый.
Насквозь прожигает километровые потроха,
А я от любви твоей, вечно калёный,
Прыгаю в кипящее масло и шипящие пороха.

Вмиг разрождается боль и досада,
Счастье настигнет ударом в затылок,
чую блуждание хладного взгляда
через распитые мути бутылок.

Рухну.
Ей-богу паду на колени.
Пал и гляжу на слепящее пятно,
Я проживу до конца в преступлении,
Что полюбил чистосердечно'.

Как же тут не захмелеть?
Бунтарём неведомой давности
став, под бескрайним небом!
Со всей силой и напускной жадностью,
На жаре глотаю поцелуй купленный за блеск монет.
Да за такую цену я ещё на судьбу цыганскую преспокойно тебе изжалуюсь,
Перед уходом, в самый последний и освобождающий от всех прегрешений момент.

«Истощение»

Февраль израненный прикрасами природы,
Останки дней бросает на порог.
Ох, если б краткий миг продлить он смог
И время пригласив на чуткий диалог,
Дарил весны глоток,
Не трогая окрас погоды,

И зимние порядки вековые.
В Суровом месяце, по неизвестным дням,
Играет вальс по стылым городам,
Учтиво, реверанс зимним годам
оставит, направляясь по следам.
Туда, Где кружа'т души пятнами босыми.

Лёд наслоением затягивает небо.
Наскучит белый шум моим глазам.
Предпочитаю тишину я голосам,
Увидев край снегов, пустынный сан,
Всю страсть к серебренным лесам
Из сердца, дремлющего склепа.

Художник, с поэтической натурой,
Скучает давно, с кистью у холста.
Любовь живёт три года в нём, уста,
Шептать не перестанут никогда,
Срывая розу зимнюю с куста,
Что в феврале покажется скульптурой.

Любовь живёт, покуда дышит плоть.
Пока не доведёт до истощения
Саму себя, в потоке искупления
Февраль несёт для рук обморожение
И вечное души оледенение,
Стараясь тягость дней на звезды расколоть.